— Для такой грозы нужно огромное количество энергии. А она бушует уже два месяца. Я тут прикинул расчеты. Я думаю, она стоит стеной в глубину не более километра. И даже если так, то одного кристалла все равно не хватило бы.
— Если ты прав, Ларс, то Тилор уже приспособил украденный у нас кристалл. В любом случае твою теорию стоит проверить.
Ману вернул свиток Менди и, обернувшись орлом, устремился вглубь пурги. Влетев в нее, великан тут же ощутил на себе всю ее мощь. Ледяные порывы ветра пронизывали его тело насквозь. Метель слепила глаза, а от шума ветра начинало звенеть в ушах. Порывы ветра постоянно сбивали орла с его пути. Они то подбрасывали его вверх, то сбрасывали на землю. От каждого такого удара об обледеневшую корку снега, у Ману темнело в глазах, но собравшись с духом, он опять воспарял в небо. После очередного такого падения Ману понял всю тщетность своих усилий. Он пытался прорваться сквозь буран уже почти час, но смог отлететь от гряды не более чем на сто метров. Ману понял, что по воздуху ему не прорваться. Тогда великан обернулся белым медведем и с громким ревом бросился вглубь стихии. Он был повелителем стихии и кому, как ни ему она должна подчиниться. В облике медведя сражаться с бурей оказалось намного легче. Медведь медленно, но верно брел вперед к своей заветной цели и его усилия были вознаграждены. После очередного порыва ветра Ману вырвался из объятий стихии на яркий солнечный свет. Великан не мог поверить своим глазам. Там за ним бушевала вьюга, а здесь слепило яркое солнце, и царил полный штиль. Ларс-Менди оказался прав. Пурга стояла стеной в глубину даже меньше километра. Немного отдышавшись и отдохнув, Ману вернулся к гряде.
— Ты был прав, преподобный. — Ману подхватил бедного гнома и подбросил над головой. Радости великана не было предела, а вот у пурги этот предел он нашел. — Километр, или больше трудно сказать, но дальше ничего нет.
— Рад служить, повелитель. — Поправляя рясу после полета над головой Ману, прошептал Ларс и преклонил колено. — А сквозь буран вы легко пробрались?
— Легко? Да я чуть не помер там. — Вспомнив свое недолгое путешествие в пурге, и съежившись, проревел Ману. — Даже этот километр войскам не пройти.
— Тогда будем копать.
— Копать?
— Да, повелитель. — Тольх повернулся к Ману и важно сложил руки на груди. — Между землей и воздухом лежит огромный слой прессованного снега. Его наметало здесь тысячелетиями, и он еще ни разу не таял. Прокопать замерзшую землю невозможно, а вот растопить лед на ней реально. Мы сделаем тоннель, по которому вы и пройдете за пределы пурги.
Только теперь Ману окончательно уверовал в удачный исход компании и еще раз поразился прозорливости Адоная. Если бы не гномы, он никогда бы не нашел проход сквозь пургу. Они оказались настолько преданными союзниками и верными своей клятве, что помогли, невзирая на то, что Ману идет убивать их собратьев. Великан понял, что они больше не ассоциируют себя с империей и полностью перешли на сторону людей.
В течение долгой недели люди и ледяные гномы плечо к плечу топили тысячелетний лед. Они проделали несколько десятков подледных тоннелей, что бы войско Ману как можно быстрее прошло пургу и прорвалось к Холмогорам. Лошади панцирной кавалерии были сами по себе очень тяжелыми. Их мощные копыта проваливались, глубоко в снег. Всадникам пришлось снять с них панцири и, спешившись, вести их под уздцы. Ледяные гномы снабдили армию Ману оленями, запряженными в сани. Только эти животные могли чувствовать себя в тундре как дома. На сани погрузили продовольствие и оружие. Вереницы погонщиков направились по тундре на восток. Следом за ними шла кавалерия. Погода в тундре благоприятствовала. В ней царил полный штиль и светило яркое солнце. Где-то далеко за спиной осталась долина Виндороса и пурга, а впереди вскоре появятся первые деревья Таежных лесов. Ману опаздывал и чувствовал это. Он намеренно не выходил на связь с Адонаем даже по медитации, опасаясь, что Менди Заснеженного храма смогут перехватить их разговор. Армия Ману шла в полной тишине и тайне. Разведчики-оборотни каждый день облетали всю тундру в поисках дозоров гномов, но их не было. Менди Заснеженного храма были настолько уверены в силе пурги, что не выставили ни одного дозора.
