Онлайн книга «Проклятый лес»
— Тебя интересует мое мнение о новой военной кампании на юго-западе материка? Господин маршал согласно кивнул. — Вводи войска, — равнодушно заметил Никки. — Тем более, вы ведь уже назначили переброс основных сил на завтра. — Я не уверен в необходимости гласности. — Так ведь это южане развязали этнический конфликт, что нам оставалось? — холодно улыбнулся Николас-младший. — И ведь что творили, стреляли по детским садам. — Бедные, бедные перепуганные дети, — протянул господин Николас. Никки тихо засмеялся, а мне стало страшно от этого смеха. Не доброго, отнюдь не мальчишеского. «Кто же ты, черт возьми? — впилась глазами в его лицо. — Одинокий ребенок, умеющий исцелять одним прикосновением или бездушная машина, способная просчитывать противника на несколько шагов вперед?» — Империя никогда не откажет в помощи валийцам, — широко улыбнулся господин Николас. — Где бы они не проживали. Я аккуратно забрала руку и спросила: — В детей стреляли? Кто-то погиб? Холд младший удивленно посмотрел на пустую ладонь. Побледнел. — Нет, Алиана, — ответил за сына маршал. — Мы ведь уже вмешались в этот конфликт. «А был ли конфликт?» — похолодела я. Так ли сложно развязать войну, если она нужна одной из сторон? — Так вот как делаются новости? — вопросительно посмотрела на господина Николаса. — Правильные новости, Ана, — поправил меня мужчина и, будто сам того не замечая, шагнул ко мне. Я отшатнулась, он закаменел. Коротко поклонился, развернулся и, прежде чем уйти, бросил: — Догоняйте. — Я сделал что-то не так? — робко спросил меня Никки. — Почему ты забрала ладонь? «Господи, он даже не понимает, насколько страшные вещи говорит!» — с ужасом догадалась я. Маленький гений, ум которого не ограничен никакими рамками. Ум, беззастенчиво используемый его отцом. — Никки… Я вздохнула, собираясь с мыслями. Как объяснить, что такое сострадание и сопереживание тому, кто был лишен даже материнской ласки? — Ничего, — взяла его за руку. — Тебе показалось. Он расцвел, расправил плечи, улыбнулся. — Тогда, пойдем обедать? — Пойдем, — согласилась я. Господин Николас шел впереди. Чем короче становилось расстояние между нами, тем сильнее я нервничала. Казалось, еще чуть-чуть, и красное марево вновь вырвется из него, чтобы поглотить или… обнять меня? — Скажи, Никки, если человек видит и слышит то, чего не существует, его можно вылечить? — посмотрела на подростка. Он задумчиво нахмурился. — Зачем? — ответил Никки в своей излюбленной манере. — Чтобы опять стать нормальным? — Что есть норма? — пожал он плечами. — Действительно, — посмотрела на зажатую в руке Никки ладонь. Наши пальцы снова были переплетены. Каждый шаг усиливал ощущения от этого прикосновения, и такую прогулку, безусловно, нельзя было назвать нормальной. — Существование чего-либо всегда оценочно, — равнодушно заметил подросток. — Есть небо, есть земля, есть я и ты. А теперь убери из этого уравнения себя. Кто подтвердит, что я всё еще существую? Может быть, без тебя и небо, и земля — всего лишь галлюцинации умирающего в одиночестве разума? Мне нечего было возразить этой странной логике. В словах его не было эмоций, и это пугало. Не нужно было быть гением, чтобы понять — эти мысли долгие годы занимали его самого. Каково это оказаться в ловушке, созданной собственным сознанием? Пустота. Темная, холодная, лишенная звуков и запахов. Мучительное одиночество, медленно крадущее не разум, но человеческую суть. Недавние видения вновь встали у меня перед глазами. Черно-белый мир, алое марево Холдов. Возможно ли, что огонь их — был лишь игрой моего воображения? Может быть, именно так я воспринимала интерес к себе? А был ли тот интерес? Слишком много совпадений, слишком много тайн. Странные обмороки, провалы в лес, чужие голоса в голове. Ральф и молнии на его руке, тьма в глазах Рэндольфа. Юрий и его двусмысленные намеки. Сон и явь переплелись, я и сама уже не знала, где мои воспоминания сменяются видениями. «Ты нужна мне, Ана», — всплыли в памяти слова господина Холда. Дразнящие тело и разум прикосновения. Взгляды. Слова, которыми он играл почти так же легко, как и мной. Что же нужно от меня Холду-старшему?! Я нашла глазами его фигуру, сердце бешено застучало. — Алиана, не надо, — Николас-младший погладил меня по волосам. И не только старшему… Мы стояли на широком крыльце. Господин Николас был наверху лестницы у самого входа, обернулся. Покачал головой. У меня перехватило дыхание от одного лишь взгляда на его лицо. Теплые губы на моей коже, горячие руки, от одного воспоминания о которых кружится голова. Горячая волна прошла по телу. Меня снова начало колотить. Хватит выжидать! Эта тактика ничего не дает. Пора действовать. — Что я видела, Никки? — спросила я подростка. Он отвел глаза. «Не привиделось! Ничего не привиделось! Всё это так же реально, как и Никки рядом с тобой. Как небо над головой, как земля под ногами! Как воздух, которым ты дышишь!» — застучало в моей голове. — Почему красная лава, похожая на полыхающую кровь, текла от вас обоих ко мне? — я снова вернула себе ладонь. Никки опустил голову и нервно потер виски. — Почему в своих видениях, я похожа на какую-то черную дыру? — не отступала я. — Ты ведь знаешь, скажи мне! Он печально посмотрел на меня, расстроенно вздохнул. — Слишком рано, — заявил Холд-младший. — Ты пока не готова это понять. И принять — не сможешь. От его отказа отвечать, от его абсолютной непрошибаемости, хотелось заорать. Крушить все вокруг. Ударить этого чертового гения, чтобы заставить объясниться! — Что значит, рано? Что значит, не смогу? Он протянул руку к моим волосам. — Не прикасайся ко мне, — сквозь зубы сказала я. Сколько можно?! Сколько можно молчать! — Алиана, — умоляюще прошептал подросток, — не запрещай мне… Обманчиво беззащитный, такой искренний в этой просьбе. Сколько же у тебя лиц? — Значит, торговаться, — повторила его недавние слова. — Что ж, именно этим я и займусь, — я сжала зубы и шагнула за господином маршалом, намереваясь задержать его в коридоре. Вытребовать ответы, добиться правды! |