Сандра казалась главнокомандующим перед решительной битвой, стремящимся как можно лучше подготовить свои войска, сведя на нет возможные риски.
В то время как артисты готовились к премьере, остальные обитатели академии, разумеется, кроме побывавших на генеральной репетиции, испытывали мучительное любопытство. Тем более что счастливчики, видевшие представление, делиться впечатлениями не спешили. Лишь восторженно цокали языками, подогревая и без того запредельный интерес.
Взрослая часть военной академии — преподаватели, хозяйственники — держались. А вот курсанты… Курсанты дружно вспомнили всё, что им преподавали о разведывательной деятельности. Попробовали применить на практике, но не преуспели. Окна Бального зала во время репетиций закрывались изнутри плотными шторами, а подходы ревностно охранялись дневальными. Это исключало проникновение в зал перед репетицией, для того, чтобы там затаиться.
Рвение дневальных, на которых не действовали ни угрозы, ни попытки подкупа, объяснялось просто. Нет, вовсе не приказом ректора или коменданта. Сандра в качестве поощрения позволяла наблюдать за происходящим на сцене через приоткрытую дверь.
Потерпев неудачу в попытках приобщиться к прекрасному, курсанты нашли новое развлечение: наблюдать за подготовкой участников фестиваля «Курсантская весна — тринадцать». Такое внимание будущим конкурсантам на пользу не шло, ведь зрители бурно комментировали номера и раздавали ценные, по их мнению, советы.
Настала очередь новоявленных талантов вспоминать воинские дисциплины, а именно: маскировку. Для отработки своих номеров конкурсанты рыскали по академии и ближайшей территории, отыскивая укромные места.
Вот об этом-то и пришёл поговорить к другу и начальнику Рей Стоун, которому надоело натыкаться на поющих, танцующих или декламирующих стихи курсантов в самых неподходящих местах. Нейл Барра выслушивал предложения коменданта об организации мест и для этих репетирующих, когда в приоткрытое окно ворвался шум, доносящийся откуда-то сверху.
— Это на чердаке башни, — точно определил Рей.
Он легко соскочил с кресла, в котором сидел, и быстрым шагом проследовал к лестнице. Ректор поспешил за ним. Как выяснилось, трое танцоров выбрали для отработки номера чердак Командирской башни. Если местное привидение отнеслось к пришельцам снисходительно и даже затаилось в уголке, то обитающие на чердаке голуби оказались не столь мирными. Птицы, возмущённо курлыча, залетали над курсантами, щедро поливая продуктами собственной жизнедеятельности. Делали они это весьма прицельно, что опровергало бытовавшее мнение о глупости этих птиц.
Ректор и комендант подоспели к тому моменту, когда обгаженные с ног до головы курсанты выбрались с чердака.
Рей Стоун, молча, достал амулет очищения. Приведя пострадавших в нормальный вид, комендант махнул им рукой, отпуская, чем незадачливые танцоры тут же воспользовались, быстро заскакав по ступенькам вниз.
— Ну, теперь видишь? — спросил Рей.
— Уговорил, — согласился Нейл. — Пусть занимаются в малом зале для тренировок. Но учти, денег на замену испорченных пособий выделять не буду.
— Не проблема, — весело ответил комендант. — Просто пообещаю, что если испортят мишени, лично встанут на их место. Пойду, расписание на дверь вывешу и дневального поставлю, любопытных отгонять.
У курсантов отняли очередное развлечение, но они в обиде не были, понимая стремление коменданта угодить молодой жене. Помимо не скрывавших своих чувств Тима и Арта многие вздыхали по призванным тайно. У каждой из попаданок образовался, как выразилась бы Женя, собственный фан клуб. Особенно будоражило умы отсутствие колечка на пальчике попаданки с огненными волосами. Курсанты по достоинству оценили красивую внешность девушки и славный нрав.
Саймон не зря испытывал тревогу. Приближался момент, когда отвоёванное им право, ухаживать за Женей, перестанет сдерживать. Уже во многие горячие головы почитателей Землянки, нет-нет, да и прокрадывались крамольные мысли: если курсант Барра медлит, значит, не настолько он и влюблён, значит, можно его и подвинуть.
Как ни ожидали день премьеры, наступил он внезапно. Актёров освободили от занятий, но репетировать и произносить свои реплики до спектакля Сандра строго-настрого запретила.
— Чтобы заранее не перегореть, — пояснила она.
Все дружно занимались подготовкой сцены, зрительного зала, костюмов. Несмотря на занятость, два актёра всё же нервничали больше остальных, потихоньку скатываясь к панике. Тарен, который и после генеральной репетиции давал откат, и, как это не странно — Локи. Горный кот явно нервничал, под рыжей шкурой, словно прокатывались волны. Локи по очереди подходил ко всем, заглядывая в лицо и спрашивая:
— Мрр?
— Да хорошо у тебя получается! — воскликнула Сандра и попросила подвернувшегося под руку Тима: — Принеси, пожалуйста, чудодейственного сока нашему котику и Морозу, может, немного успокоятся.
— Это мы беспокойством от Равиэль заразились, — попытался оправдаться Тарен.
Все дружно посмотрели на эльфийку, что по сравнению с женихом и питомцем выглядела спокойной, как удав, и сделали вид, что поверили.
Сок подействовал, или нежелание позориться перед остальными, непонятно, но Тарен и Локи нервничать сами и нервировать остальных перестали.
В положенное время актёры заняли исходные позиции и вновь почувствовали, как замирают сердца от предвкушения предстоящего выхода на сцену.
Замирали сердца не только у них. Для большинства зрителей оказались неожиданностью постепенно гаснущий свет и предупреждающие звонки, с третьим из которых поднялся занавес. Это уже настраивало на что-то необычное, волшебное. И актёры не обманули — превратив обычное представление к празднику Весеннего равноденствия в сказочное чудо. Всё способствовало этому: красочные декорации и костюмы, прекрасная музыка, но больше всего — игра актёров, на время спектакля превратившихся в своих героев.
Лесная полянка с веселящимися на ней Ледяным принцем и тремя прекрасными девами звала, манила присоединиться к хороводу или игре в жмурки.
Часть зрителей машинально покачивали головами и притопывали ногами в такт заводной мелодии.
Появление ведьмы и её слуг оказалось настолько неожиданным, что кто-то даже охнул вслух. А песня Метелицы заворожила, словно холодный ветерок пробежал по залу, заставляя невольно ёжиться. Комендант даже глаза прикрыл от удовольствия, вслушиваясь в чувственный невероятный голос жены. Рея Стоуна переполняла гордость за Сандру.
Действие, между тем, перенеслось к Ледяному дворцу. Ведьма задумала посадить на трон зимнего царства послушную марионетку, для чего и зачаровала принца. Сестра принца Зима, тоже заколдованная, возложила корону на голову брата. Ветер и Мороз возвели его на трон.
Три прекрасные девы Осень, Лето и Весна, отправились на поиски принца, которого каждая с радостью назвала бы суженным. Ведьма Метелица узнала об этом и направила к деве Осень Ветра, к деве Лето Мороза, с целью избавиться от них. Сама же принялась ждать Весну. Зловещий хохот ведьмы в конце этого действия заставил не одного зрителя испытать трепет, а затем и восторг от великолепной игры, вылившийся в бурные аплодисменты. Зрители хлопали после каждого действия, с каждым разом горячей и горячей.
