Книга Отрава для сердца моего, страница 51 – Галина Турбина

Ясна испугано охнула.

– У ворот дежурит одна жрица? И что значит напала?

– Нет, дежурят по двое, но одна отлучилась на несколько минут по надобности, а Злата подкралась незаметно и ударила поленом по голове оставшуюся жрицу, хорошо, что не убила, только оглушила. Затем открыла ворота и ушла в лес, другая жрица задержалась, а когда вернулась, подняла шум.

– Злата же пропадет в лесу, – воскликнула девушка, – ее надо немедленно идти искать! Она не в себе!

– Мы и собираемся в лес, – ответила Велеока, – темно еще очень, до рассвета далеко, а найти ее надобно как можно скорее. Думаю, она не успела далеко уйти за это время, тем более по глубокому снегу да в длинных юбках. Ты-то, надеюсь, не собираешься сбегать?

– Нет, конечно, но я могу как-то помочь в поисках?

– Да чем ты поможешь, – отмахнулась от внучки женщина, – иди лучше к Мире, успокоишь ее, ежели та тоже проснулась. Нам сейчас не до вас.

– Хорошо, я пойду к Мире, – согласилась Ясна, – я и правда ничем не могу помочь, лес я не знаю, на лыжах ходить не умею. Только лишних хлопот добавлю, если с вами пойду.

Ясна направилась к дому, а Велеока смотря ей вслед, тяжело вздохнула. Она не стала внучке говорить, что сбежавшая девушка могла вывести нежелательных гостей к ним. Мужчины не видят обитель, но вот женщина способна провести их вплотную к воротам и тогда может спасть наведенный морок отвода глаз. Ждан рассказал Велеоке о каких-то подозрительных личностях, шастающих в округе, расспрашивающих об обители, они даже пытались нанять проводника. Но все знают, что обитель божественна и неприкосновенна и тем, кто сделает или замыслит плохое против нее, ждет расплата. Помогать-то им не помогали, но и не гнали никуда, ничем не препятствовали, боялись идти против богатых, сильных, родовитых господ. По-крайней мере, они таковыми по рассказу Ждана выглядели. А раз эти пришлые крутились неподалеку, то Злата может попасть им в руки и они заставят ее показать обитель. Еще и поэтому эту своенравную дурную девчонку надобно найти как можно быстрее. Да и волки водились в лесу, к ним она тоже могла на зуб попасться, ладно хоть медведи спят в берлогах.

Ясна прошла в дом и заглянула в комнату к Мире, убедилась, что та крепко спит и решила вернуться во двор. Выйдя из дома, она увидела, что открывают одну створку ворот и жрицы собрались перед ними, чтобы выйти наружу. Ясна решила проводить жриц и направилась к ним. Женщины постепенно вышли наружу и направились в лес, а Ясна и Велеока с несколькими жрицами смотрели им вслед.

– Ну что же, – проговорила Велеока, – закрываем ворота.

И в это время из темноты бесшумно вынырнул мужчина, он оттолкнул Велеоку, схватил в охапку Ясну и вместе с ней прыгнул в подлетевшие легкие санки, другой мужчина, правящий санями, свистнул и лошадь понеслась по просеке в лес, унося Ясну и ее похитителей.

Ясну увозили похитители, женщины стояли растерянные, все произошло так быстро, что никто ничего не смог сделать, как-то помешать, а из тени забора выбежала девушка. Она с криком бросилась за исчезающими во тьме санками, но провалилась в снег и упала. Все увидели, что это Злата.

– Нет, подождите, вы же обещали забрать меня с собой, – громко плача, причитала девушка, сидя в снегу, – вы же обещали, я вам поверила.

Опомнившись, Велеока велела поднять Злату и увести ее в обитель, приказала немедленно закрыть ворота. Перед тем, как закрылись ворота, три женщины отправились вслед ушедшим в лес жрицам, чтобы догнать их вернуть обратно.

