— Почему Вы не приехали? — высокопарно воскликнул он, больше не пытаясь до меня дотронуться. — Я ждал Вас!
— Зачем? — спросила я, до меня начало доходить, кто этот тип, но я боялась ошибиться в своих подозрениях.
— Мы договорились бежать! — обескураженно проговорил он.
— Вы утверждаете, что я, графиня собиралась бежать с Вами, виконтом?
— Да, я могу доказать. Вот Ваше письмо! — он вытащил из кармана камзола бумагу.
Я вырвала ее из его руки.
— Неужели Вы думали, что я променяю своего мужа-красавца на Вас, субтильную прыщеватую особь мужского пола? — с брезгливой насмешкой спросила я.
Виконт завис от моих слов.
— Что за самонадеянность? Вы в зеркало давно на себя смотрели? — продолжала его провоцировать.
— Ну, знаете ли, Вы тоже не из красавиц. Я никогда особо Вас и не хотел, — прокололся Плеринг.
— А вот с этого места поподробнее, пожалуйста, — вежливо попросила я.
— Я ничего не собираюсь обсуждать с Вами, — гордо тряхнув кудрями, процедил виконт и собрался уйти, но не успел.
Я уже достала из потайного кармашка пригодившийся ножик Артура и взяла его в правую руку, а левой ухватила этого хлыща за гульфик и не только, вообще, на что наткнулась, за то и ухватила.
— Что Вы делаете? — возмущенно воскликнул Плеринг, выпучив на меня глаза и уцепившись за мою левую руку.
— Я держу твое хозяйство, а возле него — нож, — я легонько, но как оказалось чувствительно, ткнула им куда-то рядом со своей рукой. Поскольку все это время я смотрела в лицо виконту, руками приходилось действовать наугад, то есть наощупь.
— Ой, — взвизгнул виконт и дернулся.
— Отцепи от меня свою руку и не шевелись! Еще раз дернешься или закричишь — свое хозяйство будешь подбирать с пола, — прошипела я тихо, но грозно. Все-таки сказалось влияние просмотренных многочасовых сериалов про «братков» и «ментов».
Плеринг медленно отцепил свою руку и, стоя с открытым ртом и почти не дыша, испуганно смотрел на меня.
— Ты честно отвечаешь на мои вопросы, и я тебя отпускаю целым и невредимым, будешь врать — останешься… — не стала договаривать я, — ну, надеюсь, ты понял?
Плеринг не ответил.
— Кто попросил тебя устроить мой побег?
Виконт по-прежнему тупо смотрел на меня и не реагировал, застыв соляным столбом. Кажется, он был в шоке. Почему-то не к месту вспомнилось: «Шок — это по-нашему». Я опять тихонечко ткнула его ножом. А что оставалось делать? Как говорится: подобное лечится подобным. Помогло.
— Ой, — снова вякнул Плеринг. Я повторила вопрос.
— Леди Элина Терваль, — проблеял он.
— Что обещала взамен?
— Деньги, — предсказуемо ответил виконт.
— Неужели? И какую же сумму аванса ты получил?
Виконт сначала непонимающе моргал глазами, а потом обиженно поджал губы.
— То есть денег ты не получил, а в качестве аванса…дай-ка угадаю — она переспала с тобой? — продолжала я спрашивать.
— Да, — покраснев, признался Плеринг.
— Что ж так продешевил-то? — не удержалась я. — Ты всерьез рассчитывал, что она тебе заплатит?
До него, видимо, что-то стало доходить, потому что не только лицо, но и шея покраснела от злости.
— Что было бы со мной, если бы побег состоялся? — продолжала я спрашивать.
Виконт, сжав губы, молчал: то ли переваривал, как облажался с Элиной, то ли расхрабрился не по делу. Теперь разозлилась я и усилила давление на гульфик. Он опять вскрикнул и быстро начал говорить, всхлипывая при этом. На этот раз даже нож не пригодился.
— Я же обещал, что вместе уплывем на корабле в другую страну. Мы бы прошли с вещами в каюту, а перед отплытием я должен был отлучиться под благовидным предлогом и сойти на берег, а Вы бы остались, — под конец его едва было слышно. Понимал, гаденыш, на что меня обрекал!
— Кто придумал план?
— Леди Элина.
Кто бы сомневался!
— Зачем ей нужно было, чтобы я исчезла?
— Она говорила, что хочет наказать графа Монсервиля.
Наказать, значит? Хотя, по большому счету она не обманывала, потому что, если бы вышла за Алена, то, действительно, была бы наказанием для него.
Мое хладнокровие стало растворяться, его заменяли обида вперемежку со злостью. Наверное, поэтому я нож приставила к шее виконта и сжала левую руку. Плеринг, косясь на нож, не произнес ни звука, только вытянулся.
— Вы. Хотели. Погубить. Мою. Жизнь, — медленно произнесла я. — Не встречайтесь больше на моем пути, виконт. Второго шанса я Вам не дам. Надеюсь, Вы поняли, что мне даже нанимать никого не надо, чтобы искалечить Вашу жизнь.
Виконт бочком, поглядывая то на меня, то на нож попятился к панели. Я следила за ним, он нажал на небольшую выпуклость на стене и просочился в образовавшуюся щель. На меня вдруг навалилась усталость. Я медленно наклонилась, чтобы взять с пола письмо, а когда подняла глаза, то увидела перед собой мужа. Ален протянул ко мне руки, и я попросту обессиленно привалилась к нему. Он осторожно вытащил из моих рук нож и бумагу и убрал в свой карман.
— Я вошел сюда через другую панель, здесь их несколько, — ответил он на мой незаданный вопрос.
— Все слышал? — спросила его.
— Почти все. Я был не до конца с тобой откровенен, кое-что знал о виконте, но ничего не рассказал тебе, не хотел огорчать. Прости меня, — проговорил он, успокаивающе поглаживая мою спину.
— Мы можем уже уехать отсюда? — поинтересовалась я.
— Конечно, — улыбнулся Ален, — но сначала найдем тетушку.
Глава 38
Ирэйна
Я свернулась калачиком в своей постели и ждала Алена. Лежа под одеялом, я не могла согреться, Ален вошел и лег рядом. Положив мою голову себе на грудь, он крепко обнял меня.
— Я знал про побег и про Плеринга, но самого его не мог вспомнить, пока сегодня Торин не показал мне, — начал говорить Ален. — Ты ничего не помнила, поэтому я не хотел вмешивать тебя, боялся, что когда буду говорить о виконте, ты воспримешь это как обвинение, и обидишься на меня. Не хочу больше ранить тебя.
— Понимаю, — тихо сказала я.
— Мы с Торином подозревали, что к побегу может быть причастна Элина, — немного помолчав, Ален решительно заговорил: — Десять лет назад у нас с ней была короткая интрижка, она стала вести себя вызывающе, демонстрировала нашу связь, хотя тогда еще была замужем. Я прервал наши отношения, и забыл о ней. Потом неоднократно она делала попытки возобновить их, но я не обращал внимания до того момента, пока не узнал о побеге.
Ален замолчал, тело его было напряжено. Я легонько потерлась щекой о его грудь:
