– Я приду. Элеоноре пока все равно, а Изабелла привыкла. Я отправлю их в деревню к Маргарет. Мачеха опять закатит пирушку, я уверен.
– Ты жесток с женой.
– Только не нотации! – возмутился Тедди, выпуская ее из объятий. – Ты – жилетка, в которую я плачусь, и бесконечный фонтан наслаждения. На должность моей совести даже не претендуй.
– Слушаюсь, господин, – Блэкки отвесила учтивый мужской поклон. – И к Новому году все будет готово.
– Вот и славно. Но лучше всего то, что тебе не придется работать. Пообещай мне. Ни за какие деньги, слышишь? Ты теперь только моя. Я тебя купил.
– Можешь гордиться этим всю жизнь, – фыркнула Блэкки. – Но я теперь и сама не стану заниматься прежним ремеслом ни за что на свете.
– А я придумал название! – провозгласил Тедди. – «Черная кошка».
– Это намек на меня?
– Не знаю. Но предлагаю обновить это место. Пускай даже здесь нет кровати.
Блэкки улыбнулась и расстегнула воротничок.
***
Пальцы Шарлотты замерли на клавишах. Уильям Уайт и Анна зааплодировали.
– Теперь ты, Анна, – Шарлотта игриво склонила голову, ее распущенные локоны блеснули медью.
– Нет, нет, пожалуйста! – Анна протестующее замахала руками. – Только не после тебя.
– Миссис Аддерли, вы скромны как всегда, – мистер Уайт деликатно улыбнулся, прекрасно зная, какое удовольствие доставляет Анне это обращение, хотя со дня свадьбы миновало полгода. – Сыграйте нам.
Анна и Шарлотта поменялись местами. Шарлотта опустилась на диван рядом с мистером Уайтом. Анна принялась негромко играть спокойную незамысловатую мелодию.
– Вы сегодня загадочный, – вполголоса заметила Шарлотта.
– Я завтра уезжаю в Париж, – так же тихо ответил он.
– Вот как? И когда вернетесь?
– Не могу точно сказать, мисс Шарлотта.
– Что-то случилось?
– Нет, просто там мой дом и работа. А я полгода болтаюсь в Лондоне. Пора возвращаться. Я сообщил хозяину лондонского дома, что намерен дальше не арендовать.
Анна выдала фальшивую ноту, ее спина напряженно выпрямилась. Стало быть, они разговаривали не так уж тихо. Шарлотта быстро подавила эмоции.
«А как же я?» – едва не сорвалось у нее с языка.
– Мсье Уильям, вы меня обескуражили, – она попыталась улыбнуться. – Я так привыкла к вашему присутствию и весьма дорожу нашей дружбой. Увидимся ли мы когда-нибудь снова?
– Разумеется, cher ami. Я буду рад получить в своем доме семью Аддерли в любом составе. И это не просто вежливость, я действительно вас приглашаю. Приезжайте будущим летом.
– Если матушка меня сопроводит, – Шарлотта устало откинулась на спинку дивана.
– А пока что я хочу попросить позволения писать вам, – добавил мистер Уайт. – Или в этом есть нечто предосудительное? Простите, но англичане так щепетильны, что я все время боюсь сделать что-нибудь не так.
– Не думаю, что письма – преступление в наше время. Если хотите, можете отсылать их Джону для цензуры, – засмеялась Шарлотта. – А он будет после прочтения передавать их мне, убедившись, что их содержание пристойно и подходит для глаз незамужней леди.
– Я подумаю, – кивнул Уильям. – А сейчас я хотел бы проститься. Пожалуйста, передайте мои наилучшие пожелания для ваших родителей. А вы, миссис Аддерли, для вашего мужа. Хотя двоих джентльменов я видел сегодня в конторе.
Анна, давно переставшая играть, кивнула. Уильям Уайт откланялся и удалился, попросив его не провожать.
Шарлотта сидела с каменным лицом. Анна бросилась к подруге.
– Лотти, как же так? Он что, в самом деле уедет?
– Не вижу причин для него оставаться в Лондоне, – спокойно ответила Шарлотта. – Мсье Уильям и так задержался надолго. Его ждут дела.
– Ах, неужели тебе все равно? – всплеснула руками Анна. – Мы все думали…
– Я знаю, что вы все думали, – резко перебила Шарлотта. – И мне не все равно. Удивительно, но мне не все равно.
– Он тебе нравится? Не как друг, а как мужчина, конечно.
– Мне было с ним интересно.
– И только?
Шарлотта не ответила. Только когда мсье Уильям ее покинул, девушка осознала, насколько привязалась к нему. С ним было спокойно и приятно. Нет, она не любила Уильяма Уайта. Ей не хотелось дотронуться до него или поцеловать. Но он был другом Шарлотты и знал ее постыдную тайну. А ведь, судя по всему, Джонатан так и не рассказал Анне, что тогда произошло на свадьбе. Получается, посторонний мужчина оказался осведомлен лучше, чем близкая подруга. Это странно. Не менее странно, чем чувство потери и пустоты, обуявшее Шарлотту с уходом Уильяма.
Вечером того же дня, когда Анна рассказала обо всем Джонатану, он долго смеялся, хлопая себя по коленям.
– Ей-богу, Уилл – мудрейший человек, – наконец сказал он. – Это длилось бы годами, никак не меняясь и никуда не приводя. А он одним единственным поступком выбил Шарлотту из привычной колеи и лишил равновесия. Теперь она вынуждена будет задуматься о чувствах к Уайту, начнет по нему скучать и, в конце концов, поймет, что влюбилась.
– Или просто забудет его, – сказала Анна, расчесывая волосы.
– Забыла бы. Полгода назад. Теперь уже поздно. Уильям идеально рассчитал время отъезда. Держу пари, они поженятся максимум через полтора года.
– Ах, вот так вы манипулируете слабыми женщинами? – вздохнула Анна, обнимая мужа. – Нельзя было просто сделать ей предложение? Сегодня.
– Она бы удивилась, может даже разозлилась. Но однозначно отказала бы. Ты же знаешь нашу крошку Лотти.
Утром следующего дня, стоя на борту отплывающего из Дувра парома, Уильям Уайт напряженно всматривался в уходящий вдаль британский берег. Он размышлял, правильно ли поступил и каким должен быть тон его будущих писем к Шарлотте: дружеским или хотя бы с малейшим оттенком флирта? Он никогда не позволял себе переступать черту, хотя всем сердцем любил Шарлотту Аддерли. Но девушка представлялась ему диким лесным зверьком. Один неверный шаг, хруст ветки под ногой, и зверек убежит, презрев природное любопытство. Но если набраться терпения и продумать стратегию, можно его приручить.
Безусловно, рыжеволосая англичанка с молочно-белой фарфоровой кожей не отличалась пугливостью. Но мистер Уайт видел – она не ищет любви. Потому он давал Шарлотте то, что ей необходимо, – дружбу. Напором и открытым проявлением симпатии из ее разбитого сердца точно не вытеснить Теодора Гастингса.
Поэтому мистер Уильям ждал. Поэтому, заметив, что привязанность Шарлотты к нему окрепла, сразу же решил оставить ее. Только потеряв, можно по-настоящему определить чему-то цену.
– Взвешивайте, мисс Шарлотта, – прошептал он по-французски. – Ибо если я для вас ничего не значу, мой отъезд вас не тронет. В противоположном случае вы, наконец, все поймете.
