Онлайн книга «Ты будешь моим мужем!»
— Да я не вижу нихрена! — возразил тот чужой. — Она прячется. Слушай, парень, никому из нас не нужны неприятности. Давай решим по-хорошему? Покажи ее нам, и, если все действительно так, как говорит Векель, то мы тебе заплатим. Хорошо заплатим. Если будешь упрямиться, я прикажу стрелять. Унар повел плечами. Он же не продаст меня? Они же не… — Агнес, — шепнул он, — сейчас шаг назад, не прижимайся. По моей команде — бегом на конюшню и прятаться. Поняла. — А ты? — Поняла? — Да. Я все сделаю. Мне ужасно страшно, но сейчас лучшее, что я могу сделать — это слушаться, делать так, как мне говорят. Боже мой… если его убьют, что со мной будет? Если его убьют… Если его убьют из-за меня… У меня темнело в глазах. Нормальной принцессе сейчас бы упасть в обморок. Выглянула, чуть-чуть. Лучников двое, и трое мечников, не считая главного у них, пузатого и бородатого мужика, но он пока драться не собирался, стоял, заткнув большие пальцы за ремень, разглядывая Унара. — А сколько вы готовы заплатить? — поинтересовался Унар, почти небрежно, почти заинтересованно. — Покажи товар. — Покажите деньги. Словно, он готов торговаться. Или даже готов… Если он скажет, я выйду сейчас, и… Боже мой, нет! Только не так! Там что-то звякнуло, я слышала. Деньги? — Отлично, — довольно сказал Унар. — Думаю, мы договоримся. Агнес… Бегом! И я бросилась назад, за ворота конюшни, за стену — прятаться… Не оглядываясь. Некогда оглядываться, прямо за моей спиной свистели стрелы. Слышала, Унар рванулся вперед. Я… Паника накатила так, что немели ноги, подгибались, не слушались. Если Унара убьют сейчас, я тоже умру. За стену. Дальше не смогла. Я должна была слышать… хотя бы слышать. Я слышала звон стали. Значит, он дерется там. Он жив. Лучники промахнулись. Унар отвлек их болтовней о торге, они расслабились. Это не война, вряд ли они видели серьезную опасность для себя — какой-то парень один, против их всех. А потом стало не до того. Звон стали и вопли… Пока я слышу этот звон — Унар жив. Боже мой… Я не могла видеть ничего. Это длилось целую вечность. Вздрагивала от каждого звука, боялась, что он будет последним, боялась, что услышу сейчас… Казалось, я даже перестала дышать. Лязг, удары, ругань… Голоса Унара я не слышала. Он дрался молча? Слышала только истеричный визг хозяина: «Нет! Нет! Пожалуйста, нет!». И булькающий хрип потом. Звук падающего тела. У меня к горлу подкатывала тошнота. Быстрые неровные шаги. — Агнес! — Унар на пороге конюшни. — Я здесь! Выскочила к нему. Он жив! Хотелось броситься ему на шею. Не время. Унар кивнул, словно убедившись, что со мной все в порядке. — Возьмем лошадей. Оседлать сможешь? Чужие лошади. Здесь стояли три, и одну я видела на улице, можно выбрать. Мы крадем их. Но разве после всего, что случилось — это важно? Это проблемы хозяина, в конце концов. Хотя у него… У меня не было сил об этом думать. — Смогу. Не то, чтобы я хорошо умела. Но попробую. Унар кивнул, подобрал с земли мой плащ и сумку с едой. — Давай, если что, я помогу. Только быстро. На тела во дворе я старалась не смотреть. * * * По дороге мы проехали совсем немного, и свернули в лес. На тот случай, если кто-то решит погнаться за нами. Молча, всю дорогу. Только оглядываясь назад. Там во дворе… я проехала почти зажмурившись. Тот хозяин — перерезанное горло и стеклянные пустые глаза, устремленные в небо. Лучник с отрубленной рукой в луже крови… Мне было плохо. Так, что почти выворачивало наизнанку. Унар ехал сосредоточенно, сцепив зубы. Подальше отсюда. В лес. К какому-то ручью и вдоль ручья. Я почти не понимала — куда, в какую сторону. Меня трясло. Хотелось упасть на месте и разрыдаться. — Все, хватит, — велел, наконец, Унар. — Давай отдохнем. Он остановился, спрыгнул с лошади. Скорее сполз. — Унар! Я бросилась к нему, прижалась. Хотелось разрыдаться. Мне было так плохо и так страшно, что я вообще плохо понимала… Почти не осознала, как он покачнулся от моих объятий. Но он тоже обнял меня, гладил по волосам, уткнувшись носом мне в макушку. — Все хорошо, — шепнул хрипло. — Испугалась? Уже все. Его руки чуть подрагивали. Его дыхание — я чувствовала, такое поверхностное, частое, чуть рваное, словно… И что-то кольнуло меня в бок, и Унар вздрогнул. Нет… И рукой, осторожно… дотронулась до него, провела… горячее и мокрое под пальцами. У него в боку торчал обломок стрелы. Я вскрикнула. Истерика, и без того подступающая к горлу, готова была вырваться, и тогда… Унар быстро схватил меня за плечи, тряхнул. — Тихо. Все хорошо. Не ори. У него было спокойное белое лицо и глаза совсем темные, с расширенными зрачками, капельки пота на лбу. — Не бойся, — сказал он. — Если я до сих пор жив, то жить буду. Я тебя еще твоему брату на руки сдам. Не ори, вдруг кто услышит. Стрела… Это не опасно, — и сам нащупал торчащий обломок древка, провел пальцами рядом, назад, морщась. — Просто по ребрам скользнуло и застряло. Еще бы немного, и вообще мимо. Ничего. Сейчас я вытащу, отдохнем, и поедем дальше. Успокойся. Я смотрела на него, и даже ничего не могла сказать, все слова встали поперек горла, губы дрожали, слезы застилали глаза. Еще немного, и обморок меня, все же, настигнет. — Все хорошо, — сказал Унар. — Если бы задело легкие, я бы почувствовал, было бы тяжело дышать… не так… Ничего страшного. Не бледней так. Давай… принесешь воды? Необходимость помочь — заставила собраться. Сейчас… Принести было не в чем. — Сейчас, не торопись. Пока помоги мне все снять, а то не видно. Куртку Унар снял сам, а рубашку я помогла. И верхнюю шерстяную и нижнюю сорочку. Все в крови… Спина мокрая от пота, горячий левый бок. Осторожно. Я старалась ничего не задеть, не смотреть. Но когда что-то делаешь — проще, паника уходит, становится не до того. Нужно сосредоточиться. Делать то, что нужно, не думая. И все равно, когда я видела торчащую из него стрелу, у меня темнело в глазах. |