Я втянула первую порцию воды, и мои ладони обожгло. Но не холодом, как обычно бывало, а обожгло по-настоящему, как будто я не воду впитывала, а перцовую жидкость! Вот же мерзкая стерва эта ангельская невеста, отобрала у меня Стихию, которая теперь кусается, словно чужая! Стиснув зубы, я упрямо продолжила начатое. Вместо привычного холода кристальной воды по телу растекался огонь, ладони пульсировали от накатывающих волн боли, но я поглощала воду, неотрывно глядя на голубые вспыхивающие искры, которые хоть как-то отвлекали меня от крайне болезненных ощущений. В какой-то момент от очередной болевой вспышки я на мгновение потеряла контроль, и левая ладонь оторвалась от стенки, которая уже начала идти рябью и терять твердость. Речная вода тут же подхватила меня, словно оголодавший зверь, и, если бы не рывок, стоивший мне титанических усилий, я бы упустила единственную возможность спасти Максима. Кое-как вернувшись в прежнее положение, с удвоенной силой — как мне казалось — возобновила поглощение клетки. Очередная порция воды, еще один обжигающий укол — водяная стена превратилась из твердой в упругую и эластичную. От боли и усталости, застилающих глаза, вместо одного мерцающего кулона я видела целое чернильное небо с россыпью искрящихся голубых звезд. Помотав головой из стороны в сторону, еще сильнее вжалась в стену, почувствовав, как ладони плавно проходят сквозь мягкую мембрану. Не имея сил порадоваться успеху, я вонзила пальцы в продолжающую больно жалить воду и раскинула руки в стороны, разрывая водяное полотно на две части. Не дожидаясь последствий содеянного, которые, я не сомневалась, сейчас возникнут, потянулась на свет мерцающего кулона и на ощупь схватила Макса. Едва успела сотворить для него маску, как пространство вокруг завибрировало, и жуткий гул, поднимающийся словно из недр этого мира, проник до самых костей. Это стало самым невыносимым ощущением за всю мою жизнь, и я, парализованная неведомым мне страхом, успела лишь покрепче вцепиться в своего командира, пока мышцы окончательно не перестали слушаться. Пока пыталась заставить себя собраться и отыскать где-то в глубине души последние крупицы сил, необходимых для поднятия на поверхность, почувствовала, как энергия вытекает из воронки и стремительно падает — именно падает! — вниз. Прошло еще мгновение — и мощный поток воды, рожденный где-то в глубине, помчался вверх, подхватив нас. Слишком слабая для каких-либо активных действий, я доверилась энергии стихии, жаждущей наконец-то вырваться на свободу. Окруженные бурлящей водой, мы неслись вверх, на воздух, к свету и долгожданной свободе — свободе от клеток, ловушек и страхов, сковывающих душу не хуже цепей и капканов. Пара мгновений — и нас выбросило из воды, подняв к самым облакам. Ну, так мне, обуреваемой самыми противоречивыми эмоциями, показалось. Я распахнула глаза — черт, не нужно было так резко этого делать. Они тут же заслезились, шокированные ярким светом Церона после непроглядной темноты Ашьолы. Я держала Максима, как Святой Грааль, хотя вряд ли в него обычно до боли впиваются ногтями. Мы на доли секунды замерли в воздухе — и понеслись обратно к воде, еще быстрее, чем взмыли вверх. Неизрасходованные крохи сил ушли на то, чтобы смягчить наше падение и не дать нам провалиться в воду, хватит на сегодня водных процедур! И всё же сделать приводнение комфортным не удалось — я больно ударилась правым боком, пытаясь обезопасить Макса от лишних травм. Не успела толком ужаснуться его внешним видом — синие губы, бледное, как мел, лицо — как над нами завис дракон. Проморгавшись, я все-таки смогла разглядеть в драконьих наездниках Данилу и обоих Воинов из его команды. Лишь после этого разжала пальцы, которые уже давно не чувствовала, и попыталась улыбнуться. Хотелось кричать на весь Миртран о том, что я справилась, но даже мысль об этом забрала последние силы, и меня поглотили баюкающие объятия сладкого забытья.
