Онлайн книга «Прежде чем иволга пропоет»
|
Дети выдохлись и замолчали, выжидательно уставившись на сыщиков. Теперь причина, заставившая их устроить в лесу капкан на крупного зверя, показалась Бабкину более чем веской. Сама ловушка была детской. Но то, что привело их к этой идее, – нет. – И вы как ни в чем не бывало продолжали играть! – вырвалось у Сергея. Он сразу пожалел о своих словах. Но они не оскорбились и не обиделись. Стеша подняла голову и со взрослой усталостью в голосе сказала: – Мы сделали все, что от нас зависело. «Мать – врач», – вспомнил Илюшин. Они с Бабкиным вышли в другую комнату. – Что думаешь? – спросил Сергей. Макар помолчал, барабаня по подоконнику. – Что тут думать… Надо взять номер ее телефона у Чухрая и проверить, вот и все. Настя заплатила за неделю вперед, предупреждала, что может уехать раньше… То, что не зашла к детям, действительно странно, но у нее могли быть свои причины. Кто-то позвонил, срочно потребовалось ее присутствие на работе… Мало ли что. – Она и с тобой не попрощалась. – Это меня меньше удивляет, – признался Макар. – Мне-то она ничего не обещала. А про рододендрон они точно что-то напутали, он здесь не растет. – Или она напутала. – Сергей встал. – Я дойду до Чухрая, а ты следи, чтобы они не смылись. Черт их знает, что им еще в голову взбредет. Да! Мне еще надо колышки выдернуть. – Какие колышки? – Не важно. Потом расскажу. «А ведь какую нелепую смерть мог принять», – думал он по дороге к хижине на сваях. Чухрай воспринял его просьбу без удивления. – А, они и вас достали! – Кто? Лодочник молча отмерил ладонью метр над землей, затем поднял ее чуть выше. – Не то чтобы достали, – уклончиво пробормотал Сергей. – Мертвого расшевелят. – Чухрай, кажется, сказал это с одобрением. – Надо у Тимура спрашивать. Хотя, подожди… Я же его в город с утра отправил, он еще, наверное, не вернулся… Дай минуту. Он ушел в хижину и вернулся с сотовым – старой кнопочной моделью, по экрану которой расползалась паутинная сетка трещин. – Ловит – и нормально, – отрезал Чухрай, заметив легкую гримасу удивления на лице Сергея. – Это вам все подавай новые модели каждый год. Совсем с ума посходили, в кредиты влезают ради звонилки, в шесть утра очередь занимают. – Он помахал телефоном. – Что человеку нужно? Записная книжка и кнопки, чтобы номер набирать. Все остальное – от лукавого! Сергею было что возразить на эту экспрессивную речь, но он промолчал, про себя порадовавшись, что с ним нет Илюшина: тот затеял бы с хозяином бурный диспут, а диспутов Сергею не хотелось. Он никогда, даже в юности не чувствовал в себе ни призвания, ни желания переубеждать собеседника в его взглядах, если только речь не шла о Макаре. «Пассионарности в тебе не хватает, Сережа», – изредка говорил Илюшин. Пассионарность или нет, но Бабкин был убежден, что в споре люди выглядят тем глупее, чем меньше им знаком собеседник, а чувствовать себя дураком он не любил. – Записывай, – сказал Чухрай. – А был бы у тебя телефон попродвинутей, сбросил бы мне контакт – и все дела, – не удержался Сергей. – Утомительно пальчиком-то одиннадцать раз на экран нажать, – посочувствовал Гордей Богданович, сверкнув белыми зубами. Сергей рассмеялся. – Расскажи потом, как она там, – стерев с лица скептическую ухмылку, попросил Чухрай. – Что это ты забеспокоился? – Не я, а вы. Если уж твой башковитый приятель зашевелился, значит, что-то тут и в самом деле нехорошо. Ну, или уж эти двое клопов из вас всю кровь выпили. Тоже вариант. Сергей пообещал держать его в курсе. Он медленно побрел обратно. В голове отчего-то застряла фраза о двух клопах. Полклопа, полклопа, почему бы нет… Клопы, лес, финский дот… Та мелочь, тот обрывок грязного клочка бумаги, опускавшийся на дно, расползшийся до полной нечитаемости написанного, вдруг оказался у него перед глазами. Это был не текст. Это была фотография. – Гордей Богданович, – окликнул Сергей лодочника, скрывшегося в своей берлоге. – А? Что-то забыл? Бабкин вернулся к нему, на ходу вытаскивая телефон из кармана. – Посмотри, пожалуйста, – попросил он, открыв папку с фотографиями. – Это чье? Он ждал, что Чухрай расхохочется, но тот серьезно изучил снимок и поднял на него удивленный взгляд. – Ну ты, парень, даешь. Лосиное, чье ж еще. Как можно лосиный помет не опознать? – Ты уверен? Не лисы? – Лиса гадит по-другому, – спокойно ответил лодочник. – Как кошка. Если хочешь про барсука заговорить, даже не начинай. Уж поверь: лось это, лось! – Идиот я, идиот, – в тон ему пробормотал Сергей. – Похож, – согласился Чухрай. – А было бы у меня твое старье вместо телефона, черта с два я бы разобрался, – невпопад брякнул разозлившийся Бабкин, которому лодочник попал под горячую руку. – Это еще почему? – Потому что он у тебя без камеры! Он не шел, а ломился через лес, срезая путь, раздраженно отбрасывая ветки, которые лезли в лицо, не обращая внимания на плотные паучьи сети. Надо же было так проколоться! Как последний дурак, ей-богу! А эти двое, Стеша с Егором? Тоже мне, дети большого города! Лосиный помет в лицо не узнали! Чему их учат вообще в этих школах?! – Лось, как же, – бормотал рассвирепевший Бабкин. – Явился в дот, нагадил и ушел! А рога снял при входе и повесил на гвоздик! Он купился на примитивный, дешевый прием. Хочешь что-то спрятать, сделать так, чтобы это место обходили стороной – положи поблизости что-нибудь очень противное. Большинству людей трудно преодолеть естественную брезгливость. Сергею однажды довелось найти укрытие, защищенное от любопытствующих дохлой кошкой и человеческими испражнениями; тогда именно он догадался тщательнее осмотреть этот участок лесопарка, наплевав на запах. Но кошка, по крайней мере, воняла. Браня себя на чем свет стоит, Бабкин добрался до дота. В можжевельнике кто-то тоненько тенькал, но замолчал при его появлении. «Похоже, там никого». Он обошел помещения, ежась от сырого холода; почему-то сегодня в доте было особенно промозгло. Убедившись, что внутри пусто, Сергей вооружился фанерным щитом с гиппогрифом и отмел катышки в дальний угол. Бетонный пол в этом месте раскрошился, и кто-то потрудился расширить длинную щель. Она была забита сухой травой, и, вытащив ее, Бабкин уставился на предмет, который был ему хорошо знаком. |