Онлайн книга «Хороший день для зомби-апокалипсиса»
— Мятая бутылка, без этикеток. Благодарю, — отвинтив крышку, я присосался к горлышку, закатывая глаза. Помню, маленький был, приезжали мы в Липецк по какой-то надобности, и мама водила меня в Нижний Парк, где помимо всего прочего была эта вода в фонтанчиках. Может, и извращение… но для меня эта вода осталась вкусом детства, наравне с пломбиром и шоколадом «Алёнка». Потом, как водится, источники стали частными, и по официальной версии «пересохли». Для бутилирования их чудесным образом хватает, а вот в парковых фонтанчиках минералку, судя по отзывам старожилов, сперва разбавили, а потом и вовсе перекрыли. Кончилась! А теперь, после Апокалипсиса, внезапно началась… Причём пробилась не только на старых местах, но и в нескольких новых. С бутылкой в руках встал, опёрся привычно бедром о кухонный стол и… — Не понял? Илья, рассказывающий какую-то несмешную байку и сам же над ней подхихикивающий, повторил её ещё раз, отчего рептилоид закатил глаза. — Не тебе, — отмахиваюсь от баффера, подходя к кухонной стойке и понимая, что та стала… … выше. Ну или скорее — ниже стал я. — Сука-а… — вырвалось у меня, — вот тебе и Наследие Крови! Две линии расовых коротышек в роду, а я ещё… — А я думал, показалось, — флегматично заметил Анвар, открывая зашипевшую банку пива. — Оказалось — не показалось, — скаламбурил Илья, на что я ожёг его злобным взглядом. Сбегав за рулеткой, отметился на дверном косяке и… — Сто шестьдесят два, — подытоживаю результат голосом профессионального плакальщика. Перемериваю ещё раз, и полный самых дурных предчувствий, иду с рулеткой в душ. Десять минут спустя я на кухне — чистый до скрипа, и мрачный до депрессивности. В руке тлеет сигарета, во рту как кошки насрали, в башке — безнадёжность и осознание бренности жизни. — Ну и… — не выдержал Илья. — Минус два сантиметра, — отзываюсь после короткой паузы, и некоторое время в кухне царит солидарная минута молчания. — Это… — осторожно начинает Анвар, — совсем плохо, да? Я слышал, раньше делали операции по… — Не совсем! — перебиваю его, пока кавказец не наговорил лишнего, — В статистику укладывается. Средних размеров. Просто… Не зная, что сказать, пожимаю плечами. А действительно, что тут скажешь? — Всё нормально? — Анвар заглядывает мне в глаза. — Не дождётесь, — усмехаюсь кривовато. — Если что… — начинает Илья. — Буду иметь в виду, — перебиваю его, и следующие несколько минут слушаю неловкие шуточки и утешения, от которых неловко всем, и прежде всего утешителям. Та самая ситуация, когда все участники понимают собственный долбоебизм, но не в силах заткнуть фонтан косноязычия. — Может, вырастет ещё, — неловко утешает Анвар, но замолкает неловок под моим взглядом. — Ладно… — хлопнув себя по колену, поднимаюсь с табурета, — не буду грузить вас своими проблемами. Анвар, когда тебе показалось, что я меньше стал? — Как из Локации вышли, — коротко ответил кавказец, высаживая остатки пива из банки одним длинным глотком и сминая её, как фольгу от шоколадки. — Своя логика в этом есть, — киваю я, — узнать бы ещё её границы… — Для начала, — подал голос Слава, — хорошо бы узнать, почему твоя одежда не висит мешком. Для начала я глянул на обувь… … и залип. — К подошве что-то интересное прилипло? — с лёгкой ехидцей поинтересовался Слава. — А? Нет… — трясу головой и снова смотрю на обувь, — просто ебень какая-то. — Вот это, — стучу пальцем по подошве, — сорокового размера с утра было, а сейчас — тридцать восемь! — Не попутал? — поинтересовался Илья. — Я? — смотрю на него, как на больного, — Я в этих ботинках несколько лет на рыбалку отходил, и в них же бегал первые дни Апокалипсиса! С хуя ли перепутал? — Та-ак… — заинтересовался Славка, сидящий с видом шахматиста, раздумывающего над ходом, — а другая одежда тоже старенькая? — Ну да, футболка вот только новая. А что? Удобно… а штопаная там или нет… — Да всем плевать! — отмахнулся рептилоид, — Проверь, футболка тебе не великовата? — Думаешь? — я вытаращился на него, — Хотя да, чего это я… — Великовата, — докладываю рептилоиду минуту спустя, — Не сильно, но в общем, заметно. — Есть у меня одна идея… — туманно сказал Слава, — а чтоб лишнего не говорить, давай сюда всё барахло, с которым ты с первого дня бегаешь. — Ага… в голове у меня начало проклёвываться понимание, и не теряя времени, я притащил всё недостающее и… — … а это-то откуда? Начатая пачка диетических картонных хлебцев, пять протеиновых батончиков, три батончика мюслишных, «баунти» и «сникерс», банка сайры в масле, банка икры минтая (не самого лучшего производителя), упаковка сухарей с изюмом и маком, упаковка маленьких сушек с маком и всё остальное, давным-давно выкинутое из рюкзака. — Выкидывал же… — растерянно поворачиваюсь к Славе, — шутишь?! Шуточки, значит?! — Да нет же! — сморщи физию рептилоид, — Какие, на хер, шуточки! Рост тебе тоже я уменьшил? — А… ну да, — сажусь обратно, пытаясь собраться с мыслями, — Это что, Система? — Похоже, — ответил Слава, потирая пальцем нижнюю губу, — Глянь, ты свои вещи как-то по-особому может видишь? Не? — Заебися пахнет пися, если писе заебися! — прервала моё пучеглазенье Прелесть, спешащая поделиться новообретённой мудростью, — Вова… Она затормошила меня, дёргая за нос. — … а у меня пися пахнет заебися? Прелесть смотрит на меня с ожиданием, явно не вкладывая в это никакого эротического подтекста и контекста. Перебарывая смущение, напоминаю себе, что пикси, по крайнее мере наши, размножаются партеногенезом [21], и о сексе имеют весьма смутные понятия. — Прелесть, ты вся целиком пахнешь хорошо! — с трудом нашёл я подходящие слова, не греша против истины. Пикси пахнут медвяными цветами и почему-то молоком, а когда вспотеют — соком растений, и тоже вполне себе приятным. Дремать крылатая мелочь предпочитает на рюкзаке, а для общения — садится на плечо или на голову, так что нанюхался… Подлетев поближе, она оттянула мне веки и заглянула в глаза — не обманываю и я её? Убедившись, что не обманываю, Прелесть полетела к подругам, донимающим кавказского блюстителя морали писклявым хороводом, распевающим на все лады строки про писю, которой заебися. |