Онлайн книга «Под знаком черного лебедя»
Хьюго полез в карман куртки: – Конечно, если хочешь впечатлить клевую телку, спички не годятся. Нужна зажигалка. Но зажигалки выдают человека с головой, будучи откопаны у него в кармане чересчур любопытными найджелами. Так что для сегодняшнего урока придется обойтись спичками. Озеро нервно рябило волночками и противоволночками. – Я не видел, как ты и их приватизировал у мистера Ридда. – Нет, я их взял в пабе, у того неформала, который обозвал меня «приятелем». – Ты обокрал Гранта Бёрча?! – Не надо так ужасаться. Грант Бёрч меня в жизни не заподозрит. Я же отказался от его вшивой папироски. Еще одно идеальное преступление. Хьюго зажег спичку, прикрыл ее ладонью и склонился ко мне. Внезапный порыв ветра выхватил у меня сигарету. Она провалилась в щель скамейки. – О черт, – сказал я, нагибаясь за сигаретой. – Сорьки. – Возьми другую и не говори «сорьки». Мне все равно придется принести весь лишний табак в жертву местной природе. – Он протянул мне пачку сигарет. – Мудрый дилер никогда не рискует, что при нем найдут товар. Я посмотрел на протянутую пачку: – Хьюго, я тебе очень благодарен, что ты, ну, предлагаешь меня научить и все такое, но, если честно, я не уверен, что… – Джейс! – Хьюго сделал карикатурно-изумленное лицо. – Неужели ты хочешь пойти на попятную сейчас? Я думал, мы решили избавить тебя от позорной девственности в этом плане? – Да… но… может быть… не сегодня. – «Не сегодня», значит? Я кивнул, боясь, что он обидится. – Решать тебе, Джейс. – Хьюго состроил нежнейшее лицо. – То есть мы же с тобой друзья, верно? Я ни в коем случае не собираюсь выкручивать тебе руки и заставлять делать что-то такое, что тебе не по нраву. – Спасибо. – Я был ему до смешного благодарен. – Однако, – Хьюго зажег собственную сигарету, – я считаю своим долгом указать тебе на то, что речь идет не просто о выкуривании скромной канцерогенной палочки. – О чем ты? Хьюго изобразил лицом серьезные моральные колебания. – Ну давай, говори уже. – Кузен, я должен сообщить тебе несколько неприятных истин, – он глубоко затянулся, – но сперва я хочу убедиться, что ты понял: я говорю тебе все это ради твоего же блага. – Хорошо. Я… – Вешатель перехватил «понял», – осознал. – Точно? – Точно. Глаза у Хьюго могут быть серыми или зелеными – зависит от погоды. – Это твое «не сегодня» – истинный рак! Рак воли. Оно угнетает твой рост. Другие парни чувствуют твое «не сегодня» и презирают тебя за него. Из-за «не сегодня» ты боишься тех плебеев из «Черного лебедя». Бьюсь об заклад, что причина твоего дефекта речи – то же самое «не сегодня». (У меня в голове взорвалась бомба стыда.) – «Не сегодня» обрекает тебя на роль шестерки при любом авторитете, любом хулигане, любом тиране. Они чувствуют, что ты не можешь им противостоять. Не сегодня и вообще никогда. «Не сегодня» – слепой раб любого паршивого правила. Даже правило, которое гласит, – тут Хьюго заблеял, – «Хорошие мальчики не курят! Не слушай этого гадкого Хьюго Лэма!», Джейсон, ты должен убить «не сегодня». Это была правда – столь чудовищная, что я лишь силился улыбнуться. Хьюго продолжал: – Джейс, я сам когда-то был на твоем месте. Я был такой же. Вечно боялся. Но есть и другая причина, по которой ты должен выкурить эту сигарету. Не потому, что это первый шаг к превращению в человека, которого твои деревенщины-одноклассники будут уважать, вместо того чтобы вытирать об него ноги. И не потому, что юноша с достойной сигаретой привлекательней для дам, чем мальчишка с карамелькой. А вот почему. Иди сюда, я шепну тебе на ухо. Хьюго наклонился так близко, что коснулся губами моего уха, и десять тысяч вольт пронизали каждый мой нерв. (На долю секунды перед глазами вспыхнуло видение: Великий Гребец Хьюго несется по воде, соборы и речные берега сливаются в единое пятно, бицепсы напрягаются и расслабляются под майкой, а вдоль берега выстроились поклонницы. Поклонницы, готовые вылизать ему любое место по его приказу.) – Если ты не убьешь «не сегодня», – голос его зазвучал как закадровый комментарий в трейлере фильма ужасов, – в один прекрасный день ты проснешься, посмотришь в зеркало и увидишь Брайана и дядю Майкла! – Вот молодец… вдыхай… через рот, не через нос… Газообразная грязь покинула мой рот. Хьюго был непреклонен: – Ты ведь не вдыхал в легкие, верно? Я мотнул головой. Мне хотелось сплюнуть. – Понимаешь, Джейс, нужно вдыхать. В легкие. Иначе это все равно что секс без оргазма. – Хорошо. Ладно. (Я не знал, что такое оргазм, за исключением того, что этим словом называют человека, отмочившего какую-нибудь совсем тупую корку.) – Я сейчас зажму тебе ноздри, чтобы ты не мог меня обмануть. – Пальцы Хьюго защемили мне нос. – Глубокий вдох – не слишком глубокий, – чтобы дым вошел в легкие вместе с воздухом. Другая рука зажала мне рот. Воздух был холодный, но пальцы у Хьюго – теплые. – Раз… два… три! Горячая газообразная грязь вошла в меня. Затопила мне легкие. – Держи в себе, – подбадривал меня Хьюго. – Раз, два, три, четыре, пять… выпускай! Он отпустил мои губы. Дым вытек струйкой, как джинн из бутылки. Ветер распылил его на молекулы. – Вот и всё, – бодро сказал Хьюго. – Здорово. «Какая мерзость». – Ты привыкнешь. Докури до конца. Хьюго уселся на спинку скамейки и закурил другую «Лэмберт и Батлер». – Кстати сказать, в плане водных просторов я вашим озером не впечатлен. Это здесь у вас лебеди? – В Лужке Черного Лебедя на самом деле нет никаких лебедей. – Вторая затяжка была так же омерзительна, как первая. – Это, в общем, такая шутка. Но озеро в январе было просто классное. Оно замерзло. Мы играли в «британских бульдогов» прямо на льду. Хотя потом я узнал, что здесь утонуло в общей сложности около двадцати ребят. За много лет. – Их трудно винить. – Хьюго устало вздохнул. – Лужок Черного Лебедя, может, и не жопа мира, но из него открывается прекрасный вид на эту самую жопу. Джейс, ты что-то побледнел. – Я в порядке. Первая волна вырвалась из меня со звуком «ГЭЭЭ-ЭРРРР» и хлынула на грязную траву. В горячей жиже плыли ошметки моркови и креветок. Часть попала мне на растопыренные пальцы. На ощупь оно было как теплый рисовый пудинг. Я чувствовал приближение второй волны. Перед закрытыми глазами стояла картинка: пачка «Лэмберт и Батлер» с одной высунутой сигаретой, как в рекламе. Вторая волна оказалась желтоватой, горчичной. Я хватал губами кислород, как человек, запертый в воздушном шлюзе. Я молился, чтобы на этом все кончилось. Последовали три коротких залпа, гуще и липче первых. Должно быть, это «Аляска». |