Онлайн книга «Попаданка в семье драконов»
Арен, не особо таясь, сжимает под столом мою руку. А я не понимаю, почему атмосфера после такой жуткой драки не давящая, а, наоборот, стала легче. Ещё могу как-то объяснить спокойное отношение дедушки – он чувствует вину, и он всегда был склонен прощать другим слабости. Но почему Вольдемир больше не пышет злобой? Ему же прилетело, брови и ресницы опалены, а он ведёт себя так, словно ничего не случилось. Отпивая успокаивающий чай, подогретый золотым пламенем Ланабет, мысленно признаюсь: «Арен, я не понимаю, что происходит». «Просто иногда мужчинам легче объяснить свои чувства кулаками. Трудно произнести «Ты сделал мне больно», куда проще в ярости причинить боль в ответ». «Тебя послушать, так и Сильвана дедулю к себе так неистово прижимала, чтобы выразить то же самое». «Не исключено. Но её порыв больше похож на признание в том, что она по нему скучала. Готов поспорить, сегодня он ночует дома». Сильно в последнем сомневаюсь. Да и на месте дедушки я бы не пошла с таким драчуном, как Вольдемир, мало ли что ему в голову взбредёт. Отличный аппетит и у Ланабет с Ареном, мама его ещё пирожные нахваливает, предлагает отведать ореховое или фруктовое, с кремом и солёный десерт. Предлагает подлить чай. Если смотреть только на неё, можно подумать, мы на самом обычном чаепитии. После того, как все допивают по чашке, Ланабет поднимается: – Благодарю за столь чудесно проведённое время, надеюсь снова принимать вас во дворце. И, надеюсь, вы скажете, кто продал вам информацию о сокровищах Арена. Помедлив, Вольдемир признаётся: – Лорд Шиан. – Мы учтём это, – обещает Ланабет. Вольдемир откланивается ей и мне с Ареном, Сильвана и Мелада приседают в реверансах, сдержанно благодарят. – Простите наше дерзкое поведение, – вновь кланяется Вольдемир и подхватывает жену под руку. – Это не повторится. – Я в этом более чем уверена, – улыбается Ланабет. Сильвана подходит к дедушке и просто берёт его под руку. Он несколько мгновений смотрит на неё, в спину Вольдемира. У меня щемит сердце и… не хочется отпускать дедулю. – Позвольте откланяться, – он тоже кланяется Ланабет. – Благодарю за помощь. Позаботьтесь о Валерии, пока меня не будет. – О ней есть кому позаботиться, – Ланабет указывает на стоящего рядом со мной Арена. Мне дедуля подмигивает. Кланяется нам обоим и вместе с Сильваной неспешно покидает гостиную. Наворачиваются слёзы, но я изо всех сил сдерживаю их. – Им нужно пообщаться, – напоминает Арен и заправляет прядь моих волос за ухо. – Он столько лет был в твоём распоряжении, им тоже хочется. А ему надо рассказать о тебе. Киваю несколько раз. Я всё понимаю, но как-то тревожно, я только дедулю обрела, а его уже забирают. – Лучше давай спрячем куда-нибудь перья, – предлагает Арен и кивает на сложенные на краю стола «сокровища». – Зачем? – не понимаю я. Теребящая салфетку Ланабет усмехается: – Арен и Линарэн – временные хранители. Элор всегда отдаёт им перья, которые будут искать, чтобы они приберегли их до тех пор, пока шум не уляжется. – А после того как спрячем перья, – Арен пробегается пальцами по моей спине. – Устроим вечернюю драконью разминку. Похоже, он всерьёз решил заняться моим одракониванием. *** В свете заходящего солнца золотая чешуя кажется красной. Следом за Ареном я старательно вытягиваю заднюю лапу вверх, и хвост почти не отрывается от газона. Вспышка золотого огня подсвечивает угол дворца. В следующий миг спокойную тишину, разреженную лишь шелестом листьев да далёким треньканьем птичек, разрывает крик: – Я же просил не красть перья у Фламиров! – У меня их не нашли! – голос Элоранарра полон возмущения. – Не надо пустых обвинений. – Пустые обвинения? Да все знают, что ты их воруешь, все поняли, что это ты их стянул! – Меня подставили, – нагло заявляет Элоранарр. – Я в этом деле невинная жертва. Сдавленно хрюкнув, Арен, недавно спрятавший следы его преступления в нашей гардеробной, валится на траву. Пока он сдерживает смех, ограничиваясь похрюкиваниями, я медленно опускаю заднюю лапу. Там, за углом дворца, император не сдерживается и начинает хохотать. Следом за ним – Элоранарр, а там уже и я падаю на Арена и захожусь непривычным утробным смехом. Отличное завершение дня! *** После тренировки в башню мы возвращаемся под сладкую мелодию лютни. Магические светильники озаряют статную фигуру под окном Иссены. Геринх даже шляпу с перьями надел, они радужно поблескивают, покачиваются, когда он чуть запрокидывает голову. – Даже не знаю, радоваться за него или посочувствовать, – задумчиво признаюсь я. – Почему? – Арен поглаживает мою ладонь на его предплечье. – С одной стороны он может ухаживать за Иссеной. С другой… возможно, его намерения были не так уж серьёзны, а теперь ему придётся идти до конца. – Я общался с Геринхом, он парень рисковый, но не показался мне сумасшедшим. – При чём здесь сумасшествие? – Только сумасшедший ради несерьёзных намерений рискнёт пропеть серенаду в драконьем саду. Впрочем, – Арен усмехается, – не исключено, что он просто хорошо скрывал своё безумие. На крыльце, остановившись между караульными, оглядываюсь: окно Иссены темно, но Геринх продолжает перебирать струны, и печальная мелодия разливается по саду… – Не волнуйся за них, – Арен открывает двери, – Иссена может ему и отказать. Серенады красивый способ ухаживания, но он ни к чему не обязывает. Внутри башни тоскливо зовущая мелодия Геринха едва слышна. Магические сферы наполняются сиянием, взлетают, распределяясь по всей высоте башни. Тихо шелестят мои шаги по ступеням… – Арен, завтра утром обязательно слетай в столицу и устрой девушек с фабрики Тордоса к Тарлону. И ещё раз накажи ему хорошо о них заботиться. Потом мне надо узнать, что там с долгами Флосов, не хочу, чтобы у Вольдемира были веские причины укорять дедулю… – Причины у него всё равно останутся. Долги Флосов из-за постоянного перезакладывания имущества стали непомерными, сейчас им сделали очередные перезаймы, но уже по более гуманным процентам. Если не будут делать глупостей, лет через сто расплатятся. – Через сто? Сто лет? – А если будут вести себя благоразумно и оборотисто, то освободятся от бремени долгов лет через двадцать. – Арен… – Лера, – он сжимает мою руку. – Я понимаю, что это твоя семья, но я не могу простить им проступок Элиды. Не возражай, её решение отчасти их вина. Ради тебя я согласен облегчить ей жизнь, но сверх этого – нет. Впрочем, ты можешь выбрать, помогаю я Элиде или оплачиваю все долги Флосов. |