Онлайн книга «Война Искры: Отверженные»
«А без него…» Без него Джейс больше не был уверен ни в чем: может статься, никакой Стражи уже вовсе не существует. «Конечно, друг другу мы останемся верны всегда – но Мультивселенной?..» Цена победы казалась слишком, слишком уж высокой. «Отчего я никогда прежде не замечал, что Гидеон – лучший мой друг?» Невдалеке, беседуя с Нив-Миззетом и прочими главами гильдий, шла Враска. Нет, ни ей, ни Ниву Джейс не завидовал. Наоборот, искренне радовался, что его дни в роли Воплощения Договора подошли к концу. – Значит, договорились? – сказал Аджани. – С утра отправляемся на Терос, почтить память друга. Джейс, Чандра, Нисса, Тефери, Карн, Сахили, Джайя, Аджани и Уатли дружно кивнули или согласно забормотали. Но отчего Уатли тоже хочет отправиться с ними? Ведь она познакомилась с Гидеоном только сегодня утром… «Впрочем, кто я такой, чтобы отказывать ей? Проклятье, Гидеон заслуживает всех почестей, какие только возможны! Да что там почести, он заслуживает куда большего, но большего у нас для него, пожалуй, что и нет». С этими мыслями он поднял взгляд к вершине Цитадели – туда, где погиб Гидеон. Погиб, спасая жизнь Лилианы, чтоб Лилиана смогла спасти Мультивселенную. – Послушайте, – не слишком охотно заговорил он, – мне… как-то не по себе. Тревожно за Лилиану. – Это что, шутка? – зарычала Чандра. – Лично я никак не пойму, отчего бы мне не выследить и не прикончить ее! Ведь это она отняла у нас Гида! Джайя Баллард помрачнела. – Так вот, кто ты такая, дитя мое? Убийца? – Я не дитя. И жизни лишила уже многих. – Хладнокровно и равнодушно? – уточнил Аджани. – К этому я равнодушной остаться не могу. Тефери задумчиво почесал подбородок. – А мне до сих пор неясно, что произошло. Лилиана Весс лишила Гидеона жизни собственной рукой? – Нет, – отвечал Джейс. – Не совсем. По крайней мере, я так не думаю. – А что же думаешь? – пророкотал Карн. – Как Лилиана обратилась против Боласа, мы с вами видели все, – начал Джейс. – Только на день позже, чем следовало, – уточнила Сахили. – А перед этим собственными руками погубила не одну тысячу жизней. – Да, верно, – согласился Джейс. – Но вот о чем я догадываюсь. Вы все это видели. Она исчезала, таяла на глазах. Обращение против дракона в буквальном смысле губило ее. Однако остановить Боласа могла только она одна. По-моему, Гидеон это видел. Сознавал. – И потому даровал собственную неуязвимость ей, – негромко, скорее самой себе, чем прочим, сказала Нисса. – А взамен принял губившее ее проклятие на себя. – И она это допустила? – язвительно спросила Чандра. – Может быть. Не знаю. Знаю одно: когда все завершилось, я дотянулся до нее – телепатически. И почувствовал ее муки. Противоречивые чувства. Чувства, которых она сама не в силах была понять. – Ты, Джейс, всегда питал к этой женщине слабость, – буркнул Аджани. – Вправду? Ты всерьез так считаешь? Разве не вы все обвиняли меня в том, что я к ней слишком строг? Чандра отвела взгляд. Действительно, она много раз обвиняла Джейса именно в этом. – Возможно, ты был насчет нее прав. Возможно, мы все ошибались. – Возможно. Но… Послушайте, мне вовсе не по душе быть ее адвокатом. Не тому я, понимаете ли, обучен. Я просто думаю, что ситуация с нею может оказаться сложней, чем мы думаем. Так вот, нельзя ли учесть хотя бы это? – Джейс, – прошептала Чандра, – когда-то я любила ее, точно родную сестру. А она предала нас всех. За этим последовало недолгое молчание, во время коего Джайя упорно не сводила испытующего взгляда с Чандры, своей протеже, и, наконец, та сказала: – Что именно ты, Джейс, предлагаешь? – Я… сказать откровенно, не знаю. Может быть… может, нам следовало бы отыскать ее и, по крайней мере, выслушать. По-моему, в ней что-то… надломилось. Тут Чандра подняла взгляд на Джейса. – И не в ней одной. – Спешить с решением ни к чему, – заговорила Джайя, взяв Чандру за руки. – За ночь нам все равно ничего не сделать. Мы даже не знаем, где ее искать, а утром нас ждет важное дело. – Это точно, – поддержал ее Аджани. – Как быть с Лилианой Весс, вполне можно решить после поминовения. Идет? – спросил он, взглянув в глаза Джейса. – Конечно. – Наверное, нам всем просто нужен отдых, – сказала Уатли. – Отдых и время, чтоб разобраться в собственных мыслях. – Только не здесь, – подал голос Тефери. – Верно, не здесь, – согласилась Чандра. – Мне Равника уже до смерти надоела. Приглашаю всех с собой, на Каладеш. – Мне надо бы кое-куда наведаться, – сообщил Карн. – Твое «кое-куда» и до завтра вполне подождет, – возразил Тефери. – Думаю, ночь в общей компании всем нам пойдет на пользу. Карн призадумался… однако согласно кивнул. – Значит, на Каладеш, – подытожил Аджани. – Всего на одну ночь, до утра. Тут Джейс краешком глаза заметил, что Враска, отколовшись от Нива и прочих, кратчайшим курсом направляется прямо к нему. – Я собираюсь остаться, – сказал он. – Давайте встретимся на рассвете, на этом же самом месте. А отсюда сообща отправимся на Терос. Ответом ему послужили несколько кивков, однако никто не проронил ни слова. На глазах Джейса все остальные покинули Равнику – Джайя с Чандрой скрылись в ослепительных вспышках пламени, за ними с резким металлическим скрежетом исчез Карн, Аджани окутался золотым ореолом и был таков, а Тефери словно бы обернулся синим смерчем, унесшим его прочь. К тому времени, как Равнику покинули Нисса, Сахили и Уатли, Враска подошла к Джейсу и взяла его за руку. – Насколько я помню, у нас назначено свидание, – сказала она. – Так точно, капитан. Оловянная улица. Кофе. Книжная лавка. – Да, ты ведь любишь читать мемуары, записки интересных людей. – Люблю. А ты, кажется, любишь хроники. – Люблю. И оба двинулись вперед. Какое-то время шли молча, попросту радуясь близости друг к другу. Джейс ясно видел, что некие мысли не дают Враске покоя, однако она об этом не заговаривала, и он решил не любопытствовать – ни попросту, ни с помощью магии разума. Он знал, что у нее имеются свои секреты, но был уверен: вряд ли хоть один из них столь же велик и ужасен, как то, что хранит в тайне он сам. И от нее, и от всех остальных. А еще Джейс понимал: ему необходимо решить, каким человеком он хочет стать. Многие годы ему препятствовали, тормозили развитие огромные бреши, провалы в памяти, и это сделало его скрытным, молчаливым, стеснительным. Теперь, вернув себе память целиком, он очень хотел бы стать лучше и всей душой надеялся, что рядом с Враской это удастся. |