Онлайн книга «Оттенки зла»
Я попыталась вспомнить все наши разговоры и утонула в море слов и сентенций, изливаемых ею. Злодейства Гренвилла, «Титаник», ее украшения, ее сундуки… Я подскочила на постели. Сундуки?! От снизошедшего на меня откровения мурашки забегали по коже. Что тогда сказала миссис Брендел? Что она завидует Гаю Тревельяну, у которого есть пустой сундук. В тот миг эти слова казались пустячными, абсолютно ничего не значащими. Но ведь в блокноте Винниата, который я нашла в его номере, говорилось, что при погрузке на «Джелрию» сундук Тревельяна был так тяжел, что лица носильщиков стали свекольного цвета. Как я была глупа! Наконец-то все вставало на свои места. Но какой жестокий, поистине бесчеловечный замысел! Я была возбуждена и довольна тем, что вскоре смогу объяснить все до конца, но радость сменила внезапная мысль: в этом случае миссис Брендел грозит смертельная опасность. Я вскочила и подбежала к двери. – Выпустите меня! – закричала я. – Надо остановить еще одно убийство! Помогите! Дайте мне поговорить с инспектором Нуньесом. – Я стала вспоминать испанские слова, которые успела выучить: – Por favor! Sangre. Muerte. Muerte! [39] Я барабанила в дверь, я пнула ее и повредила ногу. – Вы должны помочь! Инспектор Нуньес! Мне надо поговорить с ним. Muerte. Я повторяла и повторяла эти слова, но охрана не отозвалась на мои призывы. Я колотила в дверь руками и ногами, пока у меня совсем не осталось сил. Голос мой охрип. Обливаясь слезами, я рухнула на пол. Мой крик тонул в темной пустоте. Глава 37
Голова мотнулась вперед, и я пробудилась от полусна. Послышались шаги в коридоре и скрежет ключа в замке. Я кое-как поднялась на ноги, держась за стену, при этом спину пронзила такая боль, словно меня прострелили. Я поспешно поправила волосы, стряхнула пыль и грязь, приставшие к юбке. Секунду спустя передо мной возник Нуньес. – Я вижу, вы не очень хорошо спали, миссис Кристи, – сказал он. – Да. Я беспокоилась о миссис Брендел, которой грозит большая опасность, – выпалила я возбужденно, как человек, плохо владеющий собой. – Сейчас нет времени все объяснять, но поверьте мне, ее жизнь под угрозой. Надо приставить к ней полицейского и увезти ее отсюда. Я слишком медленно соображала, и лишь когда… – Пожалуйста, успокойтесь, – прервал меня инспектор. – По-моему, вас лихорадит. – Нет, со мной все в порядке, – соврала я. – Но вы должны помочь мне. Понимаете… – Мне надо было внимательнее отнестись к тому, что говорил доктор Тренкель. Он предупредил о вашем состоянии, и… – Доктор Тренкель? – Выплюнула я мерзкое имя. – Я же сказала вам, что доктор… – Надеюсь, вы все же не будете упорствовать в обвинениях против него. Это ни к чему. Наоборот, я считаю, отсюда вы должны сразу пойти к нему, чтобы он помог вам восстановить душевное равновесие. Вы сейчас нуждаетесь в его помощи больше, чем когда-либо. Я читал, что с вами было в конце прошлого года, но не думал, что это настолько серьезно. Я сожалею, что заставил вас переночевать в этой неуютной камере, но вы, надеюсь, понимаете, это было сделано ради вашей безопасности. Я не вполне понимала его. – Вы меня отпускаете? – Да. Мы арестовали пару, которая созналась в краже жемчужного ожерелья миссис Винниат. – И кто же это? – Во-первых, гувернантка, которая живет в «Таоро» вместе с семьей американских туристов, ее зовут мадам Жиру. Она примерно вашего возраста и очень похожа на вас общим обликом, так что ее нетрудно было спутать с вами. – А второй? – спросила я, не желая услышать ответ. – Еще один ваш знакомый, мистер Александр Блейк, известный также под именем Джон Дэвисон. Он вернулся ночью в «Таоро», разыскал меня и во всем сознался. В паре с мадам Жиру они разработали целую систему. Останавливались в отелях высшего класса и крали одно-два исключительно ценных ювелирных изделия. «Интересно, – подумала я, – что у Дэвисона на уме?» – Значит, Александр Блейк – вымышленное имя? – Да, по всей вероятности. Ему почти удалось повесить это преступление на вас. Вам повезло, что он объявился в последнюю минуту. – Понятно… Даже не знаю, что сказать. – Надеюсь, вы хоть отчасти простите нас за это… – сказал инспектор, обведя камеру широким жестом. – Но, может быть, вы используете этот опыт в каком-нибудь романе. – Сомневаюсь, – ответила я, безуспешно пытаясь понять планы Дэвисона. Он, по-видимому, прочитал записку, узнал, что меня арестовали, и принял срочные меры. – И вы говорите, эта пара созналась в краже? – Да, рассказали о себе все, когда мы нажали на них. Мадам Жиру поняла, что кто-то видел, как она выходит из номера миссис Винниат, решила воспользоваться сходством с вами и каким-то образом подкинула жемчуг в вашу комнату, чтобы подставить вас. Надо было действовать по сценарию Дэвисона. – А как мадам Жиру попала в мою комнату? – Подробности еще предстоит выяснить. Но я не могу понять, зачем вы сочиняли все эти небылицы. – Как вы сами говорили, слишком живое воображение. – Да уж. Я думаю, будет лучше, если ваш интерес к преступлениям ограничится сочинением романов. – Вы совершенно правы, инспектор, – ответила я с притворной улыбкой. Мне надо было как можно скорее вернуться в «Таоро». – Но я всерьез беспокоюсь о миссис Брендел. Я боюсь, что человек, ответственный за смерть Дугласа Грина и Говарда Винниата, попытается убить и ее. – Если я не ошибаюсь, этот человек сидит сейчас у нас за решеткой, – ответил Нуньес. – Я думаю, Джон Дэвисон знал, что Дуглас Грин, а затем и Говард Винниат обнаружили что-то, разоблачающее его как похитителя драгоценностей или как… Мне хотелось заорать на инспектора во весь голос, но не было времени спорить и объяснять, зачем Дэвисон приехал на остров. – Вы знаете, я очень устала, – сказала я, – и мне надо принять ванну. Вы видите, как я выгляжу. – Да-да. Я сейчас распоряжусь насчет машины для вас, – говорил Нуньес, сопровождая меня к выходу из здания. – Я только хочу извиниться за то, что пришлось поместить вас в такие неприятные условия, но этого можно было избежать, если бы вы говорили правду вместо того, чтобы сочинять хитроумные истории. – Не знаю, что на меня нашло, – ответила я с натянутой улыбкой. – Ну и ладно, не будем больше об этом, – сказал он, открыв дверцу машины и дав распоряжение водителю отвезти меня в «Таоро». – Оставим все позади. А о миссис Брендел не беспокойтесь. Я уверен, преступник сейчас за решеткой. Нуньес захлопнул дверь, и мы тронулись. Согнав с лица улыбку, я сжала губы. Наверное, мое лицо в эту минуту было похоже на древнегреческую маску трагедии. Я думала о том, какую злую шутку сыграла судьба с миссис Брендел. Невинная фраза, оброненная на пикнике без всякой задней мысли, могла стать ее смертным приговором, если к ней прислушались, и подействовать так же неотвратимо, как хорошая доза мышьяка или цианида. С каждым оставленным позади метром пути я молилась, чтобы миссис Брендел была еще жива. «Пожалуйста, Боже, пожалуйста, спаси ее», – повторяла я про себя. Я даже в окно не могла смотреть и уставилась на красное пятно на юбке. Как только автомобиль остановился у входа в «Таоро», я выскочила из него и взбежала по ступенькам. Краем глаза я заметила нескольких постояльцев отеля, воззрившихся на меня с удивлением – а может, и ужасом, – как на сумасшедшую, сбежавшую из психлечебницы. |