Онлайн книга «Невеста Моцарта»
Нещадно жарило солнце, словно первого сентября решило вернуться лето. Иван развлекал Карину, ненавязчиво переходя на французский, чем приводил в восторг эту любительницу прононса, жареных каштанов и тяжёлого флирта с последствиями. А я обмахивалась меню и жаловалась, что, наверное, из-за этой внезапной жары линейка прошла так бестолково. — Я думала будет интереснее. — Жаль, ты столько сил вложила, столько готовилась со своим оргкомитетом, — посочувствовал Иван. — Вот именно. А в итоге вся моя работа свелась к тому, что я раздала бейджики, сделала пару снимков для новостной ленты сайта универа и поругалась с куратором. Помнишь того парня, что Сергей назвал «сын маминой подруги»? — Такой с пухлыми щёчками и расчёской в кармане? — скромно улыбнулся Иван. И я, кажется, только что поняла зачем Моцарт всюду ходил со мной, давал эти забавные прозвища, просиживал штаны на наших заседаниях. Не в качестве телохранителя, как Иван, а вот именно за тем, чтобы нам было что обсудить. Но какая ирония: Ивану тоже было о чём со мной поговорить — он тоже невольно стал частью моей жизни. — Кирилл, кажется? — уточнил он. — Ага. Он, оказалось, ещё и куратор нашей группы, — кивнула я. И замерла: теперь телефон зазвонил у Ивана. Моцарт? Да кто бы сомневался! Ну пусть помучается. Я тоже вчера весь вечер ждала, что он перезвонит. Всю ночь проспала с телефоном на подушке. И с утра первым делом стала проверять: не оставил ли он сообщение, не села ли у меня батарея. Нет? Значит, теперь мой ход. — Представляешь, этот урод с третьего курса, куратор, мать его, заявил, что я лично должна заполнять журнал посещаемости и отправлять ему каждый день, — обернулась я к Карине. — Тебя выбрали старостой? — удивилась она. — Нет! В том то и дело, — бросила я на стол меню. — Меня назначили. Этот мудак. Я замолчала. Иван ответил на звонок и теперь смотрел прямо на меня. — Да, шеф… Рядом… Нет, просто не берёт трубку… Понял. Так точно, — он отключился. Я подождала не передаст ли он что-нибудь. Но он убрал телефон с таким видом, будто меня это не касалось. — И в итоге была какая-то невнятная линейка, — подняла я бокал с брусничным морсом. Рука дрогнула: последний раз, когда я пила его в этом кафе, за спиной сидел Моцарт. Я невольно оглянулась, но позади был пустой столик. В груди тоскливо заныло, но я не подала вида. — Нас тупо поздравили и пригласили даже не на занятия, а на ярмарку, где разные клубы по интересам устраивали презентации. Только было так жарко, а я сдуру вместо обычной купила сладкую воду и думала только о том, что хочу пить. — Ты бы хоть намекнула, я бы принёс. Я же был рядом, — посмотрел на меня Иван. Сегодня тоже он, а не Моцарт, заказал мой любимый бутерброд. И он так мягко выдохнул это «рядом», что я сглотнула, глядя не на бутерброд, а на телефон. Не знаю кого я наказывала больше: себя или Моцарта — я всё ещё злилась на него, но от этого только сильнее скучала. Так и быть, отвечу, если снова позвонит. — А что на ярмарке-то было? — напомнила о себе Карина. — Ой, — отмахнулась я, — там на разные голоса зазывали «свежую кровь» кто в волонтёры, кто на танцы, кто на участие в массовых мероприятиях и экологической инициативе, и хрен знает куда ещё. У вас тоже была такая ерунда? — У нас была накануне. Тоже зазывали в разные кружки, — кокетливо отломила кусочек безглютенового хлеба эта вечная диетчица. — И куда ты записалась? — спросил Иван. — Où aller? — Куда я? — закатила глазки Карина, похлопав наращенными и густо накрашенными ресницами. — Думаю, пойти на курсы массажа. Вот только найду на ком практиковаться. Иван улыбнулся: пламенный взор начинающей массажистки практически не оставлял ему шансов, но он отвёл глаза и обратился ко мне. — Et toi? — А я? В клуб юного детектива, — пожала я плечами. — Серьёзно?! — округлила глаза Карина. — У вас и такой есть? — Да, — уверенно соврала я и растянула губы в улыбку: ну а кто той Карине виноват, что иронии она не понимает. Покосилась на телефон. Молчит. Теперь я с трудом сдерживалась, чтобы снова не проверить: может, сел? — А знаете о чём нам рассказывали на первом занятии по описанию и анализу произведений искусства? Иван заинтересованно выпрямился на стуле. Карина кисло сморщилась. — О рынке фальсификата, — ответила я. Это была чистая правда. Единственная лекция. Но она настолько совпала с моими актуальными интересами, что я набралась смелости и, несмотря на все регалии, полчаса мучила кандидата искусствоведения, эксперта Министерства культуры и лауреата премии Правительства РФ, Илью Витальевича Любимова, своими наболевшими вопросами. — И как? — улыбнулся Иван. — Феерично. Вот вы, например, знали, что рынок антиквариата по доходности и обороту сравним разве что с торговлей лекарствами и алкоголя? — повторила я слова преподавателя. — Откуда! — манерно удивилась Карина. И этот её насмешливый тон как обычно отбил у меня всё желание рассказывать. Я пыталась вспомнить почему мы вообще дружим. Всё, что было интересно мне: книги, живопись, её история, она игнорировала. Ску-у-чно! А всё о чём взахлёб рассказывала она: клубы, косметика, шмотки — не понимала я. Да и остальные подруги больше любили потрещать про парней, кто с кем спит, с кем трахаться не очень, а с кем вау, у кого какой: маленький/большой, кто кого бросил, отшил, что сказал, а не слушать мои «лекции». Одному Моцарту было не скучно: он устало и безнадёжно не вздыхал, когда я делилась своими знаниями. Или историями. Да чем угодно! — Теперь знаете, — натянуто улыбнулась я. И, убирая телефон в карман, всё же глянула не сел ли он. Не сел. — Я бы с удовольствием послушал, — мягко улыбнулся Иван. Я ему верила. Но сейчас Карина тянула меня «попудрить носик». — Нет, ну везёт же некоторым, — возмущалась она по поводу двойного ряда ресниц у Ивана, поправляя у зеркала помаду. Это я посвятила её в тайну его магического взгляда. — Тут, блядь, наращиваешь, утолщаешь, а он с такими родился! Вот зачем ему? Он же и так — космос! Ослепнуть можно! А он точно твой телохранитель? — Точно, — тяжело выдохнула я, и подняла вверх средний палец, честно говоря, посылая её на хуй, но делая вид, что демонстрирую кольцо на безымянном. — И не будешь против, если я с ним… ну это… замучу? — А почему я должна быть против? — закрыла я воду. И, вырвав бумажное полотенце, вытирала руки. — Просто он так на тебя смотрит, — оценила она меня взглядом. — Спрошу по-другому. А твой альфач, на звонки которого ты не отвечаешь, не будет против? |