Я бесцельно брела по улице, думая, как могла докатиться до такой жизни. У меня было все: хорошая семья, собственная квартира, любимый человек, оставалось сдать экзамены и получить диплом психолога. В один миг счастливая жизнь рухнула. Я стала никем.
Ту ночь мы с мамой провели в соседнем домике, пытаясь прийти в себя после пережитого шока. На следующий день в новостях сообщили, что произошел бытовой пожар, вся семья Пирс погибла. Ни экспертиз, ни пуль, ничего. Мы не знали, кто были эти люди, но если они так хорошо заметали следы, оставалось одно – бежать. Так, я превратилась в Карен МакКоннел, а моя мама в тетю – Аманду Стронг. Чужие документы, чужой город, чужая жизнь. Они были из Сиэтла, и мы решили уехать на другой конец страны в Майами. У меня были припрятаны наличные, их должно было хватить на первое время, но беды посыпались одна за другой. Карен была младше и не имела нормального образования, только курсы секретаря-референта. Устроиться без опыта было не возможно, а тут еще мама заболела, не выдержало сердце. Страховка не покрывала лечение, требовались специальные препараты, я никогда не думала, что лекарства могут стоить так дорого. Пришлось устроиться на три работы, чтобы хоть как-то прожить. Сегодня врач сообщил, что требуется сложная операция, таких денег у нас нет. Будь я по-прежнему Карен Пирс, продала бы квартиру, сняла со счета деньги, отложенные на открытие бизнеса. Выбор – воскреснуть, чтобы спасти жизнь матери, или чтобы погубить нас? Даже если мы не обратимся в полицию, живые свидетели никому не нужны. Я много раз думала о том, чтобы связаться со своим парнем Роном, но страх всегда останавливал, что если он тоже может пострадать. Когда подвернулась работа в «Клеопатре» я была счастлива, и что теперь, в одну ночь я снова потеряла все.
***
Я открыла глаза, пытаясь понять, где нахожусь. Голова сильно болела, перед глазами все плыло. Последнее воспоминание – слепящий свет фар и визг тормозов. Кто-то пытается меня поднять. Сейчас я лежу на чем-то мягком, значит, меня не бросили на улице, надеюсь это больница.
– Наконец-то проснулись, – в палату вошла медсестра. – Сейчас позову доктора.
Через несколько минут в палату вошел мужчина среднего роста, плотного телосложения на вид лет пятидесяти.
– Здравствуйте, меня зовут доктор Филипс. Помните, как зовут вас?
– Да. Карен МакКоннел. Где я?
– Это хорошо, что помните. Вы в частной клинике имени святой Марии.
– Как я здесь оказалась?
– Вас привез мужчина. Он сказал, что видел, как вас сбила машина, и доставил сюда. Вы запомнили номера. Я обязан сообщить в полицию.
– Нет. Только яркий свет. Не нужно полиции. Что со мной?
– У вас легкое сотрясение, несколько ссадин от удара и синяки, – он сделал акцент на последнем слове. – Вас били?
– Я упала с лестницы, – доктор не поверил, но видимо понял, что приставать с расспросами бесполезно.
– Простите, но произошла ошибка, я не могу здесь находиться, у меня нет, ни денег, ни страховки, ни документов. Их украли, – добавила я, чтобы меня не приняли за бродяжку.
– Не волнуйтесь, мужчина, который вас привез, все оплатил, вы будете находиться здесь до полного выздоровления.
– Сколько это займет? – мне нужно искать новую работу, а не валяться на больничной койке.
– Думаю не больше десяти дней. Я вас осмотрю, а потом медсестра возьмет анализы.
– Вы знаете, как зовут мужчину, который меня привез? – спросила я, пока доктор меня осматривал.
– Мистер Джонсон и он обещал заехать сегодня, чтобы узнать о вашем состоянии.
Я попала в сказку или, может, я в коме и мне все это снится?
После обеда в палату вошел высокий, симпатичный брюнет лет тридцати. Короткая стрижка, карие глаза, небольшая щетина, дорогой костюм, явно сшитый на заказ, часы CARTIER. Боже, я еще помню названия брендов.
– Здравствуйте, меня зовут Дэвид Джонсон.
– Карен МакКоннел. Это вы привезли меня в больницу и оплатили лечение?
– Да.
– Спасибо огромное, я вам очень благодарна.
– Как вы себя чувствуете?
– Голова немного болит.
– Ваше лицо кажется мне знакомым, мы никогда раньше не встречались?
– Нет. Я бы запомнила.
– Вы уже сообщили родным о том, что с вами случилось?
– У меня никого нет, – почему-то про тетю говорить не хотелось.
– Может вам нужно позвонить на работу или друзьям, ваш телефон разбился при падении, – Дэвид достал из кармана сотовый.
– Я в отпуске. Соседка на звонки не отвечает, я брала телефон у медсестры, а подружиться в этом городе я ни с кем не успела.
– Откуда вы?
– Из Сиэтла.
– Вы помните подробности происшествия?
– Нет. У меня сотрясение. Возможно, вспомню позже.
– Я бы очень хотел, чтобы мы с вами забыли о случившемся, – Дэвид протянул банковскую карту и листок бумаги, на котором была указана приличная сумма денег и пин-код.
Так это он меня сбил.
– Спасибо. Вы очень добры, не бросили меня на улице. Не каждый кинется помогать девушке, которую сбила машина, – он услышал от меня то, что хотел услышать.
– Не стоит благодарности.
– Простите, но мне очень интересно, какая машина меня сбила? – я смотрела ему в глаза и улыбалась.
– Ламборджини Veneno.
Не ожидала, что он ответит.
– Класс. Всегда хотела на такой прокатиться. До ста миль за 2,8 секунды, 750 лошадей, 7-ступенчатая коробка передач.
– Разбираетесь в машинах? – заинтересованно спросил он.
– Немного. Причем всегда предпочитала мужские модели.
– Вы давно приехали из Сиэтла?
– Чуть больше года назад.
– До сих пор не обзавелись друзьями? – Дэвид сильно удивился.
– Не было времени, много работала.
– Чем вы занимаетесь?
– Индустрия развлечений. А вы?
– Строительный бизнес. Мне пора на встречу, но вы не против, если я заеду через пару дней узнать о вашем самочувствии, вас ведь некому навещать.
– Буду рада новой встрече, – я мило улыбнулась на прощание.
Сомневаюсь, что он приедет. Скорее всего, позвонит доктору, узнать все ли со мной в порядке. Не зря говорят: «Что не делается – все к лучшему». Этих денег хватит, чтобы оплатить три месяца лечения. За это время нужно придумать, где взять еще двести тысяч. Дэвид появился через три дня, чем сильно меня удивил.
– Как вы себя чувствуете? – он сел в кресло, значит, быстро уходить не собирался.
– Уже лучше, только не могу долго ходить, голова кружится. Какая на улице погода? Я не привыкла столько дней проводить в помещении.
