— Вы… любили мою маму? — спросила она, глядя в печальные глаза Аруана.
— Да, я любил ее безумно, — ответил он, убирая руку, пряча взгляд и отодвигаясь от Ясмина, — но это было давно. А ты не бойся меня, девочка, я не обижу.
Он вытер платком свои пальцы, закрыл баночку и убрал в карман.
— Я не боюсь вас, Аруан, я… не знаю… почему… но я верю вам…
— Наверное, потому что видела меня голым и в твоем платке на бедрах? — улыбнулся Аруан, разворачиваясь опять к Ясмине. — А значит, смешным и беззащитным.
— Может быть, — улыбнулась в ответ она, — но я бы хотела знать… что теперь будет со мной…
— Что будет с тобой? — задумчиво спросил Аруан, перестав улыбаться. — Ты хочешь вернуться к Фолкету?
— Ой! Нет! — испуганно воскликнула она, затем обреченно произнесла: — Но мне придется это сделать? Да?
— У тебя что-то было с ним? Он принуждал тебя к чему-либо… такому? Ты извини, если неприятны мои вопросы. Но может потом оказаться, что ты ждешь от него ребенка?
— Что? Нет! Ну… он… целовал… меня, — покраснела от смущения Ясмина, с трудом подбирая слова, — и предлагал… чтобы я… разрешила ему… но я отказалась. А он ушел, не стал настаивать. И это он предупредил, чтобы я пряталась в пещерах, где труднее обнаружить.
— Ну, если так, то возвращаться к нему тебе незачем. Я уже сходил через «зеркало» в свой дом в одном из городков Пустоши, и отправил оттуда послание твоему отцу. Думаю, что он не заставит себя ждать и появится здесь очень скоро. Я дал ему доступ к моему «зеркалу». Извини, но раньше я не мог этого сделать, был связан клятвой, которую дали все участники этой охоты.
— А вы… тоже заговорщик, как и Фолкет?
— Заговорщик? О, нет! В этом я не участвовал. Но меня очень настойчиво приглашали на эту охоту, обещали сюрприз именно для меня. И он… удался. Ну как же ты все-таки похожа на Ясну!
— Да, все это замечают, у меня есть сестра, но она похожа на отца. Папа говорит, что любит меня больше всех детей еще и потому, что я похожа на маму.
— А… твой папа любит маму?
— Да, очень любит! — горячо воскликнула Ясмина. — И мама его любит.
— Ну что же, — вздохнул Аруан, — я рад за них. Я… виноват перед твоей мамой. Очень долго никак не мог осознать, что она не любит меня, что я для нее только друг детства. Мне казалось… впрочем, так и есть на самом деле, это я виноват, что Ясна стала насильно женой Амьера. Я пытался это исправить. Из-за этого натворил много бед, наделал ошибок… И вот теперь… у меня нет ничего. Региром стал не я, а мой двоюродный брат, пока… я отбывал свое наказание в остроге.
— Вы сидели в остроге? — ужаснулась Ясмина. — Но за что?
— За поддержку прошлого Владыки, за похищение твоей матери, за то, что пытался… принудить ее к сожительству. Нет, нет, ты не бойся меня. Я все осознал, все мои страсти улеглись и обиды прошли. Пусть моя жизнь скучна и уныла… а меня все устраивает. Но, видимо, кто-то вспомнил про мою прошлую ненависть к Амьеру Клартэ и решили сыграть на этом. Но они ошиблись. Я не только ненавидел Амьера, а еще и любил Ясну. И бросить в беде ее дочь… не мог. Мда-а-а, что-то на меня нашло, откровенничать вдруг стал, видимо, давно ни с кем не делился ничем.
— А я совершила более страшное преступление, я убила, пусть и не нарочно, — вздохнув, призналась Ясмина, — и это ничем не исправить, не замолить, никакое наказание не сравнится с тем, что я совершила. Ведь Едвигу не вернуть. Я до сих пор в ужасе от этого, и могу в какой-то мере понять желание Фолкета мне отомстить…
— Нет! Никакое желание мести не может оправдать его! Нельзя так поступать пусть даже с оступившейся, виновной девушкой. Ты представляешь, что было бы, попади ты в руки Рамэла? Этот змееныш долго и с наслаждением измывался бы над тобой. Фолкет пытался как-то исправить то, что натворил, но все же этого было недостаточно. Я, вот, нашел тебя быстрее. А ведь это мог быть и кто-то другой.
— Я… мне… так было страшно… — проговорила Ясмина дрожащими губами, у нее навернулись на глаза слезы, — да, я виновата перед ним… но никогда не прощу ему… он обрек меня на такое…
Аруан протянул руки к Ясмине, привлек ее к себе, обнял.
— Ну, ну, не надо, не плачь, — гладил он ее по голове, прижимая к себе, — все позади, успокойся.
Ясмина самозабвенно рыдала, уткнувшись в плечо Аруана.
— Похоже, появился твой отец, — проговорил Аруан, пытаясь отстранить Ясмину.
Но она цеплялась за него, в его объятиях она почувствовала себя защищенной, а так давно она этого не испытывала.
— Ясмина! — встряхнул ее за плечи Аруан, вразумляя. — Сейчас здесь появится твой отец!
Отец? — всхлипнула Ясмина, услышав, наконец, шум и крики, доносившиеся из глубины дома.
— По всей видимости, это так и есть, — сказал Аруан, отстраняя Ясмину и вставая с дивана.
Глава 29
Дверь распахнулась и в комнату ворвался Амьер Клартэ.
— Ясмина? Что здесь происходит? — взревев, кинулся он к Аруану.
— Папа! — вскочив с дивана, Ясмина в мгновение ока встала перед отцом, закрывая собой Аруана.
— Девочка моя, — сгреб ее в охапку Амьер.
— Все хорошо, папа, — обняв за шею отца, уговаривала его Ясмина, — успокойся, сейчас все хорошо.
— Почему ты здесь? Ты плакала! Это он довел тебя до слез? Он с тобой это сделал? — ужаснулся Амьер, увидев ссадины и царапины.
— Нет, нет, это не он, он помог мне, папа.
— Амьер, успокойся и мы все тебе объясним, — вмешался Аруан.
— Почему ты не сдох в остроге?! — яростно вопил Амьер, прижимая к себе дочь. — И зачем ты появился опять? Что ты должен мне объяснить?
— Папа, папа, посмотри на меня, услышь меня, — гладя ладошками щеки отца, продолжала уговаривать его Ясмина, — успокойся, со мной все хорошо. И Аруан спас меня, помог мне.
— Ты как был бешеным, Амьер, таким и остался, — спокойно заметил Аруан.
— А ты тоже остался тем, кем был? — взревел Амьер. — Подлецом и похитителем чужих жен? Теперь дочерей крадешь?
— Папа! Прекрати! — висела на шее отца Ясмина и мешала ему добраться до Аруана. — Все нет так!
— Может, пройдем в столовую? Там уже должны накрыть поздний обед, — невозмутимо предложил Аруан.
— Ну, папа, прошу тебя, — уже плакала от бессилия Ясмина, — услышь же меня.
— Ну, что ты, доченька, — опомнился Амьер, увидев ее слезы, — не плачь.
— Прошу, идите за мной, — сказал Аруан, проходя к двери, — нам следует поговорить и все выяснить спокойно.
— Пойдем, папа, — всхлипывая, попросила Ясмина.
— Хорошо, — сквозь зубы процедил Амьер, в обнимку с дочерью направляясь вслед за Аруаном.
