Онлайн книга «Королева Карибов»
Окруженный башнями замок, казалось, превратился в пылающий кратер. Огромные облака дыма, прорезанные языками пламени, поднимались по ту сторону его бастионов и рвов. В этот момент флибустьеры, несмотря на крики своих вожаков, заколебались. Самые храбрые уже достигли рвов и установили лестницы, но не осмеливались подниматься по ним под бешеным огнем, который сеял повсюду смерть. — Вперед! — кричал Граммон, встав во главе отряда буканьеров. — Черный Корсар наверху! Он отчаянно бросился в самую гущу дыма и велел перебросить перекидной мост через ров. Но залп картечи уложил всех, кто последовал за ним, и дерзкая затея его провалилась. Остальные не пошли за ним. Они оробели и чувствовали себя бессильными идти на штурм этих огромных башен, защищаемых десятками пушек и сотнями солдат. Сан-Хуан де Люц был неприступен даже для этих храбрецов. Но тут к месту сражения подоспел новый отряд флибустьеров. Это были люди Лорана. Отбитые во время первой атаки, они решили присоединиться к отряду Граммона, рассчитывая, что им лучше удастся нападение с этой стороны. Эта подмога вновь вселила отвагу в ряды французов месье де Граммона. Они дружно бросились в рвы, пытаясь пулями отогнать испанцев на верхушке стены. Но тщетно. Защитники форта обрушили их лестницы в ров, на нападавших дождем посыпались камни и пули, в то время как артиллерия продолжала косить их ряды. Дело казалось безнадежно проигранным! Поражаемые огнем защитников замка, флибустьеры отошли на вторую площадку, унося с собой раненых и заразив своей паникой людей Лорана, которые и сами уже потерпели одно поражение перед башнями, выходившими на рейд. Оба вожака пиратов с отрядом отборных храбрецов попытались еще раз прорваться к форту, но были вынуждены вновь отступить. Неожиданно в их тылу раздались громкие вопли и женский плач. Какая-то толпа с великим шумом и криками двигалась у них за спиной. — Что происходит? — крикнул Граммон. — Неужто население города взбунтовалось и нападает на нас с тыла? Подозвав нескольких человек, он собрался было уже послать их в разведку, когда неожиданное странное зрелище предстало его глазам. Около пятидесяти человек в длинных темных одеяниях — монахи, частью монахини — с плачем и причитаниями несли длинные лестницы. Позади них и по бокам шагали несколько флибустьеров, угрожая им оружием. — Зачем здесь эти монахи и монашки? — удивленно спросил Граммон. — Это идея Моргана, — ответил один из флибустьеров. — Моргана!.. Он что, высадился с «Молниеносного»? — Только что пришел сюда. — И что он собирается делать с этими божьими овечками? — Он пошлет их в ров ставить лестницы. — Монахов!.. — Да. Он уверен, что испанцы прекратят огонь. Они слишком религиозны, чтобы стрелять в монахов [1] . — Едва ли. Комендант форта не пощадит их, и этих несчастных можно считать погибшими. Тем временем, повинуясь крикам и угрозам со стороны пиратов, монахи и монахини, несмотря на владевший ими страх, нестройной толпой двинулись через площадку, неся на плечах лестницы и обливаясь слезами. Тщетно умоляли они о пощаде. Поскольку дело шло о спасении их капитана, корсары Моргана были непреклонны. Увидя под стенами форта этот странный монашеский отряд, испанцы на минуту прекратили огонь. Казалось, они колеблются, не решаясь стрелять в этих несчастных. — Не стреляйте! Пощадите! — кричали монахини, воздев руки к солдатам, толпившимся на башнях. Но момент колебания длился недолго. Разгадав адский замысел флибустьеров, комендант приказал открыть огонь. Пушки и мушкеты загремели с новой силой, уничтожая без разбора своих и чужих. Но, воспользовавшись этой минутной заминкой, отряды, перестроенные Лораном и Граммоном, кинулись на штурм в неудержимом порыве. Испанцы обрушили на них град мушкетных пуль и картечи, они кололи их шпагами и алебардами, сбрасывали со стен копьями, но снизу неудержимо карабкались все новые и новые разъяренные схваткой бойцы, и победа клонилась на сторону флибустьеров. Гранатами они разогнали испанцев со стены и с платформ и ворвались в форт. Упорное сопротивление гарнизона и тяжелые потери, понесенные в штурме, распалили их ярость. Все, кто попался им под руку, были безжалостно истреблены. Разгромленные испанцы бежали к последним башням, пытаясь оказать сопротивление и остановить натиск пиратов с помощью кулеврин, стоявших на террасах. Но орудия «Молниеносного» вынудили их покинуть этот последний оплот и укрыться во внутренних дворах и подвалах. Граммон и Лоран приказали направить на этих несчастных все орудия крепости, требуя сдаться. Из всего гарнизона их осталось всего человек двести, да и те по большей части раненые. Комендант и с ним все старшие офицеры геройски погибли на террасах башен. Продолжать схватку дальше было просто бессмысленно, и в конце концов оставшиеся в живых сдались. — Все кончено, — сказал Ван Штиллер, который сражался бок о бок с Граммоном. — Теперь я должен найти Корсара. Здесь мне делать больше нечего. — Ты думаешь, он еще жив? — Я убежден, что он еще находится за баррикадой в восточной башне. — Я с тобой, — сказал ему Граммон. — Посмотрим, как этот дьявол, твой капитан, смог устоять против целого форта. Пока флибустьеры разоружали пленных, француз и Ван Штиллер направились к башне, зубцы которой были разбиты орудиями «Молниеносного». У основания лестницы, что вела на платформу, они наткнулись на ничком валявшийся труп. — А, я знаю этого человека, — сказал гамбуржец, нагнувшись над ним. — Наверное, солдат, который привел вас сюда? — спросил Граммон. — Нет, господин де Граммон. Это Диего Сандорф. — Фламандец, которого Корсар хотел расспросить? — Тот самый. Он получил удар шпагой от капитана. — Ну и клинок у этого Вентимилья! Они поднялись на платформу и оттуда по узкой лестнице спустились внутрь башни. Посередине лестнице они нашли второй труп. Это был испанский сержант, сражавшийся тут с Корсаром. — Еще один, получивший удар в самое сердце, — сказал Ван Штиллер. — Капитан не пощадил и этого беднягу. Они спустились вниз и оказались перед железной дверью. — Неужели они заперлись там внутри? — проговорил Ван Штиллер. Он поднял мушкет и резко ударил прикладом по двери. Дверь тут же подалась, оказавшись не запертой. — Гром и молния! — воскликнул Ван Штиллер, вытирая левой рукой капли пота. |