Император разрыдался как маленький ребенок. Его накрыла истерика, и Зар-Ксай приказал отнести его в покои. Менди дали ему успокоительное зелье, но даже оно не могло угомонить Ахтамара. Он потерял рассудок и требовал уничтожить всех людей в империи. Понимая, к чему это может привезти, Зар-Ксай приказал никого к нему не пускать. Некроса отнесли в священный имперский храм Менди. Великий владыка в течение трех долгих дней пытался вывести принца из комы и только на закате четвертого дня Некрос открыл глаза. Пока длился траур, Ахтамар пришел в чувства, но встать с постели так и не смог. Он уже никогда не поднимется на ноги. Смерть второго сына сильно подкосила его. Вся империя для него сузилась до размеров его спальни. Он готов был отдать все, ради спасения Ареса, но отдать было некому. Не было в Реальном мире ни одного живого существа способного воскресить принца. Сердце императора переполняли боль утраты и гнев, требующий мести. По истечении десятидневного траура он вызвал Гектора и приказал ему штурмовать перевалы и не останавливаться пока вся долина Уссури не подчинится ему. А голову Адоная он должен доставить в Гадес в качестве подарка. Гектор ждал подобного приказа уже очень давно. Все его братья уже сразились с людьми, и только он и Тилор пьянствовали, изнывая от безделья.
Следующим утром под рев боевого рога полки гномов начали строиться у подножия перевалов. Наблюдали за ними и Адонай с Тором. Они уже месяц готовились к нападению, а гномы все оттягивали и оттягивали битву. И вот свершилось. Неисчислимое количество гномов ринулись на перевалы, а в небе закрутились тысячи летунов. Адонай внимательно изучал рвавшихся в бой гномов. Они были построены в отдельные полки по клановому принципу и не очень-то слушались друг друга. Сразу в глаза бросилась их несогласованность. Они шли в бой не за империю, а за клан. Адонай поднял в небо орлов-оборотней, а на перевалы отправил рыцарей. Весь месяц люди по ночам втайне от гномов готовили редуты на подступах к бастионам. Они стали сюрпризом для имперцев и те завязли в них. Рыцари сдерживали атаки гномов, пока орлы сражались в небе с летунами. Из-за них не могли вести обстрел катапульты и блистать солнечным светом священные зеркала Адонаиса. Погибшие в воздушном бою люди и гномы падали на перевалы, вводя гномов в ужас. Орлы-оборотни сметали с дорог целые отряды, раскидывая их по скалам и ущельям. Их самопожертвование и бесстрашие воодушевляло рыцарей и те с удвоенным остервенением шли в бой. Тор видел, как один отряд терракотовых гномов сцепился с его рыцарями. Мимо него по правому флангу проследовали чернобородые и даже не попытались помочь своим собратьям. В итоге рыцари одолели своих и ударили в тыл черным. Оба отряда оказались разбиты и отступили. И такое творилось на всех перевалах. Гномы сражались каждый сам за себя, не пытаясь помогать друг другу. Видел это и Гектор, но поделать с этим ничего не мог. Когда гномы продавили редуты, Адонай отозвал орлов. Зеркала зашевелились и, поймав свет полуденного солнца, обрушили свои смертоносные лучи на летунов и гномов у стен бастионов. Катапульты Ману беглым огнем разрезали армию гномов на две части. Опаленные лучами зеркал и оглушенные взрывами снарядов передовые полки гномов обратились в бегство. Ряды их армий окончательно смешались. Отступающие расталкивали наступающих. В этой сутолоке погибло, пожалуй, больше воинов, чем в сражениях с людьми. Гектор видел, как умирает его армия и дал приказ отступать. Обе армии выбросили белый флаг перемирия. Всю ночь по перевалам бродили и люди и гномы, собирая тела погибших и раненных товарищей. А на утро гномы опять построились перед перевалами. Гектор учел ошибки вчерашнего побоища. Теперь во главе каждого отряда стоял рыжебородый Ксай или АкХан. Полки, штурмующие имперский тракт, вел в бой сам Тилор. Это было уже не беспорядочное ополчение кланов, а реальная единая и сплоченная армия империи. Над ней развивались знамена Ахтамар-Ксая. Многие даже специально испачкали свои бороды грязью, что бы ничем не отличаться. Подбадриваемые боевыми кличами, гномы вновь ринулись на перевалы. Теперь они шли единым фронтом. Если один отряд немного отрывался, то замедлялся и дожидался остальных. Другие, кто встречал ожесточенное сопротивление людей, сразу же получали подкрепление и проламывали их защиту. Гномы медленно, но верно приближались к вершинам перевалов. Гектор внимательно следил за ходом боя. У людей кончились гончарные шары с огненным зельем Менди и катапульты обстреливали их простыми камнями. После вчерашнего огненного ада это были залпы отчаянья. Они не пугали гномов и не причиняли им большого вреда. Но когда зашевелились священные зеркала, многие командиры насторожились. Их солдаты заметно замедлились и приготовились бежать от смертоносных лучей куда подальше. Но это заметил и Гектор. Он хлопнул в ладони, и между ними появилась маленькая черная туча. Она быстро увеличивалась в размерах. Гектор подбросил ее, и уже через минуту она затянула все небо, скрыв за собой солнце. Без его лучей зеркала были бесполезны. Гектор это хорошо знал, потому что такие же зеркала защищали стены Гадеса.
