– На защите страны стоит армия Великого.
– Только воевать она будет на моей земле!
– Тихо, – прошептал Крикс и посмотрел по сторонам. – Значит так. Жди меня в саду, а я к правителю. Попрошу разрешения поставить в караул моих ребят.
***
Злость сжигала изнутри, сворачивала кровь, скручивала сердце, раздирала мозг. Казалось, еще немного, и скрежетать будет нечем – зубы раскрошатся. Он, великий воин, в плену! У кого? У презренных червей, у вонючих пожирателей падали.
Все силы уходили на то, чтобы крепко стоять на ногах – посреди зловонной комнаты, в свете тусклой лампы, лицом к дыре в двери. Пусть смотрят и содрогаются.
Хазир вытащит его, по-другому не может быть. И черная армада полетит к уродливым берегам. И он, великий воин, будет стоять на носу головного корабля. И плевать на подводные скалы. Он знает Тайное море так, как не знает никто другой. Горы сравняются с землей, земля усеется трупами, трупы покроются стервятниками.
Взирая в темную дыру, он повел плечами. Еще чуть-чуть, и ноги вновь зазвенят металлом, грудь обернется камнем, а руки безжалостным молотом.
Из коридора донесся разговор. Вновь пришел владыка голытьбы? Теперь с последним словом? Только ему, великому воину, на все его слова тоже плевать.
Забряцали ключи, заскрежетали засовы, дверь отворилась. Он вперил тяжелый взгляд в бывшую пленницу. Вот оно, еще одно доказательство ничтожности страны – в ней нет мужчин, верных слову и делу.
Знакомый здоровяк в серой форме закрыл двери, прижал широкую ладонь к отверстию. Хм… Очередная хитрость?
Девушка стремительно прошла в середину комнаты.
– Малика! – крикнул здоровяк, но ее пальцы уже заскользили по руке воина.
– На запястье две спирали. Переплетаясь, они смотрят в разные стороны. Это знак Ракшады. Его носит каждый, кто родился в вашей стране. Затем идет дорожка из согнутых линий, будто низко склонились люди. Это знак низшего сословия. А вот эти завитки напоминают волны. Этим знаком заканчивается рисунок на руках ваших моряков. Дальше деревья, их оплетают лианы. Это воины. Правильно?
Девушка посмотрела ему в глаза:
– Быть воином – у вас великая честь. – Ее палец вновь заскользил по руке. – Чем старше по званию, тем выше лианы. У вас добегают до плеча. Если бы рисунок на этом закончился, я бы решила, что вы командующий армией или флотом. Но на плечах вновь спирали, только они сворачиваются не по кругу, а обтекают квадраты. Это ваша родовитая знать.
Теплые пальцы девушки двигались по его шее и щеке.
– Двенадцать рядов с квадратами. Ваша семья занимает самое высокое положение в Ракшаде.
Пальцы остановились на виске.
– Шесть листочков, – говорила девушка, мягко касаясь кожи. – Значит, вы шестой сын. У старшего брата – один лист. У второго – два. А у вас шесть. Нижние четыре закрашены черным. Эти братья мертвы. Затем чистый лист, а последний ваш. – Сделала шаг назад. – Вы Иштар, младший и единственный брат правителя Ракшады Шедара Гарпи.
– Правитель у вас, в Ракшаде хазир, – произнес он, уловив краем глаза, как вытянулось лицо здоровяка. – Ты жила в Ракшаде?
– Нет. Но я много читала о вашей стране. У вас есть две сестры. Почему нет их знаков?
– Что такое женщина, чтобы ее метка присутствовала в знаках величия воина? Ее жизнь позорна, а смерть презренна.
– Благодарю вас за исчерпывающий ответ, Иштар, – сказала девушка и низко присела. – С вашего разрешения я удалюсь.
В коридоре давно стихли шаги, а он продолжал стоять посреди комнаты, таращась в пустое отверстие в двери.
***
Вилар вошел в библиотеку. Мягкий полумрак сглаживал острые углы мебели, застилал паутиной бесконечные ряды книг и раскладные лестницы, прислоненные к стеллажам. Настольная лампа под кремовым абажуром, словно солнце в молочном тумане, освещала Малику, прильнувшую щекой к раскрытому на столе журналу. Постояв немного и решив, что она спит, Вилар тихонько направился к двери.
Совсем не сонный девичий голос заставил остановиться:
– Я не сплю.
– Это хорошо. – Вилар окинул взглядом огромное помещение. – Не знаешь, где здесь можно найти путеводитель по Ларжетаю?
– Вы собрались в столицу?
– Да. Завтра утром.
Малика поправила на затылке волосы, завязанные в узел:
– Вам повезло. Я как раз его рассматривала.
Вилар взял протянутый журнал, который минуту назад согревала девичья щека. Открыл карту на развороте:
– Я думал, что Ларжетай – большой город.
– Смотря с чем сравнивать.
Вилар скрутил путеводитель:
– Полистаю перед сном.
– Возьмите меня с собой.
– У тебя дела в столице? – Вилар спросил просто так, для проформы. Оказаться с Маликой наедине – за стенами замка – было пределом мечтаний.
– Я никогда не была в Ларжетае. Хочу посмотреть.
Сердце выпрыгивало из груди, но Вилар изо всех сил старался сохранять спокойствие:
– Я пробуду там несколько дней.
– Пожалуйста! Я не буду вам мешать.
– Что скажет Мун?
– А что он может сказать?
– Одна, с мужчиной.
– Он мне доверяет.
– Ты еще не полностью оправилась после болезни.
– Я абсолютно здорова, – сказала Малика и с умоляющим видом сложила перед собой ладони.
***
По ослепительно синей глади медленно плыли облака. Солнце играло в прятки: выныривая из-за белоснежной пены, озаряло ярким светом автомобиль и вновь скрывалось, заставляя воздух потемнеть.
Вилар поглядывал на Малику. Она битый час молча смотрела на густые кустарники и раскидистые деревца, растущие на обочинах колеи. Но что-то подсказывало – ее взор был устремлен не на пейзаж, а вглубь себя.
– Жарко, – не выдержав, промолвил Вилар.
Малика улыбнулась:
– Привыкайте. Это надолго.
– Я думал, ты меня не услышишь.
Она вновь уставилась в окно. Нет… Только не это!
– Можно тебя попросить?
Малика повернулась:
– Попросить? Меня?
– Обращайся ко мне на «ты».
– Я должна была догадаться. Сначала по имени, затем на «ты»…
– Мне нравится, как ты говоришь. Будто есть продолжение.
Она потупила взгляд.
– Расскажи о себе, – сказал Вилар.
– Что именно?
– Все, что позволит узнать тебя лучше.
