Онлайн книга «Распутницы»
— Ты не юли, говори прямо, — с шутливой угрюмостью настаивал Кулаков. — Буду говорить прямо. Помощь твоя требуется, дядя Боря. Вопрос, можно сказать, личный. — Личный? Подожди-ка… — Кулаков выдвинул ящик из тумбочки стола, извлёк лист с вычерченным от руки графиком, посмотрел на него. — Приём по личным вопросам я осуществляю по четвергам, с четырнадцати до восемнадцати ноль-ноль. «Злодеи» Кулакова прыснули шутке босса. Геннадий слабо улыбнулся — что-то опера сегодня не в меру довольны собой, неужто какого-то важного гада изловили? Они бывали веселы и радостны только после таких событий, в остальное время пребывали в мрачном напряжении — дел навалено на них много, а людей в бригаде было мало — на все дела не хватало ни рук, ни ног, ни глаз. Кулаков убрал листок с графиком обратно в ящик и смилостивился: — Хорошо. Говори, что хотел. — Ты же опекаешь авторитета Пантелея? — Ха-ха. Слово какое придумал — опекаешь! Кто бы посторонний тебя услышал, бог весть что о нас бы подумал. Да, мы пасем его бригаду. Что, в какое-то твоё дело затесались люди моего подопечного? — Вроде того… — Геннадий замялся, не зная, как сформулировать вопрос так, чтобы Кулаков помог, но не афишируя это. — Есть у Пантелея браток в команде, погоняло у него Тетеря. Хотелось бы узнать его нормальное, человеческое имя. — А-а… — Кулаков смотрел на Геннадия с нескрываемым подозрением, понимая, что информация о Тетере требовалась Геннадию не для работы. Отозвался, словно нехотя: — Есть такой. Тот ещё упырь. — Беспредельщик? — спросил Геннадий. Кулаков ответил непонятно: — Мелкая паскуда… Ладно, Егоров, дам я тебе информацию о Тетере. — Отлично. Кулаков обернулся к товарищу, сидевшему за компьютером справа от него: — Серёжа, отложи в сторону свою писанину. Посмотри в нашей базе фамилию, имя, отчество и год рождения Тетери. — Босс, ты мзду за услугу не забудь потребовать, — шутливо сказал Серёжа, подмигивая и защелкав мышью, заходя в базу данных оперативной бригады Кулакова. — Мзда будет, — заверил оперов Геннадий. — Надеемся. А то потом к нам с личными вопросами не подпустим, — усмехнулся Кулаков. — Есть информация. Записывайте. Тетеря. Маркухин Альберт Иванович, тысяча девятьсот восемьдесят четвёртого года рождения. — Ишь ты, Альберт, — удивился Кулаков. — У него рожа тупая, не обиженная интеллектом. Как он при таком имени не поумнел? — Видимо, с детства его так и называли — Тетеря, — предположил Серёжа. — Домашний адрес дадите? — спросил Геннадий. — Егоров, ты очень многого хочешь! Спустись в адресное бюро, там тебе девчонки быстро найдут адрес, по которому он прописан, но не проживает. — А где он реально проживает? — А кто его знает? — Ладно, и то дело! Спасибо. — Геннадий поднялся, убрал стул на прежнее место, к стене, пожал крепкую пятерню Кулакова. — А мзда? — спросил Серёжа. Геннадий, ухмыляясь (видимо, Серёжу просто распирало яростное желание употребить в конце рабочего дня), подтвердил своё обещание: — Будет, будет. К вечеру занесу… В адресном бюро улыбчивые женщины, Маша, Катя и Танюша, быстро нашли и вручили Геннадию домашний адрес родительницы Альберта Маркухина, по которому он был зарегистрирован на постоянной основе. «К матери же он, каким бы подонком ни был, хоть иногда да заходит. У неё узнаю, где может обитать негодяй», — решил Геннадий. Хотя самым простым было бы затаиться у виллы Пантелея, а уже потом, сев на хвост Тетери, проследить его до места обитания. Могло быть и так, что Тетеря и тот второй субъект, надругавшиеся над Геннадием в парке, проживали на территории вилы Пантелея, делая бандитские вылазки из-за её высокого забора. Тогда будет сложнее наказать негодяев. Но он их всё равно накажет. Есть вещи, которые прощать, спускать на тормозах никак нельзя. Да и не сможет он простить того, что учудили над ним пакостники. По большому счёту требовалось очень жестоко наказать Самсонова, придумавшего расправу, и организатора, давшего отмашку архарам, — самого Пантелея, но… На Пантелея у Геннадия кишка тонка — там, если рыпнешься, сразу голову открутят, не посмотрят, что следователь. А лицезреть урода Мамонта душа не желала ни под каким соусом. Он накажет Тетерю и его подельника, а там… О дальнейшем думать пока не следовало. Дальнейшая его судьба сейчас в руках Одоевой. От её ума, расторопности и желания ныне зависит будущее следователя Егорова и его отца-писателя… Из адресного бюро Геннадий направился к медэксперту Севе, тоже с личной просьбой. — Егоров, ты по делу или опять машину просить будешь? — сразу спросил его Сева, как только он вошел к нему в кабинет. Егоров заулыбался — Сева мужик что надо, не жадный. Геннадий несколько раз брал машину эксперта, когда требовалось срочно съездить куда-нибудь, а личное авто Геннадия «прело» на автостоянке, рядом с квартирой, или «лечилось» в СТО. Геннадий собирался прямо сейчас съездить к матери Маркухина и постараться выяснить хоть что-нибудь, потом, в зависимости от результата, принять решение — гнать по следу врага или вернуться в управление и снова встретиться, как было уговорено, с Одоевой, чтобы обменяться информацией. Только бы вести от Лизки оказались добрыми, а там, там… Видя необычную задумчивость и заторможенность Егорова, Сева пожал плечами, извлек из кармана белого халата, в который был одет, ключи от машины, потряс ими: — Ау! Когда вернёшь? — Час-два максимум. Моя колымага снова убитая. — Ты что, её не сдал на металлолом, когда была акция? Получил бы скидку в пятьдесят тысяч при покупке новой машины. — Какая новая машина, Сева? О чём ты?! У меня долгов и расходов выше головы! — В кредит тачку купи. — Кредит? У меня уже есть один, о котором, когда вспоминаю, хочется порвать паспорт и сбежать далеко-далеко. У меня ипотека, будь она неладна, и деньги на ремонт. Ирка постаралась, ухватила в банке ссуду, а теперь сидит безработная! Дочки взрослые… А-а… — Геннадий махнул рукой, забирая ключи Севиной машины. — Не вынуждай меня вспоминать о своей жизни. Я когда не думаю обо всём этом ужасе, чувствуя себя более спокойно… Спасибо, Сева! Ты самый лучший! Сева усмехнулся, отваливаясь на жесткую спинку своего стула. — Все так говорят. Интересно, что вы запоёте, когда машину перестану одалживать! — У тебя мелькают такие мысли? — Иногда мелькают. Заполучив ключи от авто медэксперта, Геннадий поднялся в свой кабинет — никого, помощники трудились в поте лица, выполняя следственные мероприятия, завернул к кабинету Одоевой, постучал, дернул ручку на себя — заперто. Он прислушался. Было тихо и непонятно — Пашкин сидит в кабинете, закрывшись, или всё-таки, после его проработки, занимается делами? Постучал ещё раз — тишина. Ладно, хрен с ним, когда вернётся, Геннадий не поленится, снова придёт и спросит о выполнении порученной Пашкину работы. |