— Значит, мы все спасёмся без твоей помощи, — так же раздраженно ответила я, хотя даже представить не могла, каким образом это можно осуществить. — А если не получится, то и умрём вместе.
— Ох, ладно, я смогу оставить жизнь троим! Так ты согласишься жить? — с абсолютно серьезным видом предложил Правитель, и я даже воздухом поперхнулась, не веря, что он осмелился сказать нечто подобное.
— Крайм, ты рехнулся?! Совсем офигел? Ты понимаешь, что стоишь тут и торгуешься со мной, сделав ставками жизни моих друзей! Ничего более абсурдного я в жизни не слышала! Боже, это невообразимо ужасно даже для такого зверя, как ты, — отступив от парня на максимально возможное количество шагов, прошептала я, отчаянно вертя головой в разные стороны. Хотелось наброситься на него, царапать, рвать, избивать до коматозного состояния, хотелось убить, но я из последних сил сдерживала этот яростный порыв, решив, что мне понадобятся силы для придумывания плана побега. — Слушай, я искренне не понимаю, на кой чёрт тебе сдалось спасение моей жизни. Уйди отсюда, уйди, я больше ни секунды не могу тебя видеть, ну хватит уже мучить меня своим присутствием!
Краймиус воззрился на меня странным, потускневшим взглядом и, поняв, что я исчерпала все ресурсы своего терпения и больше не являюсь адекватным собеседником, стремительно убрался из комнаты, оставив меня дрожать от бурлящего гнева в одиночестве. Я остервенело, с каким-то неистовым мазохизмом, впилась ногтями в виски, пытаясь избавиться от вновь появившегося головокружения, но явно выбрала не лучший метод. Неожиданно открывшийся всего пару минут назад резерв физических сил быстренько истощился, заставляя меня опуститься на холодный каменный пол в поиске опоры. Делая такие медленные вдохи и выдохи, словно боясь, что быстрое поступление кислорода меня убьет, я постепенно избавилась от головокружения и заодно напряжения во всем теле. Подняв глаза к темнеющему небу, на котором один за другим начинали появляться неизвестные мне созвездия, некстати напомнившие о потерянном родном Звездочёте, наконец-то опустила руки и зачем-то стала внимательно их разглядывать.
— Ничегошеньки не понимаю в этом мире, — выдохнула я, пристально вглядываясь в линии на ладонях и гадая, подействует ли на мою судьбу значительная длина линии жизни. Везёт же тем людям, которые могут наперёд прочитывать главы своей жизни по ладоням, по картам, по звездам… Взор опять невольно устремился к небесному куполу, который, я уверена, хранил в себе все тайны наших судеб и с печальной молчаливостью наблюдал, как мы вечно выбираем самые извилистые дорожки и принимаем заковыристые решения. — Тран, — непроизвольно произнесли непослушные губы, попытавшись растянуться в подобии улыбки, — ты меня видишь, я знаю. Ну, будучи настоящим миртранцем, хоть ты скажи, что меня ждет в твоем мире? Или, может, знаешь дату моей смерти? Поговори со мной, а? Если мне еще удастся поспать, приходи в мой сон, пожалуйста, я так хочу с тобой поговорить…
Внезапно мой мелодраматичный монолог оказался наглым образом прерван упавшей прямо на пересохшие губы каплей дождя. Самого обыкновенного, совершенного не магического, прохладного дождя, о существовании коего я уже стала благополучно забывать, погрязшая в собственной и чужой магии. Подставив лицо ласковым каплям, я наслаждалась их нежными и теплыми прикосновениями, дарившими позабытое ощущение легкости и невесомости, благодаря чему смогла хотя бы какое-то время не думать о том, в какой плачевной ситуации сейчас нахожусь со своими друзьями. Но спустя несколько минут заметила одну странность: вода не стекала по лицу, шее, ладоням — она полностью впитывалась в кожу. Тут же распахнув глаза и воззрившись на собственные ладони, с удивлением осознала, что догадка оказалась верна. Создавая бесчисленное количество раз магические водяные потоки, я никогда не видела, чтобы вода возвращалась обратно в тело, и теперь это действо просто-напросто восхитило меня и ввело в легкий ступор.
