Зар поклонился и зачерпнул себе полный бокал. Два престарелых гнома тихо сидели в пустом зале и, попивая сидор, предавались приятной неге. Сейчас они забыли о войне и о всех тяготах, которые она наслала на их народ. Только вкус этого янтарного напитка владел их сознанием и ничто более. Но идиллию нарушил дежурный Менди. Он тихо вошел в зал и придвинул к императору одно из зеркал.
— Тюрам-Ксай, ваше величество.
— Чего нужно этому леснику? — Недовольно пробурчал Зар и махнул Менди начать сеанс.
Зеркало задрожало и в нем появилось отражение темно-зеленого гнома. Его лицо было бледным, а в глазах царил дикий ужас.
— Что случилось, светлейший? — Улыбаясь, прохрипел Ахтамар. — Ты что болотную выдру испугался?
— Что?! Выдра?! Вы там, что в Гадесе совсем сбрендили? — Заорал Тюрам.
— Как ты смеешь так разговаривать с императором? — Завопил Зар, перебив верховного миссира. — Тебе что жить надоело?
— Да мне жить осталось всего пару часов, светлейший Зар-Ксай. Поэтому я буду говорить так, как того пожелаю и ты мне не указ. — Осадил советника императора Тюрам. — Мой город штурмуют люди, а вы там сидор попиваете?
— Как штурмуют? Как люди? — Зар, не веря словам Тюрама, плюхнулся в кресло и даже выронил кубок. — Но ведь твой клан…
— Я знаю, где мой клан. Вот, сами полюбуйтесь.
Изображение задрожало. Тюрам выпал из зрения зеркала и начал его двигать. Некоторое время император и Зар смотрели на стены и обстановку спальни верховного миссира, но потом зеркало выглянуло в окно. Город полыхал. По его улицам люди гонялись за невооруженными гномами.
— Я готов поклясться, что увидел там рыцаря ордена Серых Журавлей. — Прошептал ошеломленный увиденным Зар.
— Адонай предал нас. — Прорычал Ахтамар и вышвырнул кубок. — Как же я был слеп.
— Я не уверен, повелитель, что эти люди из армии Адоная. Это просто не возможно.
— Да какая разница, чьи это люди! — Закричал вернувшийся в зеркало Тюрам. — Они убивают моих гномов и губят мой город. Я требую защиты.
— Но наши руки связаны перемирием, светлейший Тюрам-Ксай. — Попытался успокоить его Зар. — Даже если мы немедленно отправим к тебе гвардию, она все равно не успеет.
— И что мне теперь делать?
— Брать в руки молот и защищать свой город! — Грозно проревел Ахтамар. — А не сопли мне здесь распускать! Ты Ксай, или кто?
— Значит, вы мне не поможете. Вы предали меня, так будьте вы прокляты!
Зар подскочил с кресла, но Тюрам погасил зеркало.
— Я знал, что Адонаю нельзя доверять.
— Не согласен, повелитель. — Зар подал Ахтамару новый кубок с пенящимся сидором. — Обмен идет по плану, даже небольших стычек на границе нет. Пока принц Гимли-Ксай остается в его плену, мы ничего не можем поделать. Но я уверен, Адонай не стал бы так рисковать. У нас остаются еще десятки тысяч рабов, если не сотни. Вот посмотри.
Зар подошел к рельефной карте Реального Мира.
— Клан Темно-зеленой Бороды находится вот здесь. На северо-Востоке Таежных Лесов. Армия Адоная стоит в Холмогорах. Даже он на такое не способен.
— Если не он, то кто?
— Помнится мне лет десять назад по просьбе все того же Тюрам-Ксая, мы отправляли гвардейцев на поиски так называемой царицы лесов.
— Да, Зар, я помню. Мы тогда еще потеряли одного темника.
— Сдается мне, царица тогда не погибла. Да, темник доложил Тюраму о ее гибели, но скорее всего он был под чарами.
— К чему ты клонишь, Зар? У нас что здесь, два избранника что ли?
— Нет, повелитель. Конечно, нет. Царица лесов это рыцарь ордена Серых Журавлей.
— Но как она смогла оказаться так далеко в нашем тылу? — Ахтамар отставил кубок и раскурил кальян. — Или я чего-то не знаю?
— Прошу прощения, повелитель, но я решил, что эта информация не существенна и не доложил вам. — Зар виновато склонил голову и присел в кресло. — Несколько лет назад мои агенты изловили одного такого рыцаря. Мы потеряли много достойных гномов, что бы пленить его. Никакие пытки так и не смогли развязать его язык, но противиться черной магии темника он не смог. Серые журавли это спящие агенты Адоная. Еще до начала восстания он разослал их по всей империи.
— Умно. Он не только величайший колдун, но еще и гениальный стратег. — Ахтамар глубоко затянулся кальяном и грозно посмотрел на Зара. — О таком нужно было доложить немедля. И сколько же таких шпионов в империи?
— Не так много. Сейчас в пустошах вообще нет людей, но когда началось восстание, мы начали получать много подобных донесений. Тайная канцелярия уже не такая всемогущая, как раньше, но что-то мы все же узнали. После начала восстания они проснулись. Кто-то, пробиваясь к Адонаю, погиб. Другим улыбнулась удача, и они исполнили свой долг. Третьи же подняли собственные восстания. Царица левов одна из таких. Еще я слышал о бандах разбойников в Дальних Пустошах. Рыцари объединяют вокруг себя беглых рабов и досаждают нам как могут. Но восстание царицы действительно заслуживает внимания. Она смогла захватить город и уничтожить целый клан. — Зар склонил голову и задумался. — Пока Гимли в плену, а Рамос блуждает в Бескрайних Пустынях, мы бессильны.
Дверь зала отварилась, и в него быстрым шагом вошел Гектор.
— Сын мой. Ты просто обязан попробовать этот божественный напиток.
Гектор не смог отказать себе в удовольствии и залпом осушил поднесенный ему кубок.
— Какой дивный вкус у этого сидора. — Причмокивая от удовольствия, протянул Гектор. — Разве может быть что-нибудь вкуснее?
— Только тот, что не был еще сварен.
— Отец. Последний караван с рабами прибыл в Гадес. Я немедленно отправляюсь в Холмогоры. Через неделю ты увидишь Гимли.
Ахтамар прослезившись, посмотрел на Омниус. Но золотой фишки Гимли там уже не было. Сейчас Гимли был в Холмогорах и ожидал, когда Адонаю будет передан последний раб. Только после этого, он будет освобожден и вернется в Гадес.
— Отправляйся, сын мой, и пусть твою дорогу благословят боги.
Гектор поклонился, поцеловал руку отца и таким же быстрым шагом вышел из зеркального зала. Вслед за ним вышел и Зар-Ксай.
— И долго ты еще будешь сидеть в тени? — Обратился Ахтамар к Тилору, чем сильно удивил его.
— Ты видишь меня?
— Я император и повелитель всех гномов. Меня магии темников обучал сам ныне покойный великий владыка Священного Подземного храма. Конечно, я вижу тебя, Тилор-Ксай-Менди.
Тилор вышел из тени и присел на кресло перед Ахтамаром, грустно свесив голову.
— Что тебя печалит, сын мой?
— Вот это, отец. — Тилор показал Ахтамару на свое ожерелье. На нем было уже два замутненных кристалла. — Мы потеряли еще один Священный храм.