Вечером после последнего сражения Гектор собрал военный совет в большом зале Тартараса. На него прибыли все воеводы его армии. Они стали кругом, обступив стол с рельефной картой, и докладывали принцу о своих потерях.
— Мой принц, эта победа далась нам слишком большой ценой. Почти половина армии потеряна. — Понурив голову, докладывал рыжебородый Ксай. — Люди по-прежнему контролируют все дороги на границе Ближних пустошей. Мы не можем отправить в Гадес раненных.
Гектор, внимательно выслушав генерала, достал из кармана серебряное зеркальце и вызвал Некроса.
— Приветствую тебя, брат. — Обратился Гектор к отражению Некроса. — Мы здесь гибнем, а ты там бездействуешь?
— Я бы и рад помочь тебе, брат. — С грустью выдохнув, ответил Некрос. — Но все дороги перекрыты. Люди лютуют на просторах. Они нападают на обозы. Грабят и убивают даже беженцев. Их легкая конница неуловима. Половина моих разъездов не возвращаются.
Гектор слушал брата, почесывая свою пышную рыжую бороду. Он старался казаться невозмутимым, но Ксаи военного совета видели, как чернеет от злости его лицо.
— Мы пытаемся пробиться к тебе, но наши караваны слишком медлительны и неповоротливы. Люди не вступают в ближний бой, а изматывают нас набегами. — Продолжил оправдываться Некрос. — Я теряю своих воинов каждый день. Отец приказал мне удерживать Пустоши от вторжения. Я не могу ослушаться его.
— Ладно. Сами справимся. — Рявкнул, не выдержав, Гектор и потушил зеркальце.
В зал вошел АкХан погонщик орлов. Его появление заставило всех советников замолчать. Этот АкХан не был похож на обычного воина. Его золотые одеяния были обмотаны черными лентами с серебряными узорами. На лице была вуаль, скрывающая глаза, а лоб украшал кристалл чистейшего горного хрусталя. Вид АкХана напугал многих. Воеводы видели как таким как он, подчиняются горные орлы. Их сила была огромна, и даже Гектор испытывал перед ним некий трепет. АкХан твердым шагом проследовал к Гектору и преклонил перед ним одно колено.
— Приветствую тебя, господин. Мой повелитель, светлейший Тилор-Ксай-Менди повелел нам служить тебе.
АкХан назвал Гектора не повелителем, а господином. Это было дерзким пренебрежением. Все гномы всей империи обязаны были называть принцев повелителями. Но Гектор не осмелился наказать АкХана. Многое изменилось после посвящения Тилора. Его личная охрана теперь вне власти империи и служит только ему. Стиснув зубы и усмирив свой гнев, Гектор кивнул и АкХан встал. Гектор еще некоторое время внимательно смотрел на погонщика, а потом перевел взгляд за его спину. Там из тени АкХана уже вырос темник.
— Докладывай.
— Повелитель. Потери людей так же исчисляются тысячами. — С поклоном начал доклад темник. Он подлетел к карте и протянул к ней руку. — Хранители в госпиталях пытаются вернуть в строй как можно больше воинов. Прочих они отправляют обозами на побережье. Люди ожидают подкрепление и не готовы к новому штурму. Адонай слаб. По моим прикидкам следующая атака возможна не ранее чем через две недели.
