Онлайн книга «Счастье оптом»
— Я больше не буду, — Лёва улыбнулся совсем как Чеширский кот. Артём умел также, угу. Это значило, что баловство пришлось ему по душе, и он непременно повторит. — Конечно, не будешь, — оскалилась я в ответ. — А ни то придется намекнуть твоей матери, что ты пробираешься в предоставленное ею жилье, чтобы подглядывать за моей десятилетней дочерью. Попахивает нехорошими вещами, друг мой. — Что?! За кого ты меня держишь?! — возмутился «братец». — За умного парня, до которого доходит с первого раза, — припечатала я. Он сначала нахмурился, но тут же кивнул: — Ты права, извини. — То-то же. Жди, мы мигом! Дети, услышав о новом приглашении на виллу, собрались на удивление быстро, так что к столу мы не опоздали. Даже раньше самого Лопухина пришли, что меня сначала сильно порадовало. Пока Жанна Михайловна не сообщила, что ее муж плохо себя чувствует, а потому просил есть без него. Сразу стало неприятно и тоскливо. Ее слова послужили напоминанием тому, что мы сюда к больному человеку приехали, а не просто развлекаться. После ужина, за которым большей частью все хранили молчание и недовольно переглядывались, мне жутко хотелось сбежать. Обстановка, мягко говоря, не радовала. Но, вместо побега, я попросила Жанну Михайловну присмотреть за детьми и… спросить у Сергея Петровича, можно ли с ним повидаться. Она удивилась моей просьбе, но не отказала. Как ни странно, Лопухин нашелся не на третьем этаже, а на первом — том, что с главного входа и не видно. Там было прохладно, работали два фонтана и мощный кондиционер. Мне сказали следовать мимо бильярдных столов, мимо тренажерного «уголка» (размером с мою квартиру) и пройти в помещение с бассейном. Большая прямоугольная комната имела две стеклянные стены, выходящие на потрясающего вида сад. Сам же бассейн был разделен на две неравные части. Первая оказалась больше, а вторая — диаметром примерно метра в три — напоминала большую ванную с функцией джакузи. В центре ее все бурлило, а сбоку, на приступе, сидел сам Лопухин, раскинув руки вдоль бортика. Рядом, на шезлонге, возлежал еще один тип. В черных шортах-плавках, украшенных белыми ромашками. Лет сорока, довольно-таки привлекательной наружности. Крепкий и ладно сложенный, мужчина мог бы вызвать у меня настоящую симпатию, не будь он рыжим. Как мой муж. — Что такое? — недовольно спросил Сергей Петрович, заметив мое приближение. — Ты что здесь забыла? — Переживала, — ответила я, останавливаясь и нависая над отцом. — Думала, что и правда со здоровьем плохо. Но, вижу, вам просто захотелось уединения. Тогда для чего вы всех нас собрали? Глупость какая-то. — За кого переживала? — кажется Лопухин всю мою речь, кроме первого слова, пропустил мимо ушей. — За меня? — Ну, меня девушка пока не знает, так что и волноваться не могла. А жаль, — вклинился в наш странный диалог рыжий мужчина, меняя вольготную позу на положение стоя и протягивая мне руку: — Добрый вечер. Золотков. — Кто золотко? Я?! — мои брови невольно поползли вверх от такой фамильярности. Рыжий улыбнулся, потер переносицу: — Вы, конечно, тоже замечательная. Наверное, — ответил он несколько смущаясь. — Но я говорил о себе. Золотков — моя фамилия. Михаил Александрович. К вашим услугам. *** — Спасибо, — несколько растеряла задор я. — Маргарита. А что за услуги вы оказываете? Он откашлялся, заулыбался еще шире: — Как косноязычно я выражаюсь сегодня. Самому странно. Вообще-то, я — кардиолог, но вам предлагал другого рода услуги. В смысле, просто любые. Вдруг вам что-то надо? — Мне? — Это рядовая фраза, — теперь в его голосе послышалось раздражение, он снова потер переносицу. — Я просто так ее сказал. — Прелесть, — заключила я. — Значит, услуг мне не дождаться? Золотков удивленно моргнул. — А чего вы хотите? — Мало ли, — загадочно ответила я, сама уже не понимая, о чем, собственно, мы толкуем. — Тогда я готов, — не колеблясь, сообщил Михаил Александрович. — Если вдруг что. — Спасибо, — поблагодарила неизвестно за что вежливая я. — Всегда пожалуйста, — пробормотал Золотков, хмуря густые рыжие брови. — Очень рад оказаться полезным. Я кивнула. Мы немного постояли так, попереглядывались. Вместе посмотрели на Лопухина, ошарашенно моргающего из бассейна, и я-таки откланялась. — Ну, до свидания. Выздоравливайте, Сергей Петрович. — Ой, твоими молитвами, Марго, — с саркастичной улыбкой отозвался отец. При этом мне показалось, что он чуть ли не давится. Ни то от нового приступа боли, ни то от плохо сдерживаемого смеха. Я затаила на Лопухина обиду. Такую чисто женскую, когда вслух ни одной претензии высказано не было, но, умей он читать по глазам — бежал бы из Сочи. Не люблю, когда надо мной смеются. Или над моими действиями. Вот вам и душевный порыв, поддержать больного родственника! Ничему меня жизнь не учит, ведь давно должна была усвоить, что нельзя сочувствовать лентяям, зависимым и сволочам, но то и дело нарываюсь то на первых, то на вторых, а чаще всего на третьих, совершая снова и снова одну и ту же ошибку. — Мама! — обрадовался моему появления Артёмка. — А мы в бассейн идём. — Нет, — заявила категорично. — Я устала. — Нас тётя Карина проводит, — сын ткнул пальчиком в смуглую красотку, сидящую рядом с Аринкой и что-то показывающую той в телефоне. — Она классная. — Нет, — повторила я, собираясь окрикнуть дочь и сбежать с виллы. — Мама, ты обещала! — неизвестно откуда появилась Варя. Выплыла из-за угла, уставилась на меня упрямо, руки сложила на груди… Я заломила бровь, приняла ту же позу, что старшая. Варька сразу приуныла, насупилась, буркнула: — Обманула, значит, как всегда… Я и возмутиться не успела, как влез Артём со своими пятью копейками, очень громко возмущаясь: — Мама, мы и плавки надели! Ты же сказала днём, когда мы с моря от того дяди убегали, что вечером здесь покупаемся! Не хочу домой! |