Онлайн книга «Дело пропавшей балерины»
Кабинет, где большую часть рабочего дня проводил молодой следователь, был светлым и просторным. Миру это удивило, она почему-то представляла темное, узкое, загроможденное документами помещение. Его хозяин — в белой рубашке и жилете — дополнял приятное впечатление. Тарас Адамович пододвинул девушке стул, предложил сесть. Сам уселся в кресло за большим столом у окна. — И какую же информацию мы получили? — спросил бывший следователь у Менчица. Тот, улыбнувшись, ответил: — Четкие отпечатки. Попробую рассказать все по порядку. Яков Менчиц работал экспертом в антропометрическом кабинете уже три года. Титулярного советника Репойто-Дубяго на должности руководителя кабинета он не застал — когда Менчица взяли на службу, бывший коллега Тараса Адамовича уже занимал должность главного следователя сыскной части Киевской городской полиции. Однако Репойто-Дубяго благосклонно относился к молодому сотруднику и заботился о том, чтобы у экспертов было все необходимое для работы. Если во времена Григория Рудого дактилоскопированию подлежали около пяти тысяч преступников, а преемники легендарного следователя не слишком приумножили эти цифры, то Репойто-Дубяго увеличил их почти втрое. Однако картотека все еще была довольно скудной. — То есть с картотечными образцами ничего не сходится? — спросила Мира. — К сожалению, нет, — ответил Менчиц. — Правда, мы на это не очень-то надеялись. — Но тогда зачем… — начала девушка. — На этот вопрос я вам охотно отвечу, — улыбнулся следователь. Но теперь Мира и сама уже знала ответ. Вряд ли французская полиция располагала отпечатками синьора Винченцо Перуджо — итальянского патриота, поставившего перед собой цель вернуть домой портрет женщины с загадочной улыбкой. Но полиция могла бы получить отпечатки позднее, чтобы сравнить их с отпечатком, обнаруженными на раме картины. — Кроме того, — будто подслушал ее размышления Менчиц, — даже если мы найдем нашу таинственную блондинку, то не сможем ее арестовать. — Почему? Вы же можете подтвердить, что видели ее. Она подожгла отель! — Вовсе нет. Я видел девушку, искавшую сумочку. Да, она вела себя, на первый взгляд, беспечно, будто вовсе не имела инстинкта самосохранения, но это же не является преступлением. Например, когда я устраивался сюда на эту работу, отец обвинил меня в том же. — Но ведь… Мы знаем, что она переодевалась, — неуверенно молвила Мира. — Мы предполагаем, — заметил Тарас Адамович, — а вот сможем ли доказать — вопрос к нашему эксперту. Менчиц достал из ящика внушительный сверток, положил на стол и осторожно развернул бумагу. Молодой следователь жестом иллюзиониста пригласил посетителей посмотреть. Мира привстала с места и увидела серый мужской пиджак. — Часть костюма нашего инспектора, — объяснил Яков Менчиц. — Показываю его, потому что подсказку нам дал именно пиджак. Мы надеялись найти хоть какой-то отпечаток, оставленный на грязной поверхности, — Тарас Адамович посоветовал поискать именно такой. Потому что ткань — пока что не способна поведать нам много. Возможно, когда-то, в будущем… К тому же тот отпечаток, скорее всего, оказался бы негативным. — То есть плохим? — Нет. Посмотрите на рисунок на пальцах вашей руки, — предложил Яков Менчиц. Мира внимательно взглянула на подушечку указательного пальца, будто впервые ее видела. Молодой следователь продолжил: — Ладони и пальцы каждого человека имеют рельеф. Папиллярные линии, образующие узоры, — это горы, пространство между ними — впадины. Если обмакнуть палец в краску, — молодой следователь опустил палец в небольшой сосуд на столе, — потом вытереть его, но не слишком тщательно, мы все равно получим отпечаток. — Менчиц вытер палец и прижал его к листу бумаги. — Только рисунок оставят не папиллярные линии — мы их вытерли, а впадины между ними. Такой отпечаток называется негативным. Если честно, никогда таких не видел… 
— Я видел однажды, — вмешался Тарас Адамович, — правда, давно. Мира изумленно посмотрела на белый лист. — Даже малейшего намека хоть на какой-то отпечаток на ткани мы не нашли. — Жаль, — тихо сказала Мира. — Однако надежда оставалась, — улыбнулся Менчиц, когда девушка подняла на него глаза. — Хотя найти твердую ровную поверхность на пиджаке не так просто, но мы ее все же отыскали. Тарас Адамович улыбнулся — молодой следователь интриговал аудиторию, умел поддерживать интерес к рассказу и был тактичен в объяснениях. Если бы бывший следователь пришел сюда без Миры, вероятно, получил бы просто сухой отчет на бумаге, а так попал на целое представление. — И о какой ровной твердой поверхности идет речь? — спросила Мира. — О той, которую человек, надевающий пиджак, обязательно касается пальцами, — ответил ей молодой следователь. — Вы имеете в виду… — Пуговицы, — сказал он, — нам повезло: они большие и плоские. Я был уверен, что мы получим четкие отпечатки, хоть и пришлось бы повозиться, снимая их с металлической поверхности. Если бы они были окрашены в темный цвет, мы бы просто присыпали пуговицы каолином — это такой белый порошок, — объяснил он для Миры, — и сфотографировали бы под косыми лучами света. С блестящей металлической поверхности я решил получить отпечатки, прибегнув к электролитическому методу. — Хм, интересно, — пробормотал Тарас Адамович. — Коллеги-одесситы когда-то посоветовали, правда, сами они проводили процедуру всего лишь пару раз. — А в чем суть? — спросил бывший следователь. — Металлический предмет — пуговицу в нашем случае — нужно окунуть в водный раствор медного купороса и пропустить ток. Через две-три секунды после замыкания тока на предмете проступят отпечатки. Через десять секунд цепь размыкается — рисунок станет очень четким. Потом пуговицу нужно промыть водой, спиртом и эфиром. А еще — просушить. И все. Отпечатки приобретают четкость, легко фотографируются, даже салфеткой не стираются… — О, в самом деле? — усомнился Тарас Адамович. — Так мне говорили. — То есть вы это еще не перепроверили? Эксперт грустно вздохнул: — Охотно проверю, тем более пуговицы у нас есть. Просто в кармане пиджака мы нашли коробку папирос, на которой были очень четкие отпечатки, нам удалось выявить их, просто посыпав порошком. Мира сочувственно посмотрела на Менчица — наверное, ему хотелось получить отпечатки именно таким способом: замыкая и размыкая цепи электрического тока. Итак, отпечаток санитарного инспектора у них есть. Оставалось только сравнить его с отпечатком дамы под вуалью. Тарас Адамович выразительно посмотрел на Менчица. |