— А крылья? — выпалила я, привлекая к себе всеобщее внимание в виде недоуменных взглядов. Нет, не всеобщее: убийственный взгляд Эдайлы был все еще устремлен в сторону нашего командира. Ну же, посмотри на меня, посмотри! — Чем тебе не угодили его крылья?
Девушка наконец-то удостоила меня своим вниманием, и я еле сдержала вздох облегчения, иначе пришлось бы еще придумывать очередную ложь для объяснения собственного поведения. Довольно долго она смотрела на меня, не моргая и не шевелясь, наверное, пыталась сообразить, какого черта я вообще тут несу. Хоть бы она не догадалась, что мой вопрос — это попытка манипуляции и отвлечения внимания от одного идиота-мазохиста. Придав лицу максимально любопытное выражение, я тоже во все глаза уставилась на воскрешенную психопатку в ожидании ответа.
— А-а-а, — протянула девушка через несколько минут напряженного молчания. Видимо, перебирала в памяти всех крылатых существ, крылья которых ей когда-то не угодили. — Ты про статую Святого Ангела на крыше храма? Это было всего лишь мое личное послание для него. Когда-то он лишил меня крыльев — теперь я вернулась, и настала моя очередь, вот и всё. Наверняка вы даже подумать не могли, что за этим богохульством стоит прекрасное ангельское создание.
Эрика прыснула в кулачок и тут же осеклась, сообразив, что кто-нибудь из четверых сейчас точно допрыгается. И если роль спасителя Максима сыграла я, то Эрику поспешил спасать двоюродный брат.
— Может, мы уже наконец-то вернемся к теме, с которой начали всю эту словесную свистопляску? Насколько я понял, нам осталось жить всего ничего, так давайте уже, рассказывайте свой гениальный план по спасению Миртрана от всех болезней! А то пока я не услышал ничего хоть сколько-нибудь полезного.
— Я хотел, — вдруг заговорил Крайм в полный голос, словно стряхнул с себя липкие путы усталости и оцепенения, — чтобы наша медицина развивалась, ибо имеющийся уровень врачевания был ужасен. Да, в Серебряной Долине дела обстояли гораздо лучше, но даже там встречались недуги, неподвластные самым талантливым Звездочетам. Я знал, что в вашем мире, на Земле, люди без всякой магии могут творить что-то невообразимое, и поначалу хотел лишь перенять у вас знания, — с жаром говорил Правитель, и на секунду я увидела юношу с горящими глазами, который верит, что сможет спасти любимую сестру и свой народ. — Но со временем понял, что эта затея глупа и совершенно бессмысленна. Наш мир развивается по иным законам: у нас нет такой техники, как у вас, а в вашем мире не существует магии. Каким образом, спрашивается, я мог применить ваши умения и знания в Миртране? И когда я уже разуверился в разумности собственной идеи, она успела меня переубедить, — Краймиус взглядом указал на воскрешенную, и та склонила голову, слегка прикрыв глаза, словно говоря «Да-да, это я, такая чудесная и неповторимая». Хотя, может быть, ей просто нравилось слушать Правителя, который наконец-то заговорил и стал похож на живого человека. — Она преобразовала мою идею. Сказала, что мой план осуществим! Но для этого нам нужны знания не вашего технологического мира, а других магических миров. Тех миров, которые Святой Ангел когда-то давно обнаруживал один за другим, а после закрыл к ним доступ. Именно их знания могут нам помочь, они живут с магией, которая не чужда нам! Их умения мы сможем перенять, я уверен, что в каждом из миров найдется способ исцеления хотя бы одной из множества страшных болезней, с которыми не в состоянии справиться наши лекари! Но без Эдайлы в эти миры не попасть, — Правитель сник, оглядев нас тоскливыми глазами. — А ей для этого нужна сила. А для получения силы нужны вы, вот и всё.
— Нет, не всё! — с азартом воскликнула Эдайла, проникнувшись речью своего воскресителя. — Ты же забыл один важный элемент в этой цепи, мой дорогой. Между мной и другими мирами находится связующее звено. Я бы даже сказала, связующий мир… — девушка перешла на шепот и посмотрела на меня в ожидании. — Ну же, Ника. Я знаю, ты хочешь произнести его название сама.
— Лайешин, — слово слетело с губ, как невнятный шёпот, и растворилось в шуме листвы, пытаясь сохранить тайну существования загадочного мира. Друзья снова непонимающе на меня воззрились, и мне показалось, что где-то в глубине глаз, за любопытством, кроется толика осуждения за мое молчание. Странно, и почему я действительно не рассказывала ребятам содержание священной реликвии?
— Лайешин, — медленно повторила за мной ангельская невеста, проведя кончиком языка по губам, будто пробовала на вкус когда-то созданное ей самой слово. Судя по последующей улыбке, вкус её не разочаровал. — Хранители так и не узнали, что это был за мир, ведь так?
— Они сказали, что в древнемиртранском нет такого слова, — ответила я, вспоминая задумчивый взгляд Греты. — Это ведь не просто набор звуков. Здесь что-то зашифровано, я знаю. Это Земля? — высказала я свою единственную догадку. И хоть Грета её опровергла, сказав, что Землю обнаружили гораздо позже, я не могла отказаться от этой идеи, когда представился шанс узнать правду из первоисточника. Эдайла, закусив губу и загадочно улыбнувшись, получая неимоверное удовольствие от своей неразгаданной тайны, отрицательно покачала головой.
— Нет, моя маленькая девочка, ты не угадала. Неужели в книге было написано, что Лайешин — это примитивный мир без каких-либо магических чудес?
— Нет, — растерянно ответила я, разочарованная тем, что оказалась неправа. У меня не находилось иных версий относительно того, что же за мир так поразил когда-то Альенар. — В книге было сказано, что мир шокировал тебя, так как не был похож на другие. Он не подчинялся тебе…
— Пф! — совсем не по-ангельски фыркнула девушка. — Я знала, что в этой книге то там, то тут обязательно проскользнет какая-нибудь ложь. Я не хотела его подчинять, моя дорогая, в этом не было смысла. Но то, что он меня поразил, — истина. Лайешин не Земля, и в этом названии действительно сокрыты другие слова, которые в древнемиртранском языке есть. Ларгаб Йехерико Шид Номфах, — таинственный и протяжный шепот разлетелся по всему саду легким прохладным ветром, заставив разноцветную листву и траву замереть, словно они покрылись едва заметной мерцающей корочкой хрупкого льда. Не знаю, было ли это иллюзией, или так проявилась магия воскресшего ангела, но несколько секунд тишины в хрустальном царстве замерзшего лета ввели меня в легкий транс. Я пыталась сфокусировать взгляд на чем угодно, но видела перед собой лишь слабое мерцание замерзших листьев, между которыми скользил ветер, вырвавшийся из ангельских уст. Внезапно этот мерцающий мир пошёл мелкой рябью и рассыпался, словно спокойный и громкий голос Правителя с тихим звоном разбил каждый замерзший листочек.
— Пустынный Мрак Множества Нитей.
Мы встрепенулись и ошалело бросили на него туманные взгляды, пытаясь сообразить, кто он такой и что здесь делает, ведь всего лишь мгновение назад нас убаюкивала звенящая мелодия ветра.
— Крайм!
— Мне надоело смотреть на то, как ты их гипнотизируешь, — раздраженно бросил Краймиус, с недовольством глядя на разозлившуюся девушку, в ярости сжимающую кулачки. Она не успела высказать что-то очень гневное по этому поводу, так как в разговор — если весь этот непрекращающийся абсурд можно так назвать — снова включился Глеб.