Глава 29
Ноющая боль растеклась по всему телу с первых минут пробуждения. Но неожиданно для себя самой я улыбнулась — боль означает, что я все еще живу. Побывала в лапах у своего смертельного страха — и выжила. По-моему, ноющие мышцы — это отличный спутник пробуждения, черт возьми!
С легким хрустом потянувшись всем телом, я приподнялась, стараясь не кряхтеть, как древняя старушка. Подо мной обнаружился уже знакомый целительный спальный мешок, а сама я находилась в одной из многочисленных мрачноватых рощиц. Данила, Сеня, Свир и Воин с татуировкой на голове сидели чуть поодаль, рядом с крошечным костерком: Воины разбирали оружие, а мои друзья-земляне смиренно ели и не мешали им. Тот, кого я искала, оказался слева: Максим лежал, укрытый еще одним куском темно-серой ткани, бледный, изможденный и все еще слабо напоминающий живого человека. Но хотя бы ужасающий синий цвет губ исчез, правда, он коварно забрал и все остальные краски, оставив лишь бледность, от взгляда на которую сжималось сердце. Едва заметное поверхностное дыхание заставляло меня напрягать глаза, чтобы разглядеть вздымающуюся грудь командира. Таби и Воин с оранжевыми волосами — наверное, тоже врач — сидели возле Максима и что-то усердно смешивали в своих многочисленных плошках-бутылках. Напоследок еще раз изогнувшись под непонятным углом, дабы размять мышцы, молящие о пощаде, я на четвереньках — зачем вставать, если идти недалеко? — подобралась к Максу. Хотела прикоснуться к нему, но испугалась, что он рассыплется ледяной крошкой. Воображение настолько живо сотворило эту картину, что меня пробрал озноб. Мне оставалось только смотреть, наполняя взгляд бесконечной теплотой с примесью тревоги. Если бы Максима можно было согреть одним взглядом! Я бы не смыкала глаз, пока он не очнулся и, порозовевший, не улыбнулся, доказывая, что по-настоящему ожил.
— Как ты? — голос Таби вывел меня из напряженного разглядывания век огненного друга, тонких, бесцветных, полупрозрачных. Я подняла голову и теперь наконец-то смогла разобрать цвет глаз женщины: серо-голубые, такие обычные в этой миртранской буре расцветок, но всё же красивые.
— Нормально. Лучше скажите, как он, — взгляд снова вернулся к Максиму, и я сжала пальцы в кулак, силясь подавить желание дотронуться до него.
— Живой — и это главное, — не очень обнадеживающе ответила женщина, хоть и пыталась придать голосу оптимистичный тон. — Сейчас наша главная задача — вернуть его телу нормальную температуру. После этого восстановление пойдет быстро. Даже удивительно, что на его коже не было никаких повреждений, свидетельствующих о долгом пребывании в холоде. У вашего командира выносливый организм.
— Он же повелитель Огня, как-никак, — с улыбкой прошептала я, разглядывая заострившиеся черты любимого лица. — Холоду его не одолеть. Но что-то он не слишком быстро приходит в норму.
— Так прошло всего три часа, если не меньше, — заговорил оранжевоволосый Воин, приковывая к себе мое внимание. — Я Надис, кстати, — представился он, подмигивая мне карим глазом. Да тут сегодня просто сборище миртранцев с обычными глазами!
— Три часа? — удивленно повторила я. — Мне казалось, я снова провалялась целые сутки, надо же.
— Целебная мазь для измученных мышц творит чудеса, — улыбнувшись, сказала Таби, давая мне понять, кого нужно благодарить за мое сносное самочувствие. Я так и сделала, а потом передислоцировалась к костру в надежде, что меня покормят: с момента пробуждения в Вулканической Долине прошло уже достаточно много времени, чтобы организм наконец-то понял, как ему не хватает еды. Судя по расположению Церона на небосводе, до заката оставалась пара часов.
