Онлайн книга «Время вновь зажигать звезды»
– Пообещай, что не будешь меня осуждать. – Обещаю. – Хорошо. Мне кажется, я – сумасшедшая. Мама попыталась ничем себя не выдать, но я заметила беспокойство в выражении ее лица. Она взяла меня за руку. – Вот уж не думаю, что ты сумасшедшая. Ты вполне нормальный подросток, дорогая моя. – Но все девочки в классе не такие, как я! Только я задаю себе кучу разных вопросов, постоянно меняю свое мнение, не умею контролировать эмоции. Знаю, что я сверхчувствительная, но все-таки! Я ощущаю себя настолько непохожей на остальных… Вернулись мы в кемпинг не очень поздно. Даже Лили еще не пришла из музея «Васа» [31], куда она отправилась с Мариной и Грегом. Мама отошла подальше от трейлера, и через окно я увидела, что она разговаривает по телефону. После ужина она протянула мне свой мобильный. – Держи. Я попросила дедушку это отсканировать. Потом она оставила меня одну. Я взглянула на экран и увидела рукописный текст. Затем еще один, и еще. И десятки других. Я читала больше часа. В основном это были подписанные мамой стихи. Судя по датам, ей тогда было между четырнадцатью и двадцатью годами. Как раз до моего рождения. Пронизанные поэзией и глубокой печалью стихи говорили об утекающем времени, о сиротстве, смерти, детстве, уходе из жизни. Она пыталась найти смысл бытия, говорила о горестях, царивших в мире людей, о любви, одиночестве, страхе. Свои тексты она посвящала матери, отцу, бабушке, самой себе, когда она была маленькой, детям, которые у нее появятся. С тех пор как я родилась, все вокруг не переставали удивляться моему разительному сходству с отцом. Те же русые локоны, темно-синие глаза, стройные ноги. Но маму это нисколько не расстраивало, она только улыбалась в ответ, будто ей все равно. Безусловно, потому, что в глубине души она ничуть не сомневалась, на кого из двоих я была похожа в действительности. Анна
– Какие прелестные у вас эти шторы в цветочек, – заметила Марина, поглаживая ткань. Я поблагодарила, прежде чем осознала иронию в ее словах. Не будь Жанетта женой моего отца, я бы охотно признала, что вкус ее оставляет желать лучшего. Марину и Грега я пригласила с нами поужинать, чтобы поблагодарить их за то, что они сводили Лили в музей «Васа». И хотя она очень хотела увидеть корабль, пришла она в кемпинг разочарованная. – Не вижу смысла делать музей для затонувшего корабля [32], будто это какой-то подвиг, – заявила она, когда все уселись за стол. – Скоро, пожалуй, начнут создавать памятники разбившимся самолетам. Марина рассмеялась. – Я тащусь от этой девчонки! Скоро, пожалуй, мне захочется завести нечто подобное! Я наполнила фрикадельками тарелки всех присутствующих, кроме Лили, внезапно ставшей вегетарианкой, и Хлои, якобы объевшейся в Старом городе. Держались дочери сдержанно, ничем себя не выдавая, но я заметила, как они обменялись улыбочками сообщниц. Не обращая на них внимания, я спросила у гостей: – Значит, если я правильно поняла, это ваше свадебное путешествие? – Скажем так: мы решили его продлить, – ответил Грег, втыкая вилку во фрикадельку. – По замыслу мы должны были просто быстренько прокатиться по Европе, но нам так понравилось жить в трейлере, что мы решили продолжить путешествовать. Сделав подсчеты, мы взяли «академический отпуск» на работе. О! Да они превосходны! – Спасибо. Только я тут ни при чем – фрикадельки куплены в стокгольмском ресторане, а мне осталось только их разогреть. Не открыть ли нам вторую бутылку вина, будет кто еще пить? – Конечно, выпить я всегда готова! – радостно воскликнула Марина, протягивая стакан. – А почему вы путешествуете исключительно в женском составе? Где же папа? Я давно взяла на заметку прямолинейность Марины, но не могла предположить, насколько далеко она может зайти. Грег тихонько толкнул ее локтем. – Что такое? – удивилась она. – Если все здесь об этом судачат, то я предпочитаю спросить прямо! Когда я собралась ответить, меня опередила Лили: – Он нас бросил. – Полная чушь! – возразила Хлоя. – Он нам постоянно звонит, да мы и виделись бы гораздо чаще, если бы ему было где нас принять. – О чем ты говоришь! Ты и правда думаешь, что у него нет денег, чтобы принять нас у себя? – Все, хватит! – вмешалась я. – Дело совсем не в этом! – взорвалась Хлоя. – Мама не хочет, чтобы мы с ним виделись, он мне это сам сказал! С грохотом я опустила бутылку на стол, чтобы призвать к порядку своих разошедшихся девчонок, как и свое сердце, которое уже начинало на все это реагировать. Марина решила сменить тему: – На самом деле фрикадельки – просто отпад! Девчонки, попробуйте, иначе лишите себя такого удовольствия! Лили украдкой бросила взгляд на сестру, которая демонстративно дулась. Но гнев ее не шел ни в какое сравнение с любопытством. Не спеша, она развела скрещенные на груди руки, положила себе на тарелку фрикаделек и осторожно попробовала соус. Брови ее недоуменно приподнялись, она сделала вторую попытку, потом передала свою вилку сестре, которая ее лизнула. Как ни в чем не бывало, я продолжила разговаривать с Мариной и Грегом, ничем не выдавая, что я отлично понимаю немой диалог девочек. Лили: Абсолютно никакого жжения! Хлоя: Знаю, и я ничего не могу понять! Лили: Ты уверена, что положила достаточно? Хлоя: Я опустошила весь тюбик! Сейчас у них во рту все должно гореть синим пламенем… Лили: Да, здесь что-то явно не так. Я еле удерживалась от смеха. Моим прелестным дочуркам было невдомек, что я, обнаружив в мусорном ведре пустой тюбик из-под хариссы [33], хорошенько промыла фрикадельки и наскоро приготовила другой соус. Им и в голову не могло прийти, что не только они – игроки и что мать их страшно не любит проигрывать. У меня уже слегка кружилась голова, когда Марина и Грег вернулись в свой трейлер. Шведское вино легко пьется. Лили что-то писала в своей тетради, Хлоя снимала макияж. В этот момент на телефоне замигал зеленый глазок. |