Книга Графиня берет выходной, страница 18. Автор книги Екатерина Павлова

— Я бы назвал это… хорошими новостями, — загадочно выдает он и делает шаг вперед. Наши глаза зависают на одном уровне.

— Если ты не желаешь об этом говорить, то я не настаиваю, — вскидываю подбородок, разворачиваюсь и продолжаю подниматься.

— Да нет же! У меня нет от тебя секретов, спрашивай, что угодно, — смеется Генрих и догоняет меня.

Конечно, хочется спросить, есть ли у него любовница. Но вопрос в другом, готова ли я услышать «да» и поверю ли услышанному «нет».

— Диана, — берет он меня за руку и на последней ступеньке разворачивает к себе, склоняется над лицом близко-близко, что я перестаю дышать. Глаза его горят, а в душе разливается восторг, я вновь не могу не попробовать его эмоции на вкус, — В пустыне Абу-Сахари нашли самый большой бриллиант. Пока это неофициальная информация, но она подтвердилась. Мы может стать владельцами самого крупного бриллианта на земле!

Не знаю, что, я хотела услышать, но точно не пламенную оду в честь самого крупного бриллианта.

— Тогда мой сюрприз должен прийтись тебе весьма кстати, — посылаю Генриху хитрую улыбку, а его бровь взлетает вверх.

— Весь в предвкушении, моя дорогая, — голос его обволакивает, заставляет мурашки бежать по спине, но меня этим не купить. Я знаю уже, чего стоит мой супруг.

Торжественно распахиваю перед ним двери спальни и указываю на чемодан:

— Собрала твои вещички, если надумаешь ехать в Абу-Сахари за своим бриллиантом. — сладким голосом пою я.

Бровь Генриха так и остается у него на лбу, только губы вытягиваются в тонкую линию. Лично я довольна.

— Что ж, благодарю за участие, — хрипло выдает он, — Мне стоит ждать подвоха?

— Возможно, — таинственно улыбаюсь я.

Следующим утром, прямо перед отъездом понимаю, что у меня скопилось несколько важных дел, связанных с Генрихом. Не знаю, как он, а я для себя приняла важное решение — развожусь. В новую жизнь без старых проблем.

Приезжаю в офис, вот только в приемной меня никто не встречает, зато из его кабинета слышится звонкий смех, обжигающий меня волной ревности.

— Не помешаю? — картинно распахиваю двери и вхожу внутрь.

Наташа, кто бы сомневался, оказывается у него в кабинете. Она стоит, прислонившись бедрами к столу, с откинутой назад головой и в обнимку с… записной книжкой. Генрих сидит в своем кресле, но с моим появлением тут же подскакивает на ноги.

— Диана? Что-то случилось? — удивленно округляются его глаза, а Наташа перестает хохотать и тут вытягивается по стойке смирно.

Я редко приезжаю к мужу на работу, почти никогда. Как видимо, зря. Здесь происходит много смешного и интересного.

— Да, Генрих, развод случился, — с кривой улыбкой на губах произношу я и смотрю прямо на Наташу.

— Простите, я покину вас, если что, буду на своем месте, — растерянно бормочет она и пулей вылетает из кабинета, будто не этого исхода ожидала.

— Диана, что за срочность? — строго проговаривает Генрих, устало трет ладонью лицо и приглашает меня к столу, — Неужели подписание бумаг не могло подождать?

— Нет, не могло. У меня билеты на самолет через два часа, — холодно отзываюсь я, а он и ухом не ведет. Мои слова о скором отъезде совсем не задевают его! — Бумаги готовы? — дрожащим от обиды голосом добавляю я.

— Готовы, конечно, — отвечает он максимально ровно, встает из-за стола и идет к шкафу. Делаю вывод, что документы у него на руках уже несколько дней, иначе бы они лежали на краю стола, — Ты уверена в своем решении? Диана, просто скажи, если не хочешь развода! — в голосе звучит то ли неуверенный приказ, то ли просьба с горькими тонками отчаяния.

Он протягивает в мою сторону бумаги, но до конца не отдает. Меня окутывает легкое чувство дежавю, как в среду с конвертом, но когда я делаю рукой ответное движение вперед, мои пальцы сжимаются над шершавой бумажной поверхностью.

— Отлично, где ставить подпись? — игнорирую его предложение.

— Даже не прочитаешь? — криво улыбается Генрих и с шумом откидывается в кожаное кресло.

— Ты собираешь меня и здесь обмануть? — изящно изгибаю бровь и ставлю, не глядя, свою подпись на первом листе. Не отводя от Генриха глаз, делаю это и на втором листе, и на последующих.

Рискую. Конечно же, я рискую. Мой хитроумный супруг может придумать все, что угодно. Но, с другой стороны, кроме титула мне терять нечего, все имущество и без того приобретено и принадлежит Генриху. Да, и титул, знаю, что сейчас мне назад не получить.

— Что значит «и здесь»? — недовольно уточняет Генрих.

Чувствую, как в воздухе начинает звенеть напряжение между нами. Внешне мы оба кажемся невозмутимыми, а внутри все вибрирует, вот-вот мое спокойствие даст трещину и осыплется у ног моих ледяными осколками.

— «И здесь» имеется в виду в финансовом плане. — тыкаю ручкой в договор, — Титул же ты мой присвоил.

Вибрация усиливается, ощущаю ее отголоски под кожей. Генрих натянут как струна, и для этого мне не обязательно касаться его. Кажется, что между нами рушится стена непонимания, но это не так. Земля разверзается под нашими ногами, образуя пропасть.

— Не я придумал ваши дурацкие правила наследования титулов, — гневно восклицает он, нервно распахивает ящик стола и достает из него бумагу с вензелем, — Возьми!

— Это еще что? — устало вздыхаю, но брать лист не отваживаюсь, жду, когда Генрих положит его передо мной на стол и после кончиком ручки пододвигаю его к себе.

— Отказ от вашего титула, прикрепишь к своему прошению Королю, — поясняет супруг и снова откидывается в кресло.

— Вот и чудно, — прикладываю я лист к подписанным документам, — Отдашь семейному адвокату, ну… или Николасу. Мне заниматься этим некогда.

Во-первых, не хочу показывать, что мне и правда важен этот документ. Пусть Генрих перетопчется со своим великодушием. А во-вторых, я так морально истощена, что малодушно хочется сбежать от всех проблем как можно дальше и отложить решение всех проблем на потом.

— Свою компанию я не отдам, она принадлежит мне целиком и полностью, — холодно продолжает Генрих.

— Больно надо, — наигранно пожимаю плечами и подписываю последний лист.

— Но я буду переводить тебе ежеквартально пятнадцать процентов дивидендов, — тихо добавляет он, а я замираю, удивленно поднимая на него глаза.

Очередная порция великодушия Генриха, но я не против. Мы никак не комментируем этот факт. Я не благодарю, а он не напрашивается на льстивые слова.

— Ничего, Диана, не забыла сказать? — исподлобья смотрит он на меня.

— Н-нет. — заикаясь бормочу я.

— Куда едешь?

— На Гаитанские острова, — тихо отвечаю. В глаза не смотрю. Тяжело.

— Хорошей поездки. Иди, — говорит он, поднимается из-за стола и отходит к окну.