Онлайн книга «Светлым магам вход воспрещен»
– Мы уезжаем, Агнесс, – бросила она. – Прямо сейчас? – Да! Вещи потом пришлют в Глемин. – Как скажешь, – тихо согласилась я. – А знаешь? Мерзавец Шейн даже не зашел! – всхлипнула сестра и наконец сорвала кольцо. В высоком напольном зеркале по-прежнему бежали события, случившиеся в нашей комнате этим днем: сборы, разговоры, счастливые объятия влюбленных, не подозревающих, какой провал их ждал ночью. Я сорвала с рамы невидимую, но ощутимую пальцами паутинку чар. Зеркальная гладь мгновенно прояснилась, из отражения на меня смотрела рыжеволосая незнакомка в алом платье. Пришло время снять красивый наряд и снова превратиться в непробиваемого светлого мага Агнесс Эркли… Брунгильда приняла новость о немедленном отъезде с привычным хладнокровием: сдержанно кивнула и пообещала дать карету. Она же предложила выйти через задние двери. Прежде чем перешагнуть порог замка, Кэтти оглянулась, проверяя скудно освещенный коридор. По-видимому, ждала, что Шейн все-таки бросится вдогонку, но он не появился. – Прощайте, тетушка декан. – Я позволила себе обхватить старую ведьму руками. Она стояла прямая как палка, словно не чувствовала зимнего холода. – Вообще-то, я рассчитывала увидеть тебя до своих похорон, – сухо ответила она, перетерпев объятия. – Мы не выбрали погребальную урну и цветы. – Я буду вам писать. – Незачем. Учись хорошо, светлая ведьма. – Чародейка, тетушка декан, – насмешливо поправила я. – Все время путаете. Экипаж тронулся с места. За окном поплыла уже знакомая аллея парка с зажженными по случаю праздника фонарями. Мы проехали мимо пруда, мелькающего за темными стволами деревьев. – Провались они пропадом с этими их правилами, замком и прудом, – буркнула Кэтти, отворачиваясь. – Тебе нравился прудик, – напомнила я. – Раньше нравился, теперь я его ненавижу! – Она помолчала. – Они ведь не хотели этой свадьбы, так? Не молчи, Агнесс! Я не совсем дура… в смысле, совсем не дура, и тоже кое-что замечаю. Изредка, конечно, но глаза-то у меня на правильном месте. Ну да, на лице… – Ты права, братья Шейна не хотели свадьбы, – согласилась я. – Зато Брунгильда была не против. – Я недостаточно хороша для них. Шляпница из Глемина! – Дело не в тебе, Кэтти. Ты милая, очень красивая и нравишься людям. Настоящий клад! Но они боятся, что в ваших детях не проснется магия. Братья Торстены, привлекательные обеспеченные аристократы, могли бы завести семьи и превратить замок в большое общежитие. Но некроманты женились редко, точно не с их образом жизни. Да и, глядя на Нестора, предельно ясно, что ребенок и жена – два его персональных ночных кошмара. Инкубы были бесплодны. Верховный маг клана Торстен задыхался от демонической силы и боялся передать страшный дар наследникам. Каков шанс, что появится девица, способная уравновесить темную магию? Пожалуй, супруга-ведьма только подведет Ристада под монастырь. В общем, все трое счастливчики: никто не пилит за женщин, никто не требует продолжить род. Жизнь почти сказка! Правда, такая страшная, что у впечатлительных девиц кровь леденеет. Оставался один Шейн, которому во время ритуала в тринадцать лет повезло не дозваться демона, но он привел в дом неодаренную невесту. – Конечно, – пробормотала она. – Дело всегда только в магии. Когда окно ослепло, а салон затопила душная темнота, Кэтти разрыдалась. Она всхлипывала, жаловалась и отчаянно хотела к матушке, чтобы родительница прониклась трагедией и от души ее пожалела. – Ты такая черствая, Агнесс! – высморкалась она в платок. – Даже по голове не погладишь. – Иди сюда, – протянула я руки. Неожиданно экипаж дернулся и остановился. Вместо того, чтобы ласково погладить сестру, я ей ударила по макушке. Кэтти обиженно ойкнула, вжала голову в плечи и вдруг прислушалась: – Там кто-то разговаривает. На улице действительно звучали приглушенные голоса. – Может, выйти проверить? – вытянула я шею, пытаясь через стекло рассмотреть, кто ходил возле кареты. Выбираться на холод не пришлось: дверь резко распахнулась, и холод пришел к нам сам вместе с потоком ледяного морозного воздуха. Мы с Кэтти синхронно поежились. Держа высоко над головой фонарь, на нас большими испуганными глазами смотрел Шейнэр. Одет он был как на балу. В смысле, в костюм, шейный платок, а поверх кое-как нахлобучил тонкий весенний плащ. Разглядеть ноги не удавалось, но хотелось верить, что туфли он натянуть не забыл. – Шинни? – испуганно пропищала сестра, хлопая заплаканными глазами, как разбуженная посреди солнечного дня сова. – Кис-Кис! – выдохнул он облако пара. – Я люблю тебя и бежал за тобой… – Так ты на своих двоих, что ли? – исключительно не вовремя вырвалось у меня. – На двоих с Роем, – шмыгнул незадачливый жених замерзшим носом. – Три раза портал перестраивали, пока перед каретой не попали. Чуть не задавило! – Чуть? Так инкуб выжил, – протянула я, и самой стало неловко, сколько разочарования прозвучало в голосе. – Агнесс, ты ему дашь сказать или нет, – не выдержала Кэтти. – А нельзя говорить в тепле? – проворчала в ответ. – Весь салон уже выстудил. – Нет, сначала пусть скажет, что хотел, а потом я подумаю, можно ему греться, или пусть замерзает, – заспорила обиженная невеста. – Вообще-то, я не рассчитывал, что ты меня не пустишь в карету, – честно признался жених. – Хэллрой уже вернулся в Торстен. – Тогда хорошо подумай, прежде чем выдать какую-то глупость, – посоветовала я. – Да помолчи, Агнесс! – рассердилась сестра. – Пусть хоть что-нибудь скажет. В отличие от тебя, я глупости приемлю. – Знаете? Помолчите обе, а то я уже ног от холода не чувствую. Можно я кратко? Катис Эркли! Кис-Кис! – торжественно проговорил он. – Я люблю тебя! Наплевать, что думают остальные, наплевать на благословение, на восхождение и на прудик в замке. Что они к пруду привязались? Нормальный пруд, когда по нему не надо рассекать на коньках. Рыба наверняка водится. – Мы все равно собирались жить в столице, – между тем вдохновенно говорил обмерзающий жених. – Давай просто поженимся! – Давай! – выдохнула она, обалдевшая от неожиданно вернувшегося счастья, и, радостно пискнув, прижала ко рту ладошку. – Сейчас, – добавил жених, видимо, отморозив какую-то очень важную часть мозга. – Сейчас?! – в два голоса воскликнули мы. – Проснись, Шейн, ночь на дворе, – напомнила я. – А все храмовники спят? – вопросительно проговорила Кэтти, словно уточняя, верна ли информация или, может быть, существует где-нибудь по дороге один-единственный священнослужитель, готовый в два часа ночи обвенчать молодых. |