Онлайн книга «Изящно, дорого, смертельно»
Куда, подумал, они на фиг денутся? Но энергичный дед куда-то делся. По пути исчез из машины, и на загородную трассу детка выехала уже одна. Пару раз мотоцикл Зураба выглядывал из-за грузовиков, фары встречного транспорта пробивали салон «рено» с водителем без пассажира. А съехав с трассы, ищейка бдительно проверилась на слежку. Машина минут пять стояла с выключенными фарами. Заметенный снегом Зубарев едва не окоченел! Опасаясь, что у его жертвы здесь свидание, уже решился на захват и осторожно двинулся к проселочной дороге… Но «рено» вовремя тронулся. Заколыхался на ухабах. А через полчаса остановился возле запертых ворот большого деревенского дома. Зураб пронаблюдал, как автомобиль въезжает во двор. Вернулся к околице и оставил мотоцикл в кустах. К дому, во двор которого заехала сыщица, приблизился уже на мягких лапах — собака бесновалась. Но вскоре на пса прикрикнул хозяин, и тот слегка утих. Скулил тихонько в глубине двора. Заходить в дом с боем киллер, разумеется, посчитал неосмотрительным. Вначале нужно оглядеться и понять, сколько человек находится внутри. Не исключен сюрприз из подраненного Крученого и взвода его корешей. Хотя… не похоже. Судя по отметинам колес, во двор заезжала только малолитражка сыщицы. Следов крупнее, от внедорожников, здесь не осталось. Когда со двора, с приличного отдаления, раздались бухающие удары колуна, наемник мягко перепрыгнул ограждение палисадника. Скрываясь за присыпанной первым снегом сиренью, заглянул в окно… Через пустую темную комнату увидел в освещенной кухне ужинающую сыщицу. Одна? Похоже, да. На столе посуда для единственного едока, бабушка-хозяйка поблизости от гостьи не вращается. Зураб покинул палисадник, легко перемахнул двухметровую ограду. Попав во двор, подкрался к углу дома и некоторое время наблюдал за широкоплечим мужиком, одним ударом разрубавшим приличные поленья. Могучий дед, однако, крепкий. Приметил также настороженно погавкивающего пса в вольере… Порядок. Судя по огромной куче неразрубленных поленьев, хозяин пробудет у сарая еще долго. На дрова мокрый снег валит, дед поторапливается и без устали работает колуном. Сердито цыкает на пса. «Фортуна», — мельком удивился своему везению наемник. Детка хозяйничает на чужой кухне, у старика нерасколотых дров — пропасть. Надо идти. Причем немедленно, поскольку появления еще кого-то исключать нельзя. Момент — удобный. * * * Евдокии хотелось верить обещанию Зураба «Я отвезу тебя в полицию» до смерти! И это вовсе не фигура речи. Но логика не позволяла. А от убийцы так штормило смертью, что поднимались волоски на теле. Зубарев сделал шаг к испуганно отпрянувшей сыщице и заговорил. Спокойно так, невозмутимо: «Ну, здравствуй, детка». Словно заявился к ней чайку попить. — У меня есть ряд вопросов, — продолжил так же хладнокровно, без пугающих ужимок. — Ответ на часть из них я знаю. Я задаю вопрос, если вижу, что соврала, — Зураб приблизился вплотную и взял ладонь Евдокии, — ломаю тебе палец. Десять неточностей — десять пальцев. Хватит? — Да, — сглотнув, просипела Евдокия. Новое лицо Зубарева попало под скудный свет дворового фонаря: пластический хирург отлично поработал над его внешностью. Из прежней простонародной физиономии рязанского агрария он вылепил чуть ли не вузовского преподавателя. С холодным изучающим взглядом, с каким обычно двойки ставят. — Не надо ничего ломать, я понятливая. — Надеюсь. Итак, ты отвечаешь быстро, за промедление последует такое же наказание. Уяснила? Сыщица не ответила, и «вузовский преподаватель» мотнул подбородком на окно, за которым раздавались удары колуна: — Там — кто? — Савелий… друг. — Твой друг или деда? — Какого еще деда? — правдиво растерялась сыщица. Веки убийцы нетерпеливо сузились, и мыслительный процесс пошел живее. — Мой друг, мой! А еще Николая Васильевича Шаповалова и родственник Иван Ивановича Воропаева! — Шаповалов — кто? — Еще один мой близкий друг! «Хотелось бы надеяться, формулировку „близкий“ разозленные воры расшифруют правильно». — Конкретно спрашиваю — кто он? Евдокия вздернула плечи и мелко-мелко затрясла головой: — Не знаю! Правда! — Взгляд Зубарева сделался недоверчиво жестким, и Дуся выпалила: — Честное слово! Он никогда о себе не рассказывает! Я как-то его спросила: «Вы кто? Шпион на пенсии или наемный убийца?» Но он мне не ответил, только посмеялся! Похоже на правду. Если бы девочка начала сочинять басни про своего бравого подельника, Зураб еще б подумал: верить или нет? О нем самом, к примеру, правду можно получить, только имея самый высший ценз доступа. А сами о себе специалисты языком не чешут, хвастовство не их конек. Евдокия, неправильно расшифровав задумчивость Зураба, испуганно добавила: — Мне кажется… он — убивал! Такой же, как и ты! Невероятно истовая честность, мысленно хмыкнул Зубарев. Старается, овца. Ему очень не хотелось применять к ней третью степень устрашения или использовать фармакологию. Сейчас ищейка нужна ему относительно невредимой и достаточно подвижной. Как заложница, приманка и живой бронежилет. Хотя, если ее ответы поменяют что-то в планах, придется поработать над ее шкуркой немногим раньше. — Ты на самом деле в розыске или начальник полиции мутит с вами заодно? Сердце Евдокии рухнуло вниз и, показалось, стало перемешивать пельмени непосредственно в желудке. Так затошнило, что едва-едва не вырвало! Щеки надулись, словно Дуся держала за ними два теннисных меча. Но интеллект пока работал, справлялся с перегрузкой и обморочным стрессом. Зубарев, не исключено, задал проверочный вопрос, способный лишить ее палец здоровья. И как тут отвечать? Правдиво или… Ладонь убийцы соскользнула с запястья, пальцы крепко оплели мизинец… — Максим Ильич все знает, помогает! — решившись, выкрикнула Евдокия. — Он близкий друг Николая Васильевича и в розыск меня по-настоящему не объявлял! Зураб отцепился от мизинца, вскинул руку вверх и зажал сыщице рот. — Тихо! — просипел, прижимая дуло глушителя к ее животу. — Не ори! Если собака будет лаять, положу здесь всех! Понятно?! — Да, да, — прошептала из-под его пальцев Евдокия и жалобно захлопала ресницами. — Не надо никого убивать… пожалуйста. Я и так все расскажу! Правда-правда, обо всем! Наемник убрал руку с ее губ. Но пистолет оставил прижатым к диафрагме. — Проверю. Муромцев и дед Шаповалов знают, кто я? |