Ясна испуганно замолчала.
– Что мне с тобой сделать такого, чтобы у тебя отпала охота сбегать? У твоего дружка надолго, может, насовсем пропало желание искать встречи с тобой.
– Что ты сделал с Аруаном? – вырвалось у Ясны.
– Что?! – взъярился Амьер. – Ты еще смеешь спрашивать о нем? Может разложить тебя на этом топчане и регулярно навещать, чтобы ты думала только обо мне, пусть даже проклиная?
– Амьер, прошу тебя, – с трудом произнесла девушка, холодея от ужаса.
– Нет, не здесь, пожалуй, – скривившись брезгливо, сказал Амьер, – твоя постель не очень чистая, хотя, если ты будешь подо мной…
– Нет, не надо сейчас и здесь, прошу тебя, Амьер.
– А когда надо, Ясна?
Он неожиданно наклонился к ней, протянул руку, схватил больно волосы на затылке, притянул ее голову к своему лицу.
– Я дурак, да? Я дурак! – произнес он по-волеронски, глядя ей в глаза. – Как я мог допустить, что ты можешь со временем начать испытывать ко мне еще что-то, кроме отвращения и ненависти.
Ясна хотела сказать ему, что она знает волеронский язык, но промолчала, заворожено глядя в его горящие глаза.
– Помнишь, ты сказала, что никогда не сможешь меня полюбить, потому что я чудовище? – продолжил меж тем Амьер. – Да, я ничего хорошего не сделал для тебя, причинил тебе боль, возможно, отвратил от себя навсегда. Но я решил подождать, чтобы ты успокоилась, привыкла, надеялся, что со временем ты не будешь видеть во мне чудовище, вернее, не только чудовище. Пусть ты не любишь меня, но как же долг, Ясна? Долг жены перед мужем. Ты, как жена, обязана быть преданной мне, а не этому мальчишке. Хотя бы из чувства долга ты должна беспокоиться обо мне, а не о нем. Я все эти дни был не в замке, уехал почти сразу, да и дела были. А знаешь, почему держался подальше от тебя? Боялся, что просто убью за предательство, за то, что обманулся в тебе.
Амьер замолчал, отпустил Ясну и встал.
– Я еще не решил, что сделаю с тобой, но прежней твоя жизнь не будет, – сказал он уже на языке княжества.
Амьер направился к выходу. Ясна соскочила с кровати, сделала несколько шагов вслед ему, окликнула, но он, не оглядываясь, не слушая ее, вышел и закрыл дверь за собой.
Ясна стояла посередине своей камеры и растерянно смотрела на дверь, наконец, она отмерла и прошла к топчану, села на него, закутавшись в одеяло. Как же было обидно! Он ушел и не захотел ее выслушать! Предъявил ей обвинение и скоро приведет в исполнение приговор, который сам же и вынес. Но ведь даже у самых закоренелых преступников, у самых жестоких убийц есть на суде защитники, которые пытаются их оправдать. И обвиняемым дают последнее слово. Да, она виновата, но не настолько же, чтобы вынести ей приговор без суда и следствия!
И еще ее задели слова о долге. Она никогда не изменяла мужу, даже не смотрела в сторону других мужчин, жила затворницей все эти годы. Аруан не считается, он ее друг, ну хорошо, стал только другом после того как она вышла замуж за Амьера. А как насчет его долга перед ней? Муж обязан заботиться о жене. А о ней пять лет заботился отец, а не муж. И вряд ли он хранил ей верность все это время вдали от нее. После того, что он сделал, она должна его уважать и любить? Да, она должна! Но и он тоже должен ей за все что сделал!
Боялась ли она того, что он может сделать с ней? Очень! Но к страху примешивалась обида и злость на Амьера
***
Амьер шел по коридорам замка, направляясь к «зеркальной» комнате. Ему хотелось быть подальше от Ясны, иначе он натворит то, о чем потом будет жалеть, это он знал точно. Он и так чуть не сорвался, когда увидел наручники и ножные кандалы, сваленные в углу ее камеры.
Вывернув из-за угла, столкнулся с женщиной.
– Мама?!
– Да, это я, сынок, – улыбнулась женщина, – не рад меня видеть? А я вот соскучилась по тебе.
– Ну что ты, конечно же, рад тебя видеть, просто ты не любишь бывать здесь.
Амьер подошел к матери, обнял ее и чмокнул в щеку.
– Да, я не люблю этот замок и никогда не любила. Ты давно не навещал меня, а мне необходимо поговорить с тобой, поэтому я здесь.
– Поговорить? О чем?
– Амьер, мальчик мой, ты долго будешь держать меня в коридоре?
– Прости, мой кабинет или гостиная подойдут для разговора?
– Лучше гостиная.
– Я велю подать чай, – ответил Амьер, увлекая мать по коридору в сторону своих покоев
Войдя в гостиную Амьера, женщина огляделась и произнесла:
– Ты все-таки перебрался в отцовские покои, и почти ничего не изменил. Даже не убрал мой чайный столик, неуместный в мужской гостиной.
– Я не знал своего отца, но, не меняя здесь ничего, мне кажется, что я сохраняю с ним какую-то связь, пусть призрачную. Присаживайся. Как только Эрья узнает, что ты здесь, сама прибежит и накроет к чаю.
– О, вполне возможно, – улыбнулась женщина, усаживаясь на диван, – мы давно не виделись, я буду рада с ней повидаться.
Амьер сел рядом с матерью.
– Мама, я никогда не спрашивал тебя, но скажи – ты сильно любила отца?
– Когда выходила за него замуж, я любила, вернее мне тогда казалось, что любила, другого. А твоего отца я полюбила потом, спустя время, когда узнала его лучше. Но я не хочу сейчас говорить об этом. Скажи, в смежных покоях живет твоя жена? Ты не хочешь нас познакомить?
– Нет, она живет в других покоях.
– Амьер, где она, что ты сделал с ней?
– Пока ничего, – ответил он.
– Пока? А что собираешься сделать?
– Мама, при всей любви к тебе, но это не твое дело.
– Не груби мне, сынок!
– Прости, почему ты решила, что я собираюсь что-то сделать с женой? О суде знаешь давно, почему вдруг сейчас тебя стала беспокоить моя жена?
– Ко мне обратился Сэй Виврэ, ты чуть не убил его сына Аруана. Ингедай прячется, говорят, ты его рьяно разыскиваешь. Что произошло?
– Мама, это мое личное дело, не лезь, пожалуйста.
– Опять грубишь.
– Отец Аруана, я полагаю, просил повлиять на меня?
– Я знаю, что не могу влиять как-то на тебя, – вздохнула женщина, – но послушай меня, сын. В твои отношения с женой не буду вмешиваться. У меня самой не было идеальных отношений с мужем. Меня беспокоит другое.
Но разговор пришлось прервать. Раздался стук в дверь и после разрешения в комнату вошли Эрья и служанка с подносом.
– Здравствуйте, госпожа Дэзина, – воскликнула управительница, – я так рада вас видеть!
Амьеру пришлось переждать, пока женщины обменялись любезностями, служанка в это время сервировала чайный столик.
Наконец женщины договорились встретиться позже и поговорить обо все подробно.
