Онлайн книга «Правила жестоких игр»
Книга резко развернулась, поворачиваясь лицом к девочке, чтобы та сумела разглядеть черно-белую картинку на желтоватом мягком листе, стремившемся отлететь от корешка. – Вот он. Дух-захватчик. Он не демон как таковой, поэтому дом не трогает его, и его может видеть обычный человек, такой как Саша, к примеру. Тот, кто выпускал духа, понимал, что у него получится уничтожить всю семью. С каждым новым вселением он будет сильнее, пока не напьется нашей энергии и не сотрет с лица земли Гнездо. – Гнездо?! – Пролепетала девочка испуганно. – Конечно, и тогда наступит конец роду Вестичей. – Но ведь сегодня сороковой день. Зак… – Она запнулась, заметив за скептическое выражение на лице парня. – Он станет Хозяином… – Если доживет эти часы. – Черт, почему ты спокоен?! – От злости она оттолкнула книгу, зависшую перед ней. Томик отлетел на несколько шагов и скособочено замер. – Я не Вестич. – Усмехнулся Филипп. – По какой-то причине дух жаждет убить Сашу, и уже попытался один раз это сделать. Я лишь хочу, чтобы он не причинил ей вреда. Считай это местью. – Тебе наплевать на семью! – Обвинила его девочка, бледнея от гнева, и ткнула пальцем в парня. Неожиданно кончик остренького ноготка засочился голубоватым свечением, и по фалангам пальца пронеслись электрические дуги разрядов. – Малышка, – насмешливо сморщился Фил, поднимаясь из-за стола. – Тебе пора учиться управлять эмоциями, иначе ты никогда не станешь настоящей ведьмой. Сними удар, а то поранишься, детка. От неожиданной иронии девочка сдулась, как воздушный шарик, обиженно поджав губы, и спрятала руки в больших карманах платья. – Я не собираюсь оставаться в семье после того, как вы поступили с Максом. – Бросил Филипп, и с громким щелчком по его приказу книги выстроились, подобно солдатам-новобранцам, и строго по очереди стали возвращаться на полки. Талмуды, валявшиеся на ковре, открыли темно-бурое пятно засохшей крови, которое так никто и не удосужился стереть после убийства. – Если дух в доме, то он появится, как только почувствует кровь девственницы. Ты хотела мне помочь? – Филипп изогнул бровь, не желая задавать сводной сестре главного вопроса. Та покраснела, как вареный рак, и нервно застучала каблучком по полу, следя за тем, как старинные фолианты, шурша страничками, собираются на пыльных книжных полках шкафов. – Малышка, если уже поздно… – Непрозрачно намекая, подталкивал Филипп к ответу. – Я пойму. Мы найдем другой способ. – Знаешь, Фил, – процедила Снежа, окинув его гневным взглядом, – я теперь понимаю, почему тебя мог терпеть только Максим! Ты невыносим! Режь! – Она протянула руку, сердито вздернув длинный рукав трикотажного платья. На узком запястье с прожилками вен болталась ярко-алая нитка, завязанная узелком. Она походила на тонкую кровавую ранку, прочертившую бледную кожу. – Что это? – Филипп ловко поймал нож для резки бумаги, стремительно сорвавший со стола и смахнувший на пол добрую часть писем покойного Эмиля. – Напоминание кое о ком. – Нехотя промычала девочка. – Я рад, что ты выкинула меня из головы. Самая правильная вещь, которую ты могла сделать. Парень изогнул губы в кривой улыбке, от которой у Снежаны на одно мгновение замерло сердце, так преобразилось мрачное лицо сводного брата. В нем не осталось ни тени юности, скулы чуть заострились, подбородок стал четче, и на щеках проявилась щетина, намека на которую не было прежде. Ясные синие глаза отчего-то потемнели, затаив в себе непривычную угрозу. Филипп по-настоящему пугал, превращаясь в сильного ведьмака. От резкого, грубого касания наточенного лезвия девочка испугано дернулась, кожу закололо, и по руке побежали тонкие струйки темной крови. – Черт, больно. – Поморщилась она. – Извини, – хмыкнул Фил, – не хирург, знаешь ли. Бордовые капли падали на ковер, смешиваясь со старым засохшими следами убийства Эмиля. Кляксы вспыхивали желтоватым пламенем, и затухали. Филипп крепко перехватил запястье девочки, вслушиваясь в тишину дома. Книги, не успевшие убраться на полки, замерли вместе с ним. Даже Снежана затаила дыхание, судорожно сглотнув, она неотрывно следила за ранкой. Кровь от прикосновения пальцев парня тут же прекратила сочиться, и на месте пореза образовывался тонкий аккуратный шрам. Он мгновенно белел, пока не исчез совсем, лишь рука перепачкалась кровью. Она видела такой фокус – его проделывали с рыжей Александрой посланники… – Ну, где же ты? – Процедил Филипп, не выпуская руки Снежи и только сильнее ее сжимая. Дух не торопился появиться, чтобы вкусить жертвенной крови девственницы. – Малышка? – Парень быстро заглянул девочке в глаза, тут же находя ответ на собственный вопрос в ее воспоминаниях. – Не обязательно копаться в моей голове! – Буркнула та, вырываясь. – Мог бы и спросить! Я тебя не обманула! Наверное, его просто нет в Гнезде! – Тогда где он?! * * * Родители мгновенно узнали гостью, и отчаянно делали вид, что утреннее кофе со звездами кино для них привычнее самого утреннего кофе. Лиза нацепила маску очаровательной милашки, для которой завтрак с людьми в девятиметровой кухне стандартного панельного дома привычнее самого завтрака, который она обычно пропускала (как обед и ужин). Забываясь, она пыталась щелкать пальцами, чтобы заставить ложку размешать крупинки быстрорастворимого кофе в кружке, или же махнуть рукой, чтобы заплести длинные спутанные волосы в косу, и родители, ловившие каждое ее движение, затаив дыхание, удивленно гнули брови. Залив в себя чашку чая, я старательно справлялась с накатывающим после сумасшедшей ночи сном, присутствие актрисы странным образом вселяло необъяснимое спокойствие. Глядя на меня, Лиза непроизвольно зевнула, прикрыв рот обожженной ладошкой. Мама с папой испуганно переглянулись, боясь задавать вопросы. – У вас руки обожжены. – Пробормотала мамаша. – Да. – Лиза, сморщившись, посмотрела на красные ладони с некрасивыми белыми пузырями. – Болит. – Разве Шурочка не говорила, что мы врачи? – Засуетилась мамаша, вскакивая и кидаясь к аптечке. – Нет. – Актриса покосилась на меня, и в ее зеленых глазах промелькнул испуг. «Ты хотела бояться, возмущаться и конфузиться? Поздравляю, ты выиграла приз – мои родители обеспечат тебе самые неловкие пятнадцать минут жизни!» – Вложила я в ответную ухмылку. – А где вы познакомились? – Все-таки полюбопытствовала мамаша, доставая из коробки из-под обуви, призванной быть семейной аптечкой, стрептоцидовый порошок. – Лиза сестра Филиппа. – Тут же объяснила я и, перехватив изумленный взгляд отца, поправилась: – Сводная. Она шипела, как настоящая кошка, когда мамаша осторожно посыпала ранки лекарством и накладывала бинты. Лиза разглядывала перевязанные руки, а в ее глазах стояли слезы от жалости самой к себе. Широко зевнув, я сдалась: |