— Адонай!
Имя великого князя людей прогремело громом по всем перевалам, но ничего не произошло. Адонай хотел печатью своего имени рассеять тучу, но она не дрогнула. Ее защищали печати священного подземного храма Менди. Их силы хватило отразить удар Адоная. Воодушевленные успехом своего повелителя, гномы с громкими криками устремились к бастионам. Их было слишком много и люди, поддавшись давлению, начали отступать. Первым пал бастион Адоная. Ведомые Тилором имперские легионы опрокинули оборону людей на этом перевале и рассеяли их. Люди отступили, а гномы не останавливаясь бурной горной рекой, потекли вниз на холмы. Уже через полчаса небо заволок черный дым горящих катапульт. План Гектора работал на сто процентов. Мощным ударом он не только разделил армию людей на две части, но и открыл себе дорогу в долину Уссури. Принц, распивая сидор, все это время изучал карты долины. Он знал, что Гремлинос не имеет никакой защиты и будет легкой добычей. Потеряв тылы, люди будут вынуждены отступить в Дуртарас. Удача сегодня сопутствовала Гектору во всем. Адонай разгадал планы гномов и отправил несколько отрядов охранять дороги, ведущие к долине. А вот Тор увлеченный боем на передовой не увидел угрозы. Тилор, ощутив ожесточенное сопротивление на южных рубежах, остановил атаку и перебросил резерв на северные перевалы. Имперцы без труда овладели дорогами и отрезали Тору пути к отступлению. Получив донесение об успехах брата, Гектор приказал взять южные перевалы в осаду, а все резервы бросил на север. Адонай видел, как орды гномов устремились на бастионы Тора, но поделать ничего не мог. Магические кристаллы Менди были пусты, и прибегнуть к силе печати имени он не мог. Он видел, как Тор отбивается от ползущих по стенам гномов и понимал, что долго он не продержится. Разметав своим двухпудовым молотом гномов, Тор остановился и огляделся. За спиной гномы уже выстраивали редуты, преграждая путь в долину. Впереди нескончаемая река, остервеневших от ярости имперцев, безудержно рвалась на стены. Тор посмотрел на юг. Он увидел Адоная, стоящего на башне своего бастиона. Великий князь хотел броситься на помощь брату, но тот остановил его. Тор понимал, что атака Адоная будет обречена на провал. Он не сможет спасти его и погибнет сам. Два друга. Два брата. Они молча стояли и смотрели в глаза друг другу. Слова были не нужны, они все понимали и так. Избранный советник мог обернуться орлом и покинуть перевал, но это было ниже его достоинства. На перевале Ману вместе с ним сражались его рыцари и лучницы. Он не мог бросить их и сбежать. Тор улыбнулся и, подмигнув Адонаю, подкинул свой молот высоко в небо. Напоследок он еще раз бросил взгляд на Адоная и спрыгнул со стены внутрь бастиона. Волна гномов устремилась за ним.
