— Не знаю, — обескураженно улыбнувшись, ответила я, и моя уменьшенная версия забавно нахмурилась.
— И вот нам всё всегда за вас решать! Не хочу вырастать и быть такой сложной, как вы. Тран будет счастлив за тебя, поэтому не нужно думать, что ты его предаешь, оставаясь с Максимом. Никто ведь не виноват, что всё так вышло! Когда вернешься, скажи ему то, что давно надо было сказать, понятно? Я бы сама сказала, но мне еще расти и расти до этого момента, а Максиму сейчас всего лишь шесть, он не поймет! — грустно махнула рукой девчушка, а я улыбалась все шире.
— Да уж, куда ему.
— И фобии никакой нету! Мы с тобой ничего не боимся.
— Ничего-ничего.
— Вот, в такую тебя я хочу вырасти. Иди, а то мама услышала, что я не сплю. И запомни: когда ты не высыпаешься, мама тоже знает!
Маленькая Ника стала медленно терять краски, и, когда я уже почти перестала ее видеть, ярко-зеленые глаза сменились обычными сине-зелеными. Малютка, заморгав, вдруг захныкала и вытянула вперед ручки, уже приготовившись к теплым маминым объятиям. Так хотелось завидовать ей, но я не стала. Потому что мама и со мной рядом тоже.
Я проснулась в той же комнате, где в прошлый раз оставляла меня Грета, только сейчас сквозь витражные окна не заливался солнечный свет. Приподнявшись на кровати, огляделась: темно. Значит, сейчас наверняка ночь, то есть я проспала чуть меньше суток. Последняя истерика отобрала все силы. Я медленно встала и подошла к зеркалу, не включая свет: лучей Эвлара оказалось достаточно, чтобы увидеть свое отражение. Опухшее бледное лицо, спутанные волосы, под глазами мешки, но внешний вид теперь не соответствовал тому, что я чувствовала. Все еще было больно, но не мучительно, внутри поселилась грусть, но она не пожирала меня, чувствовался страх, но не такой панический, как сутки назад. Я как будто немного успокоилась. Странный сон. Что за психотерапия такая: маленькая я учу повзрослевшую себя жизни? И так неожиданно вспомнилась эта песенка, которую мама напевала мне, хотя до этого сна я бы ни за что не восстановила в памяти слова колыбельной. Всё странно. Как-то всё слишком быстро происходит: смерть, боль, страх, а потом раз! — и я начинаю воспринимать мир по-другому. Не верится, что это всё благодаря одному лишь сну. А глаза у малышки оказались не мои, а Трана. Получается, это он со мной разговаривал? Уже нашел меня?.. Боже, хоть я и обрела новое восприятие происходящего, легче не стало ни на йоту.
Выйдя из комнаты, направилась вниз, в столовую, откуда раздавались голоса — слишком много голосов, если честно. Открыв двери, несмело остановилась на пороге: вся огромная столовая оказалась заполнена людьми — теми жителями, которые лишились крова и пропитания. Конечно, зал не мог вместить всех пострадавших, поэтому не знаю, где разместили остальных. Общий гул стих, и взгляды всех присутствующих устремились ко мне. В горле мгновенно пересохло, и я попятилась. Откуда ни возьмись появилась пожилая Хранительница Лунима, взяв меня за руку.
— Входи, Защитница Ника, — дружелюбно улыбнувшись, сказала она, но я продолжала упрямо стоять на месте, обводя взглядом сидящих здесь людей. Их отношение к нам за прошедшие сутки ничуть не изменилось, насколько мне позволяло понять чутье, и находиться тут совсем не хотелось. — Ну, что же ты стоишь? Ты, наверное, голодна? — заботливо осведомилась женщина, и я непонятно качнула головой. То ли согласилась, то ли нет.
