Онлайн книга «Волшебница на грани»
— Зеркало, — уверенно сказала я. — Самое главное, чтобы рядом с нами было зеркало. Тогда я заберу всех нас к Рено, а там уже его работа. Генрих вопросительно посмотрел на меня. — Ты была у него дома или в конторе? — Нет, — ответила я и призналась: — Но я чувствую, что мне это и не нужно. Мне кажется, я просто должна представить человека, и меня перенесет прямо к нему. Генрих рассмеялся. — Вот наш хозяин-то удивится, когда мы исчезнем из закрытой комнаты! А через море сможешь? Рухнем на голову марвинцам с добычей. Я неопределенно пожала плечами. Мысль о том, что я смогу перебросить нас прямо к Рено, сейчас казалась мне какой-то нелепой. Но мы в любом случае ничего не теряли. Я могла бы просто попробовать. И мне не хотелось думать о том, что будет, если у меня ничего не получится. Постепенно запах пионов сделался тоньше и ярче, а солнечный свет обрел тихую вечернюю прозрачность. Мы с Генрихом двинулись в сторону дома и увидели моего старого знакомца Гастона, который с важным видом волок по земле какой-то мешок в сторону хозяйственных построек. Заметив меня, он махнул рукой и сказал: — Доктор-то, того, приехал уже! Можно зубы чистить, сейчас пойдет работа. Я посмотрела на него так, словно размышляла, как наказать за дерзость: закопать в землю вниз головой или поменять голову и задницу местами. Генрих посмотрел на Гастона таким взглядом, что мне невольно захотелось присесть от страха. Гастон едва не выронил свой мешок, стушевался и торопливо объяснил: — Ну зуб же! Морис сказал, у миледи зуб болит, надо лечить. Доктор вон, полон ящик инструмента притащил, мы еле в дом занесли! А к доктору с нечищеной пастью это же того, моветон! Я едва не рассмеялась — выражение его лица было просто уморительным. В животе поселился холод: вот и началась работа, а я не знаю, готова ли к ней. Ну ничего. Главное ввязаться в драку, а там поглядим. Мне всегда нравилась эта фраза. Морис как гостеприимный хозяин сперва предложил поужинать. Слуги уже несли на стол тарелки с черным рисом и бобами, блюда с креветками и тех самых шпрутсов, которые давеча так меня испугали. — Лучше потом, — с мягкой улыбкой сказал доктор Ланге, который сидел в гостиной с видом человека, готового к самой сложной работе. — Сперва осмотр и работа, а затем и поужинаем. Я не могла не признать, что он прав. Чем дольше я смотрела на доктора, тем сильнее понимала, насколько хорошо способно замаскироваться зло. Перед нами был самый обычный человек. Хороший врач, который оперирует здешних бедняков, мастер своего дела, способный помочь даже в самой большой беде. Кто бы мог подумать, что он срезал людям веки и пришивал обратно просто ради тренировки? Просто, чтобы посмотреть, что из этого выйдет? Генрих держался совершенно спокойно — я подумала, что в нем погиб хороший актер. — Да, лучше не откладывать, — решительно заявила я. — Я готова. Морис проводил нас к неприметной лестнице, и я увидела, что в доме есть еще и потайной подземный этаж. Когда мы прошли по светлому коридору и вошли в просторный кабинет, то я подумала, что Морис, возможно, даст фору доктору Ланге — столько здесь было инструмента, который мог быть только палаческим. Зубоврачебное кресло стояло в углу, и я села, стараясь выглядеть как можно спокойнее. Генрих встал рядом, и я сжала его руку, надеясь, что испуг, который начал подтачивать меня изнутри, сейчас не заметен. Просто волнение. У зубного все волнуются. Нет на свете тех, кто идет к дантисту с песнями и плясками. — Сейчас у каждого второго болят зубы, — сообщил доктор Ланге, открыв чемодан и выкладывая инструменты в сверкающую кувезу. — Это все от плохой воды. — А я ведь забочусь о них, — со вздохом сказала я и вдруг поняла: сейчас Ланге заглянет мне в рот, увидит там световую пломбу, которой просто не может быть в этом мире, и нам с Генрихом будут задавать вопросы. Много вопросов, не выходя из помещения. Вон сколько здесь инструментария для наших подробных ответов! И зеркала-то нет, как назло. Хотя… хотя как же нет? Вот Ланге берет его — маленькое, круглое! Я сжала руку Генриха. Господи, если ты меня слышишь из другого мира, то, пожалуйста, пусть у меня получится! И вцепилась в запястье доктора так, что пальцы заболели. Кажется, Ланге не понял, что происходит. Кажется, Морис, который стоял поодаль и следил за тем, чтобы его драгоценной ведьме не причинили вреда, испуганно вскрикнул. А потом все закружилось, и мы втроем рухнули во мрак. Я не знаю, сколько продолжался наш полет. Я очнулась только тогда, когда меня стали хлопать по лицу, и услышала: — Эжен! Это моя невеста, между прочим! — Генрих! — воскликнул Рено. — Генрих, дружище! Все-таки живой! Я увидела, что лежу на ковре в середине хорошо обставленной гостиной. Надо мной склонился Рено, пристально заглядывая мне в лицо и пытаясь определить, жива ли я. Генрих тотчас же подхватил меня, помогая подняться. Все плыло. Меня тошнило. То ли зеркало было маловато, то ли у меня не хватало сил, чтобы перетаскивать через него еще двоих. — Пустите! Уберите руки! Мерзавцы! Чуть поодаль слуги Рено брали доктора Ланге под белы рученьки. Я поняла, что Рено подготовился, ждал нас и проинструктировал своих людей — двое парней скрутили доктора без всякого уважения к медицинским заслугам. Сейчас, растрепанный и жалкий, он выглядел не чудовищем, а бедолагой, который попал в переделку, не имея к ней ни малейшего отношения. Меня подняли, посадили на диван, и один из людей Рено проворно поднес стакан ледяной воды. Я выпила, и тошнота вроде бы улеглась, но вместо нее нахлынула такая слабость, что я едва не потеряла сознание. Рено похлопал Генриха по плечам и с искренней улыбкой произнес: — Дружище! Это действительно ты! — Я, — кивнул Генрих, и Рено серьезно заверил: — Я рад, что ты жив. Сахлевинская династия тебя поддержит и флотом, и драконами. Все будет хорошо, Генрих! Ты все вернешь, дружище, даже не сомневайся! В его голосе звенели твердые официальные нотки, и лицо Генриха наконец-то утратило постоянную напряженность от этой поддержки. Я даже улыбнуться сумела. И авиация, и флот — дядя Олаф не усидит на троне, это точно. И марвинцы не будут плести интриги, а низко поклонятся, поблагодарят за доктора Ланге и пообещают во всем помогать и дальше. С королями предпочитают не ссориться. — Доктор Эрик Ланге, — сказала я. Мы победили, мы поймали чудовище, но я сейчас была настолько вымотана, что даже обрадоваться не могла. Да и чему радоваться? Через несколько дней Генрих вернет себе корону, и мы расстанемся. Король Аланберга никогда не женится на попаданке, даже если обещал, а быть его любовницей и встречаться втихомолку, прячась от любопытных взглядов и шороха сплетен… нет, это слишком низко для нас обоих. |