
Онлайн книга «Горизонт в огне»
![]() Услышав шум в коридоре, г-н Рено извинился перед клиентом, выглянул и сразу все понял: два агента уже схватились за дверь, третий – за него, остальные входили, клиент встал, взял пальто, чтобы уйти, не желая мешать. – Попрошу вас задержаться на несколько минут, – сказал полицейский. – Не могу, я тороплюсь. Он сделал шаг. – Ничего, опоздаете. – Вы, кажется, не понимаете, с кем имеете дело! – Это и будет моим первым вопросом. Ваши документы, пожалуйста. Вилье-Виган. Бордоские виноградники, давний семейный бизнес, более трети продукции экспортируется в Америку. – Могу ли я узнать о цели вашего визита? – Э-э… я пришел навестить… друга. Господина Рено. А что, мы уже лишены права навещать друзей? – Со ста сорока тысячами франков мелкими купюрами? – поинтересовался агент. Клиент оглянулся. Агент держал его пальто, из кармана которого уже вынул объемистую пачку банкнот. – Это не мое! До чего глупо! Все присутствующие, да и он сам, это поняли. Он опустил голову и рухнул в кресло. Г-н Рено хранил молчание. Он быстро соображал. Со времени пропажи блокнота все имеющиеся данные хранились в банке. Понятно, что полиция обнаружит счета, но будет невозможно их связать с именами, с людьми. Вот в таких сложных ситуациях и оцениваешь надежность делопроизводства. Задним числом он поздравил себя с той кражей. Если бы на него не напали, блокнот находился бы в сейфе, по судебному постановлению его могли бы заставить открыть сейф… Брр, только подумать… Посетитель согласился подписать краткие показания о своем присутствии в банке и о найденной в его пальто сумме. Г-н Рено только что потерял клиента – плата за страх, который он нагнал на Вилье-Вигана, – но ведь к делам не подкопаться. Он вернулся к полицейским: – Могу ли я просить вас… – Вот! – раздался чей-то голос. Пришел комиссар. Коллега протянул ему счета: – Это бухгалтерская картотека учета акций по банковским депозитам. Они переглянулись. Теперь следовало найти журнал учета клиентов, без которого невозможна ни одна юридическая сделка. Их заверили, что он где-то здесь. Принялись искать: перевернули все – кабинет, приемную, шкафы; заглянули под ковры, за картины. Рено предложил мимоходом: «Не угодно ли чаю, господа?» Затем уселся на большой диван, открыл журнал и сделал вид, что крайне заинтересован рекламой железнодорожного транспорта. К часу дня общее настроение изменилось. Полицейские из отдела финансовых расследований собрались уходить, проделав огромную работу, которая не даст никакого результата, потому что они не знают, кого обвинять в открытии счетов в швейцарском банке. Да и сам банк не пострадает, пока не удастся доказать, что на французской территории выплачивались дивиденды с уклонением от налогообложения. – Уже уходите? – спросил г-н Рено. Ящики и папки грузили в фургон. Комиссару все это уже осточертело, он предпочитал заниматься хулиганами и сутенерами. – Ладно, мне бы справить малую нужду… – Идите уж! – прокомментировал Рено, уязвленный подобной вульгарностью, не умеют в этом их Управлении сыскной полиции признавать свое поражение. Однако он поспешил со своими выводами: комиссар вернулся через пару минут с блокнотом в руке. – Нашел за сливным бачком. Ваш? Г-н Рено уставился на блокнот. Нет, не его… Ну «почти» его. Очень похож, но не его. Он взял блокнот, открыл, почерк его, несомненно, и строки эти он сам написал, даже припомнил имена, номера некоторых счетов, которые память притягивала как магнит… Непостижимо. Он был совершенно искренен, когда говорил: – Да, то есть нет, это не мой блокнот… – Однако почерк ваш, если не ошибаюсь? Никаких сомнений… Как блокнот мог тут оказаться? Да еще в подобном месте? Вдруг его осенило – шлюха! Она ходила в уборную! Он еще проводил ее взглядом! О господи! Теперь он вспомнил эту задницу! Он видел ее там, на улице, она шла перед ним, та девушка, которая сломала каблук! – Это неправда! – крикнул он. – В любом случае на нем ваши отпечатки. Рено отбросил блокнот, будто бы это змея. – Посмотрим, есть ли на нем другие, – добавил полицейский. Банкир подписал показания – холодно, опустошенно, машинально. Просто невероятная история. Она предвещала большой скандал. Банковский союз «Винтертур» будет пригвожден к позорному столбу, заплатит за всех сразу. На мгновение Рено задумался о самоубийстве. Двумя неделями раньше Поль спросил как бы невзначай: – Скажи, мама, а в Пре-Сен-Жерве нет свободных помещений? Аренда стоила недорого: предыдущий съемщик – мастерские «Французского Возрождения» – внезапно съехал, и владелец был рад так быстро найти нового арендатора. – Как просторно! – сказал Поль. Ему тут нравилось, он мог очень долго катить в своем кресле, не встречая на пути препятствий. На широких столах, расставленных в глубине, Бродски разместил все привезенное из Германии оборудование. Дополнительные инструменты и исходные материалы пока оставались в коробках. Из суеверия Мадлен запретила Роберу Феррану заходить в помещения. Дюпре открыл бутылку шампанского и снял белые салфетки, покрывавшие блюда с закусками. Все были слегка взволнованы. Поль огорчился, что Дюпре плеснул ему шампанского на самое донышко. – Надо сохранять трезвость мысли, мой мальчик. Когда Дюпре говорил в таком тоне, никто не перечил. Условились, что Бродски примется за производство первых трехсот баночек уже в следующий понедельник, как раз успеют установить оборудование. Влади и Поль помогут ему в этой монотонной работе. Этикетки и упаковку с названием бренда доставят недели через две. Рекламная кампания в прессе начнется, как только лаборатория (именно так было написано на крашеной дощечке над входной дверью: «Лаборатория предприятия Перикуров») сможет выполнять заказы, все будет по почте, как заведено, но Поль планировал, что рекламные агенты обойдут все аптеки, как только продукт получит известность; он без устали строил фантастические планы. Лабораторию закрыли около восьми вечера. Дюпре сказал: «Ну, пора!» – он как будто вдруг заторопился. Ладно, в любом случае шампанское выпили, и всем не терпелось назавтра приняться за работу. – Поль останется со мной, – сказал Дюпре, когда прибыло такси. – Но ведь… |