Книга Возвращение, страница 33 – Александра Лисина

— Хорошо, допустим, — прикусил губу Истаэр. — Если ты прав и темный тебя не обманул, то тогда что им нужно здесь? Зачем они вернулись?

— Если бы я знал…

Рен Истаэр задумчиво потер переносицу.

— В сказку про эликсир бессмертия для кошек я не верю, — спокойно сказал он. — Может, оно им и было нужно, но наверняка не только ради этого Таррэн полез в первый портал.

Владыка Эоллара промолчал.

— Или что, скажешь, все это — чистая случайность? Что он не знал, куда открыл врата? Волей случая оказался в священной роще, где Изараэль когда-то испортил нам лес? Может, и «Огонь» Таррэн выпустил лишь из желания покрасоваться?

— Он мог тебя убить, — напомнил ллер Адоррас. — За твои слова о предательстве он мог легко тебя убить, и не только. Но не сделал этого. Он не навредил моей дочери, когда меня не было на Эолларе. Он не убил никого из тех, кто пытался уничтожить его.

— Я помню.

— Таррэн не маг разума, Ис. Он не мог знать, что мы чувствуем ложь. И не мог знать того, что и Эланна, и я следили за ним неотрывно. Более того, он не обманул нас. Не все сказал — да, но не обманул. А в той ситуации, в которой он оказался, на его месте я бы тоже о многом умолчал. Просто ради того, чтобы в случае ошибки иметь несколько сильных козырей.

Рен Истаэр странно усмехнулся.

— Значит, ты решил ему поверить?

— Если договор будет подписан — да, Ис. Я им поверю.

— Хорошо, — вздохнул рен Истаэр, неожиданно отведя глаза. — Ты узнал что-нибудь насчет Бел?

Владыка эльфов внимательно посмотрел на старого друга. И от его взгляда не ускользнуло ни тщательно скрываемое беспокойство летописца, ни блестящие больше, чем обычно, глаза.

— А почему ты об этом спрашиваешь?

— Да просто… — Истаэр почему-то замялся. — Мне тревожно. Еще не было такого случая, чтобы во дворце кто-то потерялся.

— Почему ты уверен, что Бел сейчас во дворце?

— А разве… — Истаэр вздрогнул и тут же осекся. — Не знаю. Считаешь, он мог уйти в дикий лес?

— Здесь нет дикого леса, — ровно отозвался ллер Адоррас.

— Зато есть львы. И дикие осы. И много чего другого, что может быть опасно для…

— Для кого?

Истаэр окончательно смешался и нервно стиснул подлокотник кресла.

— Ты думаешь, чужаки обрадуются, если с ним что-нибудь случится? — наконец озвучил он свое беспокойство. — Думаешь, Таррэн простит тебе, если с Бел обойдутся без должного уважения? Или, не дай Создатель, поранят?

— К твоему сведению, — усмехнулся владыка, — у Бел просто невероятный талант находить себе друзей. Если ты не знал, то спешу тебе сообщить, что малыш отлично поладил с нашими грозными львами и преспокойно себя чувствует даже рядом с дирсой.

— Что? — Истаэр снова вздрогнул.

— Я наблюдал за ним несколько дней, — пояснил ллер Адоррас. — До того как этот проныра исчез из дворца. И готов поклясться, что сейчас он жив и здоров… хотя бы по той причине, что ни Таррэн, ни его отец не терзают меня расспросами и требованиями отыскать его во что бы то ни стало. Более того, сами этого не делают и смертных на поиски больше не посылают. А последние два дня вообще ведут себя так, словно он нашелся, сидит в южном крыле и не появляется тут только потому, что не желает демонстрировать свою крайне необычную ауру.

— Тебе понравилось? — вдруг хитро прищурился летописец.

— Еще как. Она у него… я бы сказал, что ее практически нет, Ис, — криво улыбнулся седовласый повелитель. — Но чужаки скрывают это всеми силами. И я бы, наверное, им даже поверил, если бы Бел по неосторожности не использовал маскирующий артефакт слишком близко от зала совещаний. Кстати, именно после этого я его полностью потерял и до сих пор понятия не имею, где он может быть.

Истаэр посмотрел недоверчиво:

— А ты пытался?

— Раз двадцать, — хмыкнул ллер Адоррас. — Один только Эверон сумел нащупать слабый след, но и то лишь до северной галереи. После этого — все, пустота. Ни следов, ни ауры, ни дурных шуток… кроме того что примерно полторы недели назад со своей лежки снялась целая стая наших львов, а три дня назад так же неожиданно вернулась.

— Три дня? — переспросил Истаэр.

— Это именно та стая, которая не тронула Бел парой недель раньше.

— Полагаешь?..

— Ничего я не полагаю. Просто потому, что понятия не имею, как Бел это делает. И делает ли он что-то специально вообще. Однако если даже мои духи готовы мчаться к нему по первому зову, то это что-то да значит, а? Как считаешь, Ис?

Истаэр задумался:

— Значит, и они… Ты больше ничего странного за ним не заметил?

— Не считая львов, отсутствия ауры, неслыханной наглости и непонятной магии, от которой даже Ортэ передергивает, а ты бросил все свои дела и решил вернуться во дворец? Нет, Ис. Не заметил.

Рен Истаэр беспокойно дернулся:

— Ты его почувствовал?

— К сожалению, нет, — снова усмехнулся владыка. — Бел не подпустил меня настолько близко. Я даже ауру его толком не сумел рассмотреть и артефакта на нем не нашел. Скорее догадался после беседы с Эганарэ, что он существует. Да за Эвероном подметил кое-какие странности. Но убедиться в своих выводах не успел: Бел меня ловко избегает. А вот ты ему чем-то приглянулся. Не знаешь чем? Может, тем, что ты не маг?

Летописец отчего-то поежился:

— А какое это имеет значение?

— Большое, друг мой, — задумчиво отозвался ллер Адоррас. — По крайней мере, это значит, что к немагам Бел не боится подходить близко. А это, в свою очередь, значит, что ему есть что скрывать от меня. Более того, к нему прислушиваются смертные Таррэна, а остальные… знаешь, я бы сказал, что их бесконечное терпение имеет под собой совсем иные причины, нежели мне казалось: чужаки не зря за него не волнуются. Да и сам подумай: твое оружие когда-нибудь признавало неумех или дураков?

— Нет, — мотнул головой Истаэр. — Лунная сталь капризна и никогда не станет служить слабаку. Для нее нужна твердая рука и жесткая воля.

— Вот-вот. А Белика твой кинжал признал.

— Я сам удивился, — не стал скрывать Истаэр. — Но я всего лишь кузнец, Ад. Не Создатель.

Владыка нетерпеливо отмахнулся:

— Да я не о том. Даже если считать его полноправным Л’аэртэ и учесть магию крови… даже если поверить в те чувства, которые его присутствие вызывает у чужаков, все равно некоторые вещи нельзя объяснить. Что-то там есть еще, и вот именно это меня тревожит. Повторяю: мы слишком мало знаем о чужаках. И я сейчас не об эльфах говорю.

— Я видел память Эверона, — уважительно протянул Истаэр. — То, что сотворили смертные с дирсой, — это действительно невероятно.