Онлайн книга «Ты постучишься в дверь мою»
— А упорство? Он ведь был невероятно упорным человеком. — Да. — Без его упорства стало сложнее. — Я тоже упряма, поверьте… Кристина снова ухмыльнулась. — Ваш отец… Это ведь в вас от него? — Вы не знакомы с моей матерью, — Ксюша попыталась перевести ответ в шутку. Еще и родителей обсуждать ей тем более не хотелось. — Познакомите? — хвала небесам, Кристина подыграла. — Это было бы замечательно — интервью в доме Веремеевых. Краткое руководство о том, как достичь успеха… — Подумаем об этом… — Извините за, возможно, бестактный вопрос, но не могу не задать его… А что касается личных перспектив? Вы с Иваном мечтали о большой семье… — Откуда такая информация? — у Ксюши моментально включилась защитная реакция. Для начала — ответ вопросом на вопрос. — Из его интервью, он говорил… * * * Прошлое… Журналистка, которая напрашивалась на интервью не меньше двух месяцев, сидела на диванчике в его кабинете, делала вид, что очень увлечена скроллингом новостной ленты у себя на телефоне, а по факту… Ваня не сомневался, что «висит на ушном». Это ведь профессиональный навык… Пока он пытается без деталей обсудить кое-что по телефону, она наверняка прислушивается, в надежде получить сенсацию оттуда, откуда не ждали. Бродяга надеялся, не получилось. Договорил, скинул, вернулся на кресло, с которого минутой раньше подорвался, чтобы поговорить по телефону. Краст снова включила диктофон, поставленный ранее на паузу, улыбнулась обворожительно… Как ни странно, Ваня готов был признать, что у нее отлично получалось улыбаться именно обворожительно. Ему сложно было говорить о вкусах касательно женщин, потому что в его вкусе больше десяти лет была одна единственная, но Кристина, вероятно, подкупала как раз сходством с женой. Один типаж, как говорят. Но эта женщина для него непонятна, не так проста, как кажется. — Можем продолжить? — и даже голос на Ксюшин похож… До мурашек… — Да, давайте. Еще раз извините, что отвлекся. Дела… — Я спрашивала, какие у вас планы на обозримое будущее. Вы в общих чертах обрисовали перспективы в деле, а что насчет личной жизни? Может вы планируете расширить кругозор? Обучение? Покорение Марса (сейчас это, кажется, модно)? Куда-то планируете отправиться в отпуск этим летом? Ваня хмыкнул, перевел взгляд в окно… Вопрос был более чем обычным. И в любое другое время не создал бы каких-то особых проблем, но дело в том, что к тому времени на него совершили уже два покушения. Это осталось тайной для окружающих, но легче из-за этого не становилось. Данилов настаивал на реализации собственного плана, Ваня отбивался, как мог. Вот только умирать как-то не хотелось, а планировать отчего-то не получалось… — Хотим с женой выбраться куда-то хотя бы на выходные. Полноценный отпуск вряд ли светит, но небольшой был бы очень кстати. — Куда хотели бы поехать? — В какой-то старый город. Не знаю даже… Может вы что-то посоветуете? — Бродяга делал вид, что такого рода легкомысленный разговор с девочкой, которую он знать не знает и забудет уже через пятнадцать минут, ему в радость… По факту же, в голове гуляли только мрачные мысли. Одна другой хуже. Он все никак не мог договориться с собой же — как будет лучше. И сейчас, и в перспективе. Данилов был категорически против того, чтобы Ксения была посвящена в происходящее по одной простой причине — не сможет сыграть, а под подозрением все. И она сама (о чем Ваня даже слушать не хотел), и ее родители. — Париж хорош… Жаль только, что Нотр-Дам пострадал, но в целом… — Да. Вы правы. Жаль. — Но иногда лучше дать сгореть крыше, но спасти основание… Как считаете? — Кристина тогда бросила на собеседника свой привычный лукавый заигрывающий взгляд, Бродяга же на мгновение потерял самообладание. Звучало так, будто она сейчас не о храме. — Да. Вы и тут правы… — даже улыбнуться в ответ не получалось. После разговора он еще не раз возвращался к Норт-Даму с его крышей… А потом позволил своей сгореть, надеясь, что во второй раз тоже сработает — сбережет основание. — А о чем мечтает Иван Тихомиров? — Кристина продолжила задавать вопросы. — О большой семье, — Ивана же снова начали атаковать не самые веселые мысли. Поэтому он даже не старался изворачиваться. Ответил, что первое пришло в голову. Чистую правду. Но сбыться она теперь может при одном условии… Если сгоревшая крыша позволит сохранить основание. * * * Настоящее… — Извините за, возможно, бестактный вопрос, но не могу не задать его… А что касается личных перспектив? Вы с Иваном мечтали о большой семье… — Откуда такая информация? — у Ксюши моментально включилась защитная реакция. Для начала — ответ вопросом на вопрос. — Из его интервью, он говорил… — Кристина улыбнулась будто извинительно. — Как вы понимаете, об этом мы больше не мечтаем… — А о чем тогда? — О мире во всем мире. Отвечу так, пожалуй. Ну и о справедливости… — Вы сейчас говорите о виновных в кончине вашего супруга. Настаиваете на том, что это не был несчастный случай? — У меня нет права настаивать. Это дело следствия. Кристина кивнула, выключила диктофон. Ксюша не сдержалась — непроизвольно выдохнула. Только теперь наконец-то взяла в руки чашку, сделала разом пару глотков. В горле пересохло, а она и не заметила. — Когда выйдет это интервью, я дам информацию своего инсайда, что производство закрывается… — Не боитесь, что затаскают по допросам за нарушение тайны следствия? Кристина посмотрела с иронией… — Вы знаете хоть одного журналиста, получившего наказание по этой статье? Вот и я не знаю… Теперь я готова ответить на ваш вопрос. — Мне обязательно его задавать? — Нет. Скажу так… Хороший секс отлично развязывает языки некоторым не слишком профессиональным мужчинам… — С Даниловым что ли? — Ксюша посмотрела на Кристину как-то по-новому. Одновременно и с жалостью, и с непониманием, и с удивлением… К сожалению, ни одна из эмоций не льстила. — Он профессионал. К сожалению… Нет. Но все было честно. Каждый получил свое. Я — сенсацию и ваше интервью. Вы — информацию. Он — удовольствие. — Сколько вам лет, Кристина? — последняя пара фраз должна была вызвать у Ксюши отторжение, а получилось наоборот — появился интерес и непонимание. — Двадцать семь. А вам? — Скоро будет тридцать. — Не такая уж большая разница, чтобы кричать «о, времена, о, нравы»? — Кристина ответила без желчи, довольно легко. А ведь, по сути, у Ксюши это и крутилось на языке. Ей никогда не было понятно, как можно использовать свое же тело, будто инструмент. Да и душу тоже… Но дело не в возрасте, кажется… — Вы не поймете, Ксения Игоревна. Не пытайтесь даже. А если очень хочется поосуждать хорошенечко — дело ваше. У каждого свой путь. И разные исходные. У нас с вами — очень разные. |