Онлайн книга «Щучка»
Маша пару минут недоверчиво разглядывала столовый прибор, а потом подняла на Бориса упрямый взгляд. Борис кинул нож обратно и раскрыл маленькое окно. — Ты посмотри — какая красота! Вон у забора банька стоит. Настоящая! Ей лет восемьдесят, наверное. Помнишь песню-то: «Растопи ты мне баньку по-чёрному»? Как её Володька душевно пел? Маша промолчала. — Эх, пропащее вы поколение! — хохотнул Борис. — Ладно, осваивайся. А мне по делам надо. Ты через часок за вещами иди. Катька как раз вернётся. — Наверное, всё-таки, следует договориться о цене за съём… Мне так проще будет, — заявила Маша. — Вот чудак-человек! — Борис потёр подбородок. — Я же для вас с Костей стараюсь! Вижу, как ситуация-то складывается. Дело молодое, Монтекки — Капулетти, ежу понятно! Или тебя моя просьба смутила? — взгляд его стал колючим, пронизывающим. — И это тоже… — тихо ответила Маша. Борис секунду сохранял прежнее выражение лица, а затем словно отмер — в его глазах заплескалось искреннее сочувствие. — Что же ты какая пугливая, Маша? Я тебе объясню, почему прошу об этой услуге. Я переживаю за старух. Костя твой, ты уж прости, лопух молодой. Да и занят будет поди. После смерти Аркашки что с его фирмой станет? Маша тяжело вздохнула. Борис воспринял её вздох по-своему. — Ну, а чего ты хотела? Мужское дело — деньги зарабатывать. — Как же так, — Маша снова вздохнула. — Только что был человек и… всё… — Бывает… — Борис взглянул на часы. — С сердцем не шутят. — Пора мне, Маша. Так мы договорились, а? — Это же на несколько дней всего? У меня неделя отпуска, а потом я уеду. — Конечно! Только ты уж тоже никому не рассказывай, что живёшь у меня. Так ведь всем проще и спокойнее, правда? А-то люди завистливые, не надо им знать. — Наверное… — Вот и славно. Борис подошёл так близко, что у Маши гулко ухнуло сердце. Ей потребовалась вся сила воли, чтобы выжать жалкое подобие улыбки. — Когда вы рядом, мне гораздо спокойнее… Ноздри Бориса затрепетали. Он закусил нижнюю губу и качнул головой. — Какая ты… Могу понять Костю. Маша сглотнула и прижала ладони к бёдрам. — Если вдруг передумаешь, — голос Бориса стал хриплым и глухим, — то, где мой дом, знаешь… — он резко распрямился и быстро пошёл на выход. Маша стояла некоторое время, прислушиваясь к его шагам и лёгкому свисту. Да, этот мужчина обладал колоссальной энергетикой. Она кожей чувствовала исходящий от него жар. И теперь становилось понятно, в чьих руках сосредоточена истинная власть — в руках Бориса. И именно это придавало ему такую харизму, несмотря на возраст, как бы он ни пытался изобразить из себя пенсионера-огородника. Маша ещё раз огляделась, закинула веники обратно на печку и вышла на улицу. Чем ближе она подходила к дому Люськи, тем тревожнее себя чувствовала. Калитка была заперта, окна темны. Маша нерешительно взялась за щеколду, но тут её окликнули. — Эй, кого вам? Маша закрутила головой, но увидела только привязанную к соседскому забору козу Белянку. Длинная верёвка, с петлёй на конце, была накинута на верхушку заострённой доски, и натягивалась каждый раз, когда коза пыталась покинуть чахлый пятачок. Маша подошла к животному и погладила по кудрявой чёлке. — Вам кого? — невысокая черноглазая женщина приоткрыла калитку, спрятавшуюся в ветвях дикого винограда, и с интересом посмотрела на Машу. — Здравствуйте! Я пришла к Люсьену. — Нет его. — Когда же он вернётся? — тревожно спросила Маша. — Так вы ничего не знаете? — женщина перевела взгляд на козу, словно подозревая Машу в том, что она хочет увести это сокровище. Коза флегматично жевала травинку, с тоской посматривая в сторону близлежащих кустов. — Я знаю. Но я думала, что всё уже закончилось… В смысле, для Люськи. — Ну, — женщина наконец распахнула калитку и вышла, — по-другому не скажешь. — Он не звонил? — А чего ему мне звонить? Я ему не нянька, — женщина вышла и, приподнявшись на цыпочках, стащила поводок с забора. Заметив, как Маша с сожалением убирает ладонь с козьей головы, уже мягче добавила. — Вот, ждёт его — невеста с рогами. — Вы ведь Роза? — Маша узнала её и по козе, и по магазину, в котором была накануне. Судя по всему, и для Розы лицо Маши не было чужим. — Да, а вы что же, живёте здесь? — Отдохнуть приехала. — Снимаете жильё, или у родственников? — Роза смотрела на неё с лёгкой усмешкой. Маша замялась, но женщина, не дождавшись ответа, вдруг всплеснула руками: — Я ж кино сейчас пропущу! У меня сериал начался! Вы, короче, если молоко и сметану будете брать, то приходите с утра, часиков в восемь, или вечером около семи. А лучше накануне заказывайте, а то люди про запас берут. Лучше моего товара нигде не найдёте. Я всю жизнь людей кормлю. И каких людей — знали бы вы! — Накрутив верёвку на руку, Роза потащила козу во двор. — Пойдём, горемычная! Некогда мне за тобой следить! — Подождите, — Маша протянула руку. — Давайте я с ней на поле схожу и выгуляю, — сказала и тут же осеклась, вспомнив мёртвое тело отца Люськи. Роза повела плечами. — Что она тебе, собака, что ли? Характер у неё такой — гулящий. Все остальные у меня на заднем дворе пасутся. Жди своего Люську, вон хоть во дворе его сиди. Там брать нечего. Роза втащила козу внутрь и захлопнула за собой калитку. Маше совсем не хотелось возвращаться в дом Цапельских. Пусть Катя занимается своими делами, а выстиранные вещи немного подсохнут. Погода стояла отличная, солнечная, так что совсем скоро Маша будет обеспечена гардеробом. Солнце припекало. Несмотря на ужасы и несчастья, которые окружили Машу плотным кольцом за последние дни, она получала необыкновенное удовольствие от сочных красок природы, одуряющих запахов и жарких солнечных объятий. Если бы с ней рядом был ещё и Костя, счастье было бы абсолютным и полным. Но кажется, это счастье нужно было выцарапывать у судьбы, и Машино сердце каждый раз сжималось в груди, когда она думала об этом. Маша вошла во двор Люськиного дома и обернулась, почувствовав чей-то взгляд. Улица была пуста, и она списала этот лёгкий укол на свою нервозность. Маша направилась вокруг строения, разглядывая заросший акацией палисадник и раскидистые кусты картофеля в огороде. Приложив ладонь к стеклу, она заглянула в тёмное, в паутинной сетке, кухонное окно — увидела на столе разделочную доску с белеющими дольками лука и нож. |