Ее Величество не подгоняла. Ей нравился произведенный эффект.
— А что нужно сделать, чтобы получить ту жизнь, которая подлиннее? — кое-как совладав с голосом, спросила я.
— Вам нужно будет уехать из столицы и выйти замуж за человека, которого я укажу, — пристально глядя на меня, ничего не выражающим тоном сказала королева.
— Чем он так провинился? — посочувствовав будущему мужу, не сдержалась я.
Она усмехнулась неожиданно весело, и в этот момент я поняла, что Ее Величество не хочет моей смерти. Чутье подсказало, что королеве я интересней не в виде расчлененного тела. А роль живой игрушки, возможно, позволит даже слегка поторговаться.
— Он очень достойно служит на восточной границе Итсена скоро уже восемь лет, — сообщила венценосная собеседница, и что-то в ее тоне заставило меня уточнить.
— А до того?
— До того его судили за государственную измену, — прозвучал бесстрастный ответ.
— Ваше Величество! Смилуйтесь! — возмущение придало мне сил и решимости. — Россэры — одна из древнейших фамилий! За все века ни разу не предали корону! Подобный брак вызовет массу пересудов. Любой скажет, что вы избавились от соперницы. Зачем вам такая слава?
Она чуть откинулась назад и долго меня рассматривала, склонив голову набок. Как любопытную зверушку, удивительное поведение которой, к счастью, не раздражало. Я же сидела, как на иголках. Все силы уходили на то, чтобы сидеть смирно и заставлять себя дышать. Дышать так, чтобы от слишком частых и поверхностных вдохов не кружилась голова!
— Решение относительно вашего брака и личности мужа я не изменю, — подвела итог своих размышлений королева. — Но вы правы, леди Кэйтлин. Такая слава мне не нужна. Также мне не хотелось бы думать, что вы предпочтете замужеству вариант короткой жизни. Я считаю, что лишать страну одного из трех некромантов расточительно.
Облегчение накатило волной, и я с трудом сдержала улыбку и слезы.
— Поэтому подумаем вместе о том, какая у этого скоропостижного брака будет обертка.
То, что меня посчитали достойной беседы на таком уровне, радовало невероятно, но и укрепляло в мысли, что Ее Величество темнит и сказала мне далеко не все.
— Романтическую обертку создать не получится. Я жениха даже не видела ни разу и воспылать страстью не могла, — я осторожно пожала плечами, так и не решившись спросить хотя бы о возрасте предполагаемого мужа. — Учитывая столь удаленное место службы, вряд ли он богат и может позволить себе купить обедневшую невесту с титулом.
Королева жестом велела мне продолжать.
— Значит, остаются только деньги. История знает случаи, когда правители заботились об аристократках-бесприданницах, поощряя такими невестами кого-то за верное служение, — я роняла слова осторожно, внимательно следила за выражением лица собеседницы. Кажется, ей ход моих мыслей нравился: — Бедственное положение моей семьи известно, угроза долговой тюрьмы тоже. Мнение о благородных дворянах Итсена сложилось бы в народе и в соседних странах плохое, если бы аристократы не уберегли одну из своих от участи поломойки.
— В таком случае вмешательство королевской четы оправдано и убедительно, — согласилась Ее Величество. — Жаль только, что очень затратно. Вариант с вашей короткой жизнью становится привлекательней.
— Нижайше прошу простить мою дерзость, Ваше Величество, но думаю, что, будь вариант с моей безвременной кончиной вам милей, вы бы со мной не разговаривали. Вы бы просто привели этот план в исполнение.
Очередного витка запугиваний я бы не выдержала, и без того сердце колотилось так, что казалось, меня вот-вот хватит удар. А потому я решила вызвать собеседницу хоть на какую-то откровенность.
Она снова долго разглядывала меня, склонив голову набок. Оценивающе, серьезно, без той мстительности, которая ярко чувствовалась в начале беседы.
— Хочу, чтобы вы понимали, леди Кэйтлин. Дело исключительно в вашем даре, — сказала королева наконец. — Ради сохранения некроманта для страны я готова идти на некоторые уступки. В разумных пределах, конечно.
— Это означает приданое? — уточнила я, мысленно готовясь к отказу или ничтожно малой сумме подачки.
— Да, — серьезно ответила Ее Величество. — Это означает обычные для приданого предметы, а также деньги, достаточные для погашения ваших долгов, процентов и оплаты образования леди Нинон. Но лишь часть этой суммы вы получите сразу. Остальные деньги — ежемесячными выплатами в течение трех лет с момента заключения брака.
Надо же! Королева так высоко ценит мой дар. Эта щедрость обойдется короне в без малого четыре тысячи. Учитывая две-три сотни золотых в месяц на мелкие расходы принца Густава, это не баснословно много, но все же Ее Величество явно заранее подумала о таких тратах.
— Все это время вы обязаны жить там же, где и ваш муж. Никаких отлучек в столицу или к позабытым друзьям, — строго подчеркнула королева. — Никаких исключений. Представление леди Нинон ко двору случится уже после истечения этого срока. Так что в подобное оправдание я не поверю и накажу вас за жульничество.
О, кто-то очень хорошо подготовился к беседе на эту тему.
— Понимаю, — кивнула я и уточнила на всякий случай. — Три года обусловлены правом Аттирса?
Ее Величество ухмыльнулась:
— Вы еще не вышли замуж, а уже помышляете о разводе?
— Я всецело доверяю вашему опыту и чуткости в выборе для меня мужа, но у меня трудный характер. Боюсь, развод станет для моего супруга единственной возможностью сохранить душевное равновесие, чтобы верно служить на благо Итсена дальше, — я уже почти полностью совладала с собой, и извиняющаяся улыбка мне удалась.
Она усмехнулась веселей и уточнила:
— Право Аттирса будет действовать в полном объеме. Вы ведь дворянка, леди Кэйтлин, — подчеркнула королева. — Развод возможен раньше, если одного из супругов уличили в измене. Но я не советую вам идти таким путем. Дар вас больше не спасет. А чтобы не возникало соблазна, в вашем случае при разводе супругу отойдет треть земель. Он, как и во время брака, тоже будет считаться виконтом, но с двойной фамилией.
Я стиснула зубы, изобразила нечто, надеюсь, похожее на улыбку, и кивнула. Только-только возникло ощущение, что установилось взаимопонимание, — тут же удар. Она отлично знает, насколько оскорбительное условие выдвинула!
В истории Итсена были подобные примеры разводов, но заканчивалось все такой грязью и клеймом на фамилии, что сплетен хватало на десятилетия вперед! Нужно будет найти хорошего законника, потому что отдавать часть имущества или титул человеку, раньше осужденному за государственную измену, я не собираюсь! Хватит с него того, что он три года будет считаться виконтом!
— В таком случае прошу вас повлиять на чиновников, чтобы поместье Россэр побыстрей признали историческим памятником, — твердо сказала я. — Если мой кроткий нрав совсем сведет с ума несчастного супруга, поместье к моменту развода должно быть в приличном состоянии.