— Я, пожалуй, поем в другом месте, здесь и так слишком много людей, — неуверенно отказалась я, высвобождая запястье из пальцев Хранительницы. — Пойду в зал для совещаний. Там никого нет? — шепотом уточнила я, а то, не дай Бог, жители Дилариума возненавидят меня еще больше за такой вопрос. Лунима отрицательно покачала головой и понимающе мне моргнула.
— Я скажу, чтобы тебе принесли еду. Когда другие Защитники проснутся, направлю их к тебе.
— Они все спят?
— Да, легли гораздо позже тебя. Ну, иди.
Я направилась в зал совещаний в надежде никого там не обнаружить, и, к счастью, так оно и оказалось. Тоскливо посмотрев на огромный круглый стол в центре, устроилась на жестком диванчике рядом с окном, на этот раз простым, а не витражным. Не знаю, сколько минут я так провалялась, но к моменту, когда принесли поесть, уже снова практически уснула. Неизвестный юный Хранитель притащил огромный поднос с едой и поставил его на край стола, после чего поспешно удалился, перед уходом включив свет. Ну да, я как-то не додумалась.
Трапезничать глубокой ночью в полнейшей тишине с полным отсутствием аппетита оказалось не самым интересным занятием, но я с ослиным упрямством заталкивала в себя еду, понимая, что совсем скоро нам предстоит наконец-то отправиться в Горную Долину на решающую битву, точнее, на разрушение Источника. Пока жевала безвкусный салат, в зал вошел Глеб.
— Доброй ночи, — поприветствовала я друга, отхлебнув горячий травяной чай.
— Ага, — кивнул в ответ парень, плюхнувшись на стул и положив на стол голову.
— Не выспался, что ли? Мог бы тогда еще поваляться, все равно наши спят еще, — сказала я, сочувственно глядя на повелителя Земли, но тот замотал головой.
— Да сны какие-то жуткие снятся, не поспишь нормально, блин, — пробурчал Глеб, и, подняв голову, посмотрел на мою тарелку с фруктами. — Можно? А то я себе только кофе попросил.
— Конечно, бери. Как думаешь, когда мы отправимся в Горную Долину? — спросила я, задумчиво повертев в руках полупустую чашку.
— Наверное, утром. Только наверняка сначала снова устроят какой-нибудь совет, здесь это любят, — с унылой ухмылкой предположил парень. Я посмотрела в высокий потолок.
— Думаешь, устроят? После того, как Грос… — договорить не хватило духу, потому что все равно я не могла поверить, что самого древнего Хранителя теперь нет среди живых. Несколько раз моргнув из-за накопившихся в уголках глаз слёз, сделала пару бесшумных и глубоких вдохов-выдохов.
— Совет будет, — ответил вместо повелителя Земли вошедший в зал Максим и сел рядом с нами. — Как спалось?
— Ужасно.
— Хорошо, — хором ответили мы с Глебом, и Макс удивленно вскинул брови, потому что первый ответ принадлежал нашему другу, а второй — мне.
— Хм… Неожиданно, — проговорил он и тоже вперил взгляд в мою тарелку с фруктами. Хищно оскалившись, молча посмотрел на меня.
— Да бери, бери, — разрешила я, придвинув к нему блюдо. — Ты говорил с кем-то из Хранителей?
— Видел Николая, он сказал, что Грета скоро придет к нам. Она теперь Верховный Хранитель, — как бы между делом сообщил командир. Впрочем, никто из нас не удивился, хотя новость всё же была волнительной. Теперь Грета тоже наверняка не будет находить времени, чтобы поговорить с нами. Восстановление Дилариума, помощь множеству людей, планирование дальнейших событий — всё это легло на ее плечи. Интересно, она изменилась внешне?
— А Гроса будут хоронить? — спросил Глеб, внимательно рассматривая ярко-зеленый продолговатый фрукт. Макс постучал пальцами по столу и посмотрел в окно, где небо всё никак не хотело светлеть. — Как он вообще погиб?
