Книга Всепоглощающий огонь, страница 4. Автор книги Джон Скальци

– Но у меня были видения, и я душевно здоров.

– Похоже на кислородное голодание, – пожала плечами Прин.

Ленсон решил не настаивать.

– Что, если о своих видениях объявит имперо? – спросил он. – Ведь он – глава церкви. Его подвергнут той же процедуре?

– Не знаю, – призналась Прин. – Такого не случалось со времен Рахелы.

– Никогда? – скептически поинтересовался Ленсон.

– После восхождения на трон имперо уделяют мало внимания церкви, – сказала Прин. – У них хватает и других забот. Как и у тебя, Ленсон.

– Вы считаете, что я должен приписать свое видение нехватке кислорода?

– Я считаю, что тебе следует рассматривать свое видение как некий дар. – Прин успокаивающе подняла руку. – По какой бы причине оно тебе ни явилось, после него ты решил посвятить жизнь церкви, что стало благословением для тебя и может стать благословением для церкви. Оно уже изменило твою жизнь, Ленсон. Ты счастлив, что оно наставило тебя на этот путь?

– Да, – серьезно кивнул Ленсон.

– Ну вот, – сказала Прин. – В этом смысле не имеет значения, что стало причиной – Божественное вмешательство или временная нехватка кислорода. Ты решил сделать служение церкви своим призванием. Так давай же вместе приложим к этому все усилия. Согласен?

Решив приложить максимум усилий, Ленсон с головой погрузился в учебу. Он выбрал несколько курсов, посвященных мистической стороне церкви Взаимозависимости, но, по иронии судьбы, те читались сухо и не слишком увлекательно. Подход церкви заключался в том, чтобы не запрещать те или иные тексты, объявляя их отступническими, но лишать их всякой романтики с помощью многотомных комментариев, вгоняющих читателя в сон. Ленсон прочитал все, на что его хватило, и обнаружил, что его интерес куда-то улетучивается, причем все быстрее и быстрее.

В итоге верх взяли повседневные заботы, связанные с его семинарским и пастырским образованием. Сокровенному знанию он посвящал все меньше времени: приходилось заниматься более прозаическими делами, помогая священникам и светским работникам церкви на Сиане и Ядре исполнять их обязанности – те самые, которые ему однажды предстояло взять на себя. Не так-то просто сохранять интерес к сокровенной стороне религии, когда помогаешь заготавливать свечи для церковной службы.

При всем том практичная натура Ленсона, унаследованная от родителей и никуда не девшаяся, несмотря на всю его религиозность, вновь стала заявлять о себе, и ежедневная рутина церкви Взаимозависимости скорее способствовала этому, нежели препятствовала. Ленсон обнаружил, что в церковных порядках есть нечто привлекательное и он может неплохо ужиться с ними. За годы учения он превратился в глазах преподавателей и других студентов из диковинки в образцового семинариста, обладавшего всеми качествами для продвижения в церковной иерархии.

Волна всеобщего одобрения и похвал подхватила и понесла Ленсона, против чего он нисколько не возражал. После рукоположения в сан его назначили на Бремен, куда удалились на покой его родители, предварительно дождавшись истечения всех сроков давности. Далее последовало назначение на Ядро, а затем и на Сиань. Со временем он стал епископом и занимался организацией служб для беднейших граждан Взаимозависимости – должность, на которой приходилось уделять внимание скорее практической, чем духовной стороне церкви.

Чем выше поднимался в церковной иерархии Ленсон, теперь уже епископ Орнилл, тем больше изглаживалось из его памяти событие, побудившее его посвятить жизнь церкви. Из переломного момента оно превратилось в молчаливый источник веры, затем в странный случай, приведший к выбору жизненного пути, потом в историю для близких друзей, затем в забавный анекдот для прихожан и, наконец, в сценку для вечеринок, которую Ленсон услужливо разыгрывал перед новыми знакомыми по просьбе других епископов.

– Похоже, для вас это было прекрасное мгновение, – заметила на одной из вечеринок какая-то молодая женщина.

– Вероятно, всего лишь кислородное голодание, – с чарующей небрежностью ответил он.

В глубине души Ленсон сознавал: ему должно быть стыдно за то, что единственный в его жизни миг религиозного экстаза со временем получил рациональное объяснение в виде расстройства жизненных функций, – он сам верил в это не меньше, чем другие. Но он нашел ответ, который считал вполне приемлемым: благодаря неверно истолкованному мистическому откровению он накопил немалый опыт практической службы в церкви, ставшей одним из краеугольных камней самой успешной и во многих отношениях самой устойчивой из всех человеческих цивилизаций. Циник мог бы сказать, что церковь, так хорошо интегрированная в имперскую систему, была всего лишь еще одним рычагом управления, но Ленсон также понимал, что подобный цинизм – роскошь, позволительная только благодаря стабильности системы, над которой насмехались циники.

Короче говоря, в религии Ленсона, а в последнее время и в его личном отношении к вере не было почти ничего мистического. Но это вовсе не означало, будто вера его ослабла: она стала даже сильнее. Однако это была вера не в пророчицу Рахелу, а в порожденную ею церковь, практичную, рассчитанную на то, чтобы существовать в течение столетий, помогая выжить росшей вместе с ней империи. Ленсон верил в церковь Взаимозависимости и ее миссию, а также в свою собственную миссию внутри теплого, надежного и вполне приземленного церковного царства. И эта практичная вера вполне его устраивала.

Теперь епископ Ленсон Орнилл, вместе с другими епископами церкви Взаимозависимости, которых удалось собрать за отведенное время, сидел на скамье собора Сианя, ожидая имперо Грейланд Вторую, формально возглавлявшую церковь. Удивительно, но она решила обратиться к иерархам своей церкви как кардинал Сианя и Ядра – предстоятель церкви Взаимозависимости, – а не в более прозаическом образе имперо.

Многих это удивило: на памяти живущих никто из имперо так не поступал. В последний раз это сделал Эринт Третий триста с лишним стандартных лет назад, высказываясь на довольно-таки скучную тему: изменение границ епархий ввиду неравномерного роста населения. Нынешние границы устраивали всех в этом смысле, и речь явно шла о чем-то другом.

К тому же Грейланд Вторая, которую епископы считали слабой правительницей, до этого момента не проявляла особого интереса к церкви как таковой. В последнее время ее больше всего заботили попытка мятежа со стороны семейства Нохамапитан и теоретические вопросы, касавшиеся стабильности течений Потока по всей Взаимозависимости. Ни то ни другое не имело прямого отношения к церкви, ее делам или миссии.

Мысль о том, что имперо собирается обратиться к епископам с церковной темой, казалась странной, а для некоторых даже чересчур дерзкой. У собравшихся епископов сложилось ощущение: сейчас они терпеливо выслушают некие размышления своей молодой имперо, а потом отправятся на формальный прием, чтобы выпить, закусить и сфотографироваться с ней, после чего событие останется в памяти как курьезное воспоминание и повод для разговоров. И уж точно так полагал Ленсон.