— Ты восстанавливаешься… — ошеломленно пробормотала я, обращаясь к родной Стихии, и она откликнулась, пронесшись по сосудам привычным холодом, который тут же исчез. Обрадованная правильной догадкой, я, разумеется, сразу решила проверить уровень силы, до сего момента скорбно пребывающий на плачевной отметке «ноль». Из слабо пошевелившихся пальцев в воздух устремились пять тоненьких струек, витиевато переплетающихся между собой в затейливый сверкающий узор, смутно напоминающий какие-то вензеля. Правда, примерно через минуту это ювелирное творение распалось холодными брызгами, ибо снова накатившая усталость оповестила меня о том, что уровень, хоть и поднялся, всё еще недостаточен для искусного управления водой. Теперь он был приблизительно таким же, как и при появлении у меня Стихии, что уже радовало по сравнению с пугающим отсутствием каких-либо сил вообще. Решив, что просижу под этим целительным дождем максимально долго, я устроилась поудобнее, открыв как можно больше кожи и мысленно поблагодарив Трана за то, что он ответил таким своеобразным и чудесным образом. Почему-то я была по-детски уверена в правильности такого вывода. Уже намереваясь возобновить разговор со звездным небом, скрывающим в своих глубинах душу моей родной половинки, я резко выпрямилась, сделав болезненный вдох от слишком сильно ударившего в грудную клетку сердца. В него словно неожиданно влили чересчур много крови, а оно возмутилось в ответ на такую кощунственную перегрузку. Не понимая, что произошло, я делала равномерные вдохи и выдохи, стараясь привести работу органа в порядок, и вдруг снова почувствовала такой же сильный толчок, только на сей раз его сгенерировало чье-то чужое сердце. Какое-то невероятно огромное и ужасающее сердце, равномерное биение которого я теперь если не слышала, то чувствовала всем телом, будто до меня доходили незримые волны от его ударов. Мой собственный перегоняющий кровь мотор на секунду замедлился, и, как оказалось, подстроился под работу странного исполинского сердца, находившегося где-то неподалеку: я чувствовала, что оно где-то рядом. Осторожно поднявшись на ноги, огляделась, словно это как-то могло мне помочь. Судя по ощущениям, неведанное сердце по своим размерам должно принадлежать синему киту. Наверное, его я и искала, скользя остекленевшим взглядом по мрачному саду, утратившему краски без света Церона. Повинуясь порыву своего органа, который словно соединился с источником глухих и мощных ударов, я вернулась в комнату и подошла к двери, надеясь, что Крайм не запер её снаружи. Удача оказалась на моей стороне, и я вышла в безлюдный коридор, утопающий в полумраке.
Постояв в нерешительности возле двери, я сгенерировала гениальную, на свой взгляд, идею: притвориться снова закованной в магические цепи, чтобы ни один Воин не вздумал пресекать мой наглый побег. Пусть себе думают, что меня опять куда-то потащил мерзкий Фандиф, ради этой конспирации я даже стерплю любые едкие замечания в свой адрес, если таковые снова возникнут. Практически вытянувшись по стойке «смирно», я, подгоняемая никуда не девшимся страхом, быстро зашагала по коридорам, ведомая собственным сердцем, отзывающимся на биение неизвестной громадины.
«Боже, Ника, ты в своем уме? — очнулся внутренний голос, тут же принявшийся противно сверлить мозг. — Ты идёшь неизвестно куда под влиянием какого-то неведомого притяжения! Тебе конец», — заботливо добавило второе Я в завершение своего коротенького предупреждения. В принципе, я была с ним совершенно согласна: это наверняка могло являться очередной ловушкой, но я оказалась бессильна перед странным притяжением, возникшим от синхронизировавшейся работы двух сердец. Почему я почувствовала эту пробудившуюся жизнь так внезапно? А остальные сейчас тоже бредут, как и я, к неизвестному исполинскому источнику жизни? Я смогу когда-нибудь ответить хотя бы на один вопрос, возникший во время всего пребывания в Миртране?..
