«А дело ведь говорит, Майчик. Даже на Земле умереть в один день — это большая редкость. Преображенскому с его философией до Диорна далеко».
«Ну…если с этой стороны посмотреть…ты неплохо бы смотрелась в качестве моей жены».
Я усмехнулась, и это не ускользнуло от Диорна:
— Видите, даже Май понимает пользу нашего возможного союза.
— Май вообще очень способный разум, — похвалила я соседа. — И все же, Диорн, почему именно я?
— У вашей семьи безупречная репутация. Август Лей является примером для подражания во всех остальных кастах: у него четверо детей, и все обладают выдающимся умом, а Мария, старшая дочь, вообще является кем — то вроде героя у нас на планете. А теперь еще и выясняется, что она родила на Земле девочку. Ваша персона попадет под пристальное внимание. Вам все равно потребуется защита, Лейквун.
«Так я и знал — хочет набрать себе очки в глазах окружающих», — почему — то грустно вздохнул Май.
«Ты мне лучше скажи, сам — то ты что насчет мамы думаешь — ну, сейчас, когда к тебе вернулась вся память».
«Она отважная и замечательная женщина!» — восхищенно заявил сосед, и я хитро улыбнулась. С предложением Диорна меня отпустило.
— А большая ли у вас с моей матерью разница в возрасте? — как бы между делом поинтересовалась я у Диорна.
— Около восьми лет.
«Ничего себе! — мысленно присвистнула я. — Он в сорок выглядит на десять лет моложе!»
«Лей, что ты задумала?» — не повелся на мои восторженные замечания Май.
«Как это — что? — невинно спросила я. — Жизнь твою личную устраивать!»
«Лей, ты…» — попытался призвать меня к голосу рассудка Май, но я уже чувствовала себя на своей волне:
— Почему вы не хотите предложить создание семьи ей?
Диорн подавился яблочным соком.
— С чего вы это взяли? — наконец поинтересовался он.
— Вы неплохо собой владеете, — заметила я. — А вот Май восхищен мамой с ощутимым для симпатии налетом. И раз уж на то пошло, видеть вас отчимом мне представляется гораздо более прекрасной перспективой, чем Себастьяна Дорна — родным отцом.
— Значит, ваша схожесть не случайна.
— Я только что доверила вам страшнейшую тайну своей жизни, — криво улыбнулась я.
— Что — то подобное предполагал и я, — кивнул Диорн. — Вы попали в достаточно щекотливую ситуацию, Лей.
— Обрисуете? — предложила я, и мужчина кивнул:
— Чтобы доказать слова Марии о том, что вы стопроцентная лейнианка, вам придется сдать тест на родство с семьей Дорнов. Но как только вы его сдадите и получите положительный результат, окажетесь в положении не менее незавидном, чем если бы были полукровкой. Не будь я лейнианцем, наверное, испытал бы что — нибудь, отдаленно напоминающее жалость по отношению к вам.
— Все так плохо?
— Прецедентов рождения детей у представителей из двух ведущих семей, как вы можете догадаться, не было. Это еще одна причина, по которой вам стоит рассмотреть мое предложение: каста биотехнологов оградит вас от возможных родительских войн.
— Но я ведь не принадлежу ни к одной из этих каст.
— Именно поэтому у вас еще есть возможность примкнуть к рядам биотехнологов, а по прибытии на Лей просто поставить остальных перед этим фактом. Конечно, я не настаиваю, — продолжил мужчина, — просто мое предложение избавит вас от лишней суматохи. Поверьте, вам будет, чем заняться на исторической родине. Подумайте на досуге. Посоветуйтесь с Маем.
— И вы подумайте, — я как раз допивала кофе и, бросив мимолетный взгляд на часы, поняла, что пора бежать на работу. — Мне нужно возвращаться, Диорн. Не буду лукавить, но общение с вами, пока вы не находитесь в состоянии приступа, принесло мне огромное удовольствие.
— Это взаимно, — краешками губ улыбнулся Диорн.
Разошлись мы у входа в «Бон кафе». Лейнианец, конечно, порывался проводить меня до проходной, но я сослалась на то, что буду торопиться и не смогу как следует попрощаться. Удовлетворившись ответом, Диорн не спеша отправился по пути к центру города. Оставаться и узнавать, зарулит ли он на остановку или запрыгнет в притаившееся в кустах авто, я не стала. Просто с его уходом ко мне вернулись невеселые мысли о Преображенском. И предложение главы биотехнологов, соответственно, обрело новый смысл.
«И что же тебя останавливает?» — всерьез спросил Май.
«Ну…неправильно это. Замуж — без любви?»
«Сказал человек, согласившийся на отношения без обязательств, — хмыкнул кто — то в моей голове. — Если уж так печешься о чувствах Диорна, не стоит: он вполне спокойно воспринимает твою нынешнюю интрижку с Преображенским, нормально отнесется и к тому, что в тебе не было изначального желания связать с ним свою судьбу. Тебе же говорили: браки у лейнианцев заключаются на небесах».
«И все равно это как — то…»
«Это намного лучше, чем быть разорванной между кастами военных и целителей. Пусть яростного противостояния не будет, но борьба разгорится нешуточная. Честно говоря, я слабо представляю, что лучше: производить в год по наследнику или быть под вечным страхом исследования. Так что подумай над словами Диорна всерьез. Я никогда бы не подумал, что он будет способен на столь решительный шаг».
Конечно, в словах Мая была доля истины. Вот только…
«Странно видеть истинную лейнианку подверженной отравляющему действию ревности. Пусть ты не реагируешь, как стандартный землянин, с криками и битьем посуды, ты все равно мучаешься. Отпусти ситуацию с Преображенским и посмотри на все свежим взглядом. Ты обязательно найдешь выход».
За этими мыслями я и оказалась у опущенного шлагбаума, ведущего к стоянке нашей конторы. Сзади раздался веселый сигнал знакомого внедорожника, и проезжающий мимо Преображенский, который, видимо, вернулся после венькокормления, помахал изнутри рукой, сопровождая все это открытой улыбкой. Я не поддалась чужому обаянию — в конце концов, он сегодня с рабочего места слинял, чтобы эту Алину куда — то подвезти, с какой стати мне демонстрировать ему свое расположение? Скользнув задумчивым взглядом по салону машины, я не спеша продолжила путь. Нет, и на лестнице он меня тоже не догонит, потому что я пойду другим путем. Не хочу сейчас его видеть.
Достал он меня спустя час — по корпоративному чату.
«Лей, что — то случилось? На тебе лица не было после обеда. Встреча прошла неудачно?»
«Все нормально. Просто появился повод для задумчивости перед отлетом».
«Что — то серьезное?»
Он как будто знал, в каком направлении копать. А я сидела за монитором и не знала, писать ему о предложении Диорна или нет. Но, в конце концов…они ведь могли расставаться только по одному устному предупреждению. В таком случае было очень по — лейниански посвятить Преображенского в то, что произошло со мной.
