Онлайн книга «Наследника заказывали?»
В аэропорту я ничего не могу различить: глаза затянуты пленкой слез. В самолете я отворачиваюсь к иллюминатору и делаю вид, что сплю: не хочу ни с кем общаться и ни с кем разговаривать. Мама встречает в Шереметьево. Радостно бросается ко мне, но останавливается на полпути. Улыбка сползает с ее лица, глаза смотрят обеспокоенно. – Варя... Она прижимает меня к себе и гладит, гладит по голове, спине, рукам, как маленькую девочку. Ее ласка окончательно разрушает мое самообладание. Слезы снова катятся по щекам, и нет никакой силы, способной остановить их. – Мама... – Ох, моя глупенькая дочка опять влюбилась, так? – Влад меня не простит. Ни за что! – Не выдумывай! Подожди, если все так, как ты рассказывала, он сам будет тебя разыскивать. Мы садимся в такси, я немного успокаиваюсь. – Сколько Влад будет работать в Чехии? – Примерно две недели. Может, чуть больше. – О Боже! Мы же не успеем выплатить долг! – Да, время работает против нас. Завтра придут покупатели на квартиру. Тебе придется заниматься этими вопросами самой. Я не могу сейчас пропускать работу. На следующий день все завертелось. Я встречалась с риелтором, показывала квартиру потенциальным жильцам, занималась документами и искала работу, потому что рассчитывать на случайную удачу не могла. А еще не выпускала из рук мобильник и боролась с желанием позвонить Владу, так как номер его телефона у меня был, а он мой – не знал. Обычно безучастная, Абби ходила за мной по пятам и все норовила лизнуть, словно чувствовала, как мне плохо. – Девушка, вы ремонт давно делали? – окликает меня потенциальный покупатель, толстый бородатый дядька в очках. – Что? А, ремонт. Не помню. Лет пять прошло точно. – Оно и видно. – А что случилось? – Смотрите, в углу плинтус висит. Поднимаю голову. И правда, висит. На мне абсолютно все равно. – Подклеим. – А здесь плита обшарпанная и конфорка не работает. – Отремонтируем. – А тут… – Слушайте, не нравится квартира, не покупайте! – не выдерживаю я. – За такую цену найдутся другие желающие. Телефон вибрирует в руках, и я не глядя на экран, отвечаю на звонок, лишь бы только отвязаться от назойливого толстяка (везет в последнее время мне на них!). – Да, слушаю. – Варя… Мое сердце замирает, а потом пускается в бешеный пляс. Неужели? – Да. Кто это? Голос внезапно охрип, словно я простужена. – Варя, это я… Сергей. Первая эмоция – растерянность. Как? Кто это? Неужели Задворский? Да, как он посмел? Сволочь! Потом наконец-то до меня доходит: действительно, он. Но… какова наглость? – Ты? – Любимая, я соскучился, – проникновенный голос переполнен патокой. Сразу вспоминаю, как таяла от любви к этому поддонку, и взрываюсь. – Какого хрена тебе от меня надо? – всю злость выплевываю в этот вопрос и отключаюсь: не собираюсь разговаривать с поддонком, бросившим меня с многомиллионным долгом на руках. Риелтор и покупатель вздрагивают и испуганно смотрят на меня. Абби поднимает голову и спрашивает взглядом: «Что за кипиш в шумном семействе?» Но телефон звонит снова, а следом раздается стук в дверь. Я показываю глазами гостям: уходите. Потом. Все потом. – Девушка… Толстяк пытается что-то сказать, но я подлетаю к двери, распахиваю ее и замираю: в коридоре с поднятой рукой и телефоном, прижатым к уху, стоит бывший жених, а у его ног – большая дорожная сумка. – Варюша… я соскучился. Примешь блудного жениха? И тут опять происходит непредвиденное. Тихоня Абби срывается с места. Скользит лапами по паркету, налетает, как ураган, на толстяка. Тот с матом отскакивает в сторону, сбивает с ног риелтора. Но мастиффу это не останавливает, она прыгает на грудь Сергею. Он плашмя опрокидывается на спину. Я слышу только, как его затылок с хрустом припечатывается к плитке лестничной площадки. Я не двигаюсь, как будто меня запеленали в кокон ужаса. Мозг отказывается принимать ситуацию. Что с моей жизнью не так? Почему появление этого человека снова превращает ее в хаос? – Спасите! – вопит за моей спиной риелтор, дама из особой породы, которую Фаина Раневская называла «болонка в климаксе». – Безобразие! – вторит ей толстяк. – Таких волкодавов пристреливать надо! Дверь соседней квартиры открывается на шум. Выглядывает любопытная баба Клава. – Что тут происходит! – Вызовите полицию! – взвизгивает из глубины прихожей толстяк. – Бешеная собака на человека напала. А Абби лежит сверху на Сергее и не сводит с него грустного взгляда. Тот стонет, но как только пытается пошевелиться, мастифа тихонько так приподнимает уголок верхней губы и рычит. – Варь, чего стоишь? – выводит меня из ступора баба Клава. – Сделай что-нибудь! Скорую, может, надо? – Не надо. Беру Абби за ошейник и стаскиваю ее с бывшего жениха. – Вот, значит, как любимого встречаешь? – шипит он и морщится. – А ты считаешь, что я на шею должна была броситься? Нет, уж, дорогой. По тебе полиция плачет. Каждый день звонит и спрашивает, не появлялся ли драгоценный женишок. – Девушка, уберите собаку! – шипит толстяк. – Дайте пройти! – Простите, вы свободны. Мы вам позвоним. Парочка бочком протискивается мимо меня и все еще лежащего Сергея. Вернее, он бы давно уже встал, только Абби бдит. Риелтор не успевает нажать кнопку вызова лифта, как двери разъезжаются в стороны и из кабины выходит мама. Она замирает, удивленно оглядывает нас. – Что у вас происходит? – восклицает она и тут видит лежащего на полу Сергея. Ее глаза округляются, кудряшки становятся дыбом, она оскаливает зубы, как до этого Абби, и становится похожа на муху-цеце в полете. Мама взмахивает сумкой и опускает ее на голову бывшего. Начинается Армагеддон местного значения. Сергей закрывается руками и уворачивается от ударов. Встать он не может, потому что Абби рвется у меня из рук. Я с трудом удерживаю на месте разъяренную мастифу. Толстяк, не успевший заскочить в лифт, толкает бабу Клаву и вваливается в ее квартиру. |