Онлайн книга «Как Наталья Николаевна съела поэта Пушкина и другие ужасные истории»
|
Так Рита и сделала: юркнула в директорский кабинет, положила листок на стол любимому директору и, на крыльях любви, выпорхнула в коридор. Весело запрыгала по ступенькам на первый этаж. Спрыгнула с последней ступеньки и… ойкнула от неожиданности. Потому что вместо коридора первого этажа она увидела коридор второго этажа, откуда только что спустилась. Рита опять начала спускаться. Спустилась – и вновь очутилась на втором этаже. Будто никуда и не спускалась. Сердце у Риты тревожно заколотилось – тук-тук-тук… Если б еще по всей школе стоял шум и гам, как во время переменок, тогда, может, Рите было бы не так страшно. Но занятия давным-давно закончились и в коридорах стояла жуткая тишина. Рита попыталась в третий раз спуститься со второго этажа на первый. На лестнице уже было темным-темно. И вдруг Рите почудилось, что в этой темноте кто-то притаился. У Риты от страха не только сердце застучало – тук-тук-тук, но еще и зубы заклацали – клац-клац-клац… А тут еще из этой темнотищи послышался квакающий смех: кхваа-кхваа-кхваа… Так могла бы смеяться лягушка, если б умела. Рита схватила ноги в руки и бежать!.. Забежала в какой-то кабинет и увидела какого-то человека. Тощего, как скелет. Пригляделась Рита – а это и вправду скелет!.. Нажимая костяшками пальцев клавиши на клавиатуре, скелет играл в компьютерную игру. По экрану монитора друг за дружкой гонялись маленькие скелетики. Рита, завизжав от страха, пулей выскочила в коридор. И услышала голос Купоросова. Ритины страхи сразу, как ветром сдуло. Но тут до Риты вдруг дошло, что Купоросов читает вслух ее стихотворение. – «Я от вас балдею, тащусь и фонарею…», – читал директор. – Интересно, кто написал эту чушь? – Лисичкина написала, – послышался голос Людмилы Петровны – учительницы русского языка и литературы. «Откуда она знает?» – поразилась Рита. – Это какая Лисичкина? – переспросил директор. – Да из 5 «Б». – А-а, – вспомнил Купоросов. – Такая мелкая, метр с кепкой… Рита испытала самый настоящий шок. Она-то считала, что ее рост всего лишь чуть-чуть ниже среднего. А тут на́ тебе: «Метр с кепкой…» И это сказал ее любимый Агафон Евлампиевич, которому Рита готова была отдать свое любящее сердце. И тут Риту кто-то схватил за шиворот. Это был скелет. – Попалась, детка! – проклацал он своими скелетскими челюстями и поволок Риту в кабинет директора. А в кабинете сидели Купоросов и Людмила Петровна – с синими лицами. – Что, детка, хочешь отдать мне свое сердце? – с усмешкой спросил у Риты директор. – Сейчас я вырежу его из твоей груди. И в руке у Купоросова блеснул нож. – Ой, мамочка, – в испуге пискнула Рита. – Ой, мамочка, – передразнила ее Людмила Петровна, потрепав по щеке. Рука учительницы оказалась холодной-прехолодной. Как у мертвеца. И Рита отчетливо поняла, что Людмила Петровна и есть мертвец. И Купоросов тоже мертвец. Недаром же у них ли́ца синие. И еще Рита поняла: если сейчас она от них не убежит, то тоже мертвецом станет. И Рита пустилась наутек. – Ха-ха-ха, – захохотал директор. – Далеко не убежишь! И точно – далеко Рита не убежала. Не успела она выскочить из кабинета, как дорогу ей преградила невесть откуда взявшаяся стена. Справа и слева от Риты тоже появились стены, и тоже невесть откуда… А учителя-мертвецы со скелетом уже приближались к объятой ужасом Рите. – Музыка! – торжественно провозгласил Купоросов. В ту же секунду на всю школу грянул похоронный марш: ПАМ-ПАМ-ПАРАМ ПАМ-ПАРАМ ПАРАМ-ПАРАМ… Когтистые пальцы директора обхватили тоненькую Ритину шейку. И Рита… проснулась. Да не дома проснулась, а в школе. На уроке литературы. – Лисичкина, – строго сказала Людмила Петровна, – ты что, спать в школу пришла? Ну-ка, встань и прочти наизусть стихотворение Пушкина, которое я вчера задавала на дом. Рита встал и спросонья начала читать: Я от вас балдею, тащусь и фонарею… Весь класс, конечно же, так и покатился со смеху. И Рита, окончательно проснувшись, тоже вместе со всеми покатилась, потому что была рада-перерада, что все ее кошмары оказались всего лишь сном. Правда наяву Людмила Петровна за такой ответ поставила Рите двойку. Но, согласитесь, мои маленькие читатели и читательницы, что некрасивая двойка в дневнике все же лучше, чем красивый памятник на кладбище. Ночной клуб «Веселый могильщик» А вот вам, мои маленькие читатели и читательницы, другая, не менее, а может даже и более кошмарная история, которая произошла в ночном клубе. Однажды девочка Катя познакомилась с мальчиком Геной. И он ей говорит: – Давай, Катька, в ночник сходим. Катя даже сразу и не поняла. – В какой ночник? – В ночной клуб. Оторвемся там по полной. – А разве нас туда пустят? – с сомнением спросила Катя. – Мы же ведь еще дети. – Да какие, на фиг, дети, – засмеялся Гена. – Мы уж давным-давно второй десяток разменяли. И действительно – Кате и Гене было по десять с половиной. – Хорошо, – согласилась Катя. – Идем отрываться по полной. И они отправились ночью в ночной клуб. Идут-идут темными и пустынными переулками. И чем дальше идут, тем переулки все темнее и пустыннее становятся. – Долго еще идти? – спрашивает Катя. – Уже пришли, – отвечает Гена и загадочно усмехается. Смотрит Катя – а они у кладбища стоят. – Ой, – ойкнула она от такой неожиданности, – это же кладбище. – Ночной клуб как раз на кладбище и расположен, – говорит Гена. Вошли они в кладбищенские ворота, И вправду – посредине кладбища располагается ночной клуб. А над входом вывеска мигает: «ВЕСЁЛЫЙ МОГИЛЬЩИК»… «ВЕСЁЛЫЙ МОГИЛЬЩИК»… «ВЕСЁЛЫЙ МОГИЛЬЩИК»… – Что-то мне здесь не нравится, – шепчет Катя, боязливо косясь на кресты и надгробия. – Да брось ты, Катька, – хохочет Гена. – Это же прикольно – «ночник» на кладбище! Вошли они в ночной клуб. А там на сцене стоят… скелеты с гитарами. – Ой, – снова ойкает Катя, – скелеты… – Еще один прикол! – опять хохочет Гена. – Музыканты загримировались. Тут на сцену выбежала певица. А лицо у нее – зеленое-презеленое. Как у утопленницы. Певица начала танцевать и петь: Смерть пришла ночной порою, |