А в санках, стремительно несшихся по просеке сквозь ночной лес, билась в крепких руках Ясна.

– Успокойся, санки легкие и могут перевернуться, – произнес мужчина.

Он навалился на девушку, обхватил ее, прижал к дну санок, не давая ей вырваться, сбросить его с себя. Даже в такой темноте она узнала того, кто ее похитил, эти руки, этот голос она узнает всегда. Аруан!

– Верни меня обратно, Аруан, – завопила Ясна, пытаясь вывернуться из-под мужчины.

Но Аруан держал крепко, ей было с ним не сладить.

Ясна, лежа на дне санок, увидела отблески факелов, услышала удивленные женские голоса и, не видя из-за бортиков, но поняв, что сани мчатся мимо жриц, крикнула им:

– Передайте бабушке… – но Аруан зажал ей рот и она не закончила фразу, что ее похитил Аруан.

Жрицы остались позади и Аруан перестал зажимать рот Ясны, она лежала под бывшим другом, глотая злые слезы, и с ужасом думала о том, что пусть это будет кошмарным сном, наяву такого просто не могло произойти. Нет, нет, лучше смерть, чем опять похищение. Амьер ей уже не поверит никогда!

– Ты негодяй! – прорыдала Ясна, задыхаясь от слез и отчаянья. – Зачем ты это опять делаешь? Амьер убьет тебя!

– Перестань, все будет хорошо, а у твоего мужа есть другие дела, – ответил Аруан, дыша ей в лицо.

Девушке показалось, что он сейчас вот здесь, в несущихся, мотающихся из стороны в сторону, санках, поцелует ее, от этой мысли у нее подступила тошнота к горлу. Ясна вспомнила о ребенке. Бедный ее малыш! Следующая мысль, пришедшая к ней, повергла ее в пучину такого отчаянья, что она застонала, как от боли. Амьер теперь может не поверить, что это его ребенок!

– Что с тобой, – обеспокоился Аруан, – тебе больно? Ты ударилась?

Он сместился и улегся на бок, прижимая к себе Ясну.

– Я тебя ненавижу! – завизжала Ясна. – Ненавижу!

– Заткни ее! – обернулся к Ясне и Аруану волерон, стоящий на коленях в санях и правящий ими и все это время не обращавший на них внимание. – Иначе это сделаю я. А тебя выброшу на ходу!

– Ясна! – взмолился Аруан. – Перестань кричать, прошу тебя, он не шутит.

Ясна испугалась жесткого тона незнакомца, остаться в санях с ним или быть выброшенной на ходу, Ясна не желала. Ей надо сохранить еще не родившегося ребенка.

– Не бойся, – прошептал на ухо замолчавшей девушки, Аруан, – все будет хорошо, я тебя ему не отдам, он ничего плохого тебе не сделает, но и ты будь благоразумна.

– Самое плохое в моей жизни, как оказалось, это ты, Аруан, – всхлипывая, ответила Ясна.

– Нет, не говори так, – опять шептал мужчина, – я люблю тебя, и докажу, что именно со мной ты будешь счастлива.

– Ты сошел с ума, – безучастно ответила Ясна, отворачивая лицо от Аруана, – я тебя ненавижу.

Санки остановились, волерон спрыгнул с саней и насмешливо сказал:

– Вылезайте, голубки, дальше пойдем «зеркалами».

Аруан поднялся и помог сесть Ясне, затем выбрался из саней, но по другую сторону от незнакомца, вытащил девушку и прижал ее к себе. Ясна в свете луны и на фоне белого снега отчетливо увидела, что они остановились там же, где ее провожал муж, волерон стал строить «зеркало».

Аруан потянул девушку за собой, снег был плотно утоптан и они не проваливались в него. Отойдя немного от саней, Аруан достал из-за пазухи что-то круглое и блестящее. Незнакомый волерон, остановившись, с поднятыми руками, прокричал раздраженно Аруану: