Онлайн книга «Машины как я »
Я подумал, что мой ответ прозвучал после такого разговора неуместно. Но Максфилд протянул бокал Миранде, чтобы она наполнила его, и пробормотал: – Какой сюрприз. Когда Кристина собирала тарелки, Миранда сказала: – Думаю, я объелась. Она встала, зашла за спину отцу и положила руки ему на плечи. – Я собираюсь показать Адаму дом, – сказала она. – Если ты не против. Максфилд угрюмо кивнул. Теперь ему придется провести несколько скучных минут в моей компании. Как только Миранда с Адамом вышли из комнаты, я почувствовал себя покинутым. Это мне она должна была все здесь показывать. Особые места, в которых она бывала с Мириам, в доме и саду, – это было нужно мне, а не Адаму. Максфилд протянул мне бутылку вина. Я почувствовал, что мне ничего не остается, кроме как наклониться и подставить бокал. – Алкоголь тебе не повредит. – Обычно я не пью за ланчем. Он выразил вежливое удивление, и я подумал, что двигаюсь в правильную сторону. Мне была понятна его логика. Если тебе нравится вино, почему не пить его в любое время дня? Миранда говорила мне, что по воскресеньям он любил выпить бокал шампанского за завтраком. – Я подумал, – сказал Максфилд, – что это может помешать твоему… Он плавно повел руками перед собой. Я догадался, что он имеет в виду вождение в нетрезвом виде. Новые законы были действительно суровы. – Мы много пьем этого белого бордоя дома, – сказал я. – Семильон хорошо идет после неразбавленного совиньон-блан, который все в основном пьют. Максфилд со мной охотно согласился. – Полностью поддерживаю. Кто не предпочтет вкус цветов вкусу минералов? Я взглянул на него, пытаясь понять, не шутит ли он надо мной. Очевидно, нет. – Но, послушай, Чарли. Ты мне интересен. У меня к тебе кое-какие вопросы. Я сразу непроизвольно проникся к нему. – Ты, должно быть, находишь все это очень странным, – сказал он. – Вы насчет Адама? Да. Но поразительно, к чему можно привыкнуть. Максфилд уставился на свой бокал вина, обдумывая следующий вопрос. Я расслышал низкий дробный шум из его ортопедического кресла. Встроенный механизм прогревал или массировал ему спину. – Я хотел поговорить с тобой о чувствах, – сказал он. – Да? – Ты понимаешь, о чем я. Я подождал. Он склонил голову набок и пристально всмотрелся в меня с выражением сильного любопытства или озадаченности. Я почувствовал себя польщенным и заволновался, что не оправдаю его ожиданий. – Поговорим о прекрасном, – сказал он тоном, не допускавшим возражений. – Что ты видел или слышал такого, что считаешь прекрасным? – Миранду, очевидно. Она на редкость прекрасная женщина. – Разумеется. И что ты испытываешь к ее красоте? – Я испытываю к ней большую любовь. Он обдумал это. – А как Адам относится к твоим чувствам? – Были кое-какие трудности, – сказал я. – Но, я думаю, он согласился принять реальное положение вещей. – Правда? Бывает, что вы замечаете какое-то движение до того, как увидите сам движущийся объект. И в тот же миг ваш разум достраивает картину, реагируя на ожидания или вероятность. Смотря по обстоятельствам. Что-то в траве у пруда кажется вам лягушкой, но затем оказывается листом, колышимым ветром. Говоря обобщенно, это был один из таких моментов. Некая догадка промелькнула мимо или сквозь меня и исчезла, и я не мог уверенно описать то, что заметил. Максфилд подался вперед, и две его подушки упали на пол. – Позволь, я проверю это на тебе, – сказал он, повышая голос. – Когда мы с тобой познакомились, когда мы пожали руки, я сказал, что много слышал о тебе и с нетерпением жду возможности поговорить. – Да? – Ты ответил мне то же самое, слегка в иной форме. – Извините. Я немного нервничал. – Я увидел тебя насквозь. Ты это понял? Я понял, что это из-за твоей… как бы ты ни называл это… программы. Я уставился на него. Приехали. Лист действительно оказался лягушкой. Я уставился на него и сквозь него, пытаясь постичь всю глубину происходящего абсурда. Вот же умора. Или оскорбление? Или новая веха в антропологии? Или ничего из этого. Просто старческий маразм. Взял палку не с того конца. Отличная застольная история. Или я наконец выявил в себе что-то глубоко трагическое. Максфилд смотрел на меня, ожидая ответа, и я принял решение. – Это называется отзеркаливание, – сказал я. – Такое встречается у людей на ранних стадиях слабоумия. Без здоровой памяти все, что они знают, это то, что они слышали последним, и просто повторяют это. Компьютерная программа была разработана очень давно. Она использует эффект отзеркаливания, то есть задает простой вопрос и создает впечатление интеллекта. Самый базовый уровень кода, очень эффективный. У меня он включается автоматически. Обычно в ситуациях, когда мне не хватает данных. – Данных… Ты несчастный ублюдок… Ну что ж. Максфилд откинулся на спинку, так что его взгляд направился в потолок. Довольно долго он пребывал в задумчивости. И наконец сказал: – Это не то будущее, которое я мог бы принять. Или хотел бы. Я встал, обошел стол, поднял подушки и вернул их на прежнее место, под его бедра. – Прошу прощения, – сказал я, – но у меня садятся батареи. Мне нужна подзарядка, а кабель внизу, на кухне. Рокочущий звук из-под кресла внезапно прекратился. – Отлично, Чарли. Ты иди, подзарядись, – сказал он медленным, добрым голосом, не отнимая головы от спинки, и закрыл глаза. – Я побуду здесь. Я вдруг очень устал. * * * Я ничего не пропустил. Экскурсии по дому не было. Адам сидел за кухонным столом и слушал Кристину, которая рассказывала про отпуск в Польше и мыла посуду. Они не заметили, как я прошел мимо открытой двери. Я повернул в другую сторону, пересек холл и открыл ближайшую дверь. Передо мной открылась просторная гостиная: опять книги, картины, лампы, ковры. А за стеклянными дверьми был сад. Подойдя, я заметил, что одна из них приоткрыта. На дальней стороне подстриженного газона стояла Миранда, спиной ко мне, повернувшись к старой, полузасохшей яблоне, земля под которой была усеяна гнившими яблоками. Предвечерний свет пронизывал воздух, теплый и влажный после дождя. Меня окутал тяжелый запах фруктов, оставленных на поживу осам и птицам. Впереди спускались несколько ступеней из пестрого камня. Сад был в два раза шире дома и тянулся вдаль на двести-триста метров. Я подумал, не доходит ли он до самого Эйвона, как некоторые сады в Солсбери. Если бы я был один, я бы обязательно это проверил. Образ реки навел меня на мысль о свободе. От чего именно, я не знал. Я спустился по ступеням, намеренно стуча каблуками, чтобы Миранда услышала мое приближение. |