Онлайн книга «Все небеса Земли»
После пятнадцатого дома Ирина хрипло заявила (её голос так и не вернулся в норму. Да и с чего бы?): – Ещё один – и всё. Пусть Машка меняет. А я пойду глайдер посторожу. Сил нет на это всё смотреть. Мигель подумал, что впереди их ждёт ещё шестьдесят восемь дворов. Везде – смерть, можно уже не сомневаться. Но они обязаны эту смерть зафиксировать, а потом ещё и всех похоронить. Потому что люди поступают так. Нелёгкая ждёт ночка. – Машка? – спросил Конвей. – Ну да. Я иногда называю её так. В особо трудные минуты. У тебя коньяк остался? Конвей вытащил флягу, потряс. – На глоток-другой должно хватить, – протянул Ирине. Девушка отвинтила крышку, выпила спиртное, как воду, отдала флягу Конвею: – Извини, я до конца. – Ничего, – сказал О’Доэрти. – На всю жизнь не напасёшься. – Плохо, что связи нет, – сказал Мигель. – Телепатия телепатией, но сейчас обычные армейские портативные рации не помешали бы. Ирина замерла, словно прислушиваясь к чему-то. Постояла так секунд пять. Потом тряхнула головой и сказала: – Машка знает, что дела – хуже некуда. Не в деталях, но знает. И плачет вместе с нами. – Мы не плачем, – возразил Конвей. – Поэт, – сказал Мигель. – Туплю, – признал О’Доэрти. – Бывает. – Даже с лучшими из нас, – успокоила его Ирина. После коньяка ей вроде бы стало чуть легче. – Что до раций, то они были на складе. Возможно, у кого-то лежат по домам. Но я не готова искать специально. И так тошно. Раненого демона они обнаружили в пятнадцатом по счёту дворе. Это был дом священника, отца Ярослава, и его жены – матушки Натальи. Беременная на седьмом месяце Наталья лежала мёртвой на улице недалеко от дома. Видимо, сделала попытку убежать. Не вышло. Мужа её, отца Ярослава, нашли рядом с крыльцом. В сером, залитом красным подряснике, батюшка стоял на коленях, уткнувшись лбом в лужу собственной крови. Словно молился перед смертью за всех жителей Верхнего Яра. Или всех жителей Земли, кто знает. Рядом с ним лежал карабин с пустой обоймой и были разбросаны гильзы – перед тем, как встать на последнюю молитву, отец Ярослав попытался дорого продать свою жизнь и жизнь своей семьи. – А где близнецы? – спросила Ирина, когда они наскоро заглянули в дом и прошлись по комнатам. – Близнецов не вижу. – Близнецов? – переспросил Мигель. – Дети батюшки Ярослава и матушки Натальи. По три годика им… Вдруг прячутся? Саша, Софья! – позвала она громко. – Это я, тётя Ира! Ира Ларина! Не бойтесь, выходите! Она замолчала, прислушиваясь. Мигель подал знак Конвею и перешёл в форс. За последние два часа они делали это несколько раз и всегда на малое время – несколько секунд, не больше. Нужно было экономить силы. Первым услышал Конвей. – Там, – шепнул он и мотнул головой в сторону кухни. – Под полом. Теперь услышал и Мигель. Под полом, в погребе, и впрямь был кто-то живой. Обострённый форс-режимом слух улавливал его тихое, неровное, какое-то булькающее дыхание. Мигель приложил ствол пистолета к губам. Бесшумно скользнули на кухню. «Открывай!» – кивнул Мигель Конвею. Пистолет он держал двумя руками, как учили, готовый ко всему. Блюзмен наклонился и одним плавным быстрым движением отбросил крышку люка в сторону. – Сука!!! – крик Ирины развалил тишину на куски. Словно росчерк бурового лазера – глыбу марсианского льда. Мигель видел однажды, как работает такой лазер, – впечатляющее зрелище. Ирина вскинула к плечу карабин. Глаза полыхнули яростью. – Не стрелять! – Мигель шагнул к проёму, наклонился. В подполе, прислонившись спиной к лестнице, полусидел-полулежал демон. Мигель сразу увидел, что он ранен, и ранен тяжело. Но – жив. Кожистые, как у летучей мыши, крылья пробиты пулями в нескольких местах. Грудь и живот в запёкшейся крови. Но главное – голова. Левая сторона черепа разворочена. Вместо глаза – кровавый пузырь, а ниже – осколки сломанных клыков, торчащие из чёрной дыры, когда-то бывшей пастью. Однако второй глаз – правый – цел. Поблёскивает жёлтой радужкой, моргает. И слышно, как демон втягивает и выдыхает воздух. Жадно, мелко, неровно: – Х-хх-р-рр. Х-х-ххх-р-р-р. Хх-х-рр. – Дай мне пристрелить эту падаль, – со вскинутым к плечу карабином подошла Ирина. – Очереди в голову будет достаточно. – Нам нужен «язык», – сказал Мигель. – Мысль хорошая, – подал голос Конвей. – Как ты собираешься с ним разговаривать? По-русски? Испански? – Я не буду. – А кто? Мигель посмотрел на Ирину. – Эй! – Ирина опустила карабин. – Я не знаю их языка! – Ты же телепат. – Только с сестрой! Да и то на уровне эмоций. – Эмоций и образов. Ирина молчала. – Так? – спросил Мигель. – Ну… иногда, – нехотя признала девушка. – Большего нам и не нужно. Эмоции и образы. – Я… я не могу. Они убили всех в деревне. Я их ненавижу! Мигель показал Конвею глазами, чтобы тот держал демона на мушке, спрятал пистолет, шагнул к Ирине, обнял. Посмотрел в глаза, легко и нежно коснулся губами её губ, лба, темени. – Тебе больно и плохо, – сказал тихо. – Я это знаю и чувствую. Всем сердцем. И я – с тобой. Всегда буду с тобой. Ты мне веришь? – Да… верю, – прошептала она. – Это хорошо. Тогда поверь, что это нужно сделать. Хотя бы попытаться. Не получится – чёрт с ним. Но попробовать – нужно. Если есть хоть малейшая возможность узнать врага, ею нужно воспользоваться. Ты понимаешь? Ирина молчала. Мигель чувствовал, как подрагивает её спина. Не от слёз, она не плакала. От нервов и усталости. А ещё от ненависти и отвращения. Осторожно, чтобы не испугать и не оттолкнуть, он вошёл в резонанс с её биополем и перелил немного энергии. Самому едва хватало, но для любимой не жалко. Да и нужнее ей сейчас. Косой луч заходящего солнца, словно напоминая о времени, ворвался через окно в комнату и осветил её волшебным светом. Это было очень неожиданно и странно – кровь и смерть, среди которой они провели последние часы, и вдруг этот чистый радостный закатный луч солнца. «Уже вечер, – подумал Мигель. – Красивый вечер на красивой Земле. А некрасивых дел ещё – начать и кончить». Он вдруг понял, что очень голоден. – Хорошо, – сказала Ирина. – Мы попробуем. – Мы? – Мы с Машкой. Вместе. Она уже знает и летит сюда. |