Архив электронных книг – страница 18096

Тьма — как много значений кроется в одном коротком слове. Она многолика, капризна и неоднозначна. Она станет для меня убийцей, палачом всех моих свершений и единственной надеждой на возрождение. Тьма прячет под своим чернильным покровом блуждающего серийного убийцу, который обезумев, ищет справедливость. Она хранит давние секреты родовитых блистательных семейств. Тьма раскроет мне все свои тайны, если я добровольно вознесу свое сердце и душу ей на жертвенный алтарь.

Знаете, как выглядит любовь Люцифера? Мне это известно. Я побывала в раю. Побывала в аду. Невыносимо сладком порой, но аду. Он завернул меня в свою любовь как в стекловату. Тепло. Мягко. И очень больно.

— На лёд, — скомандовал тренер. — Камиль Наилевич, — вдруг обратился к нему Денис. — А что вы обычно делаете, когда ваши ученицы в вас влюбляются? Я запнулась о борт, не в силах ступить шага дальше, и боясь обернуться и встретиться с серыми глазами. Денис специально это делает, в отместку мне… — О чем ты говоришь, Зайцев? — спросил Камиль равнодушным тоном. — О том, что наша Соня к вам неровно дышит. А это попахивает увольнением. Невольно все же обернулась и взглянула на тренера. Он смотрел на меня, но его лицо абсолютно ничего не выражало. Так же равнодушно он ответил: — Я не понимаю, о чем речь. На лёд, сказал. * * * Я не имею права мечтать о нём, но мечтаю. Его глаза парализуют меня, его касания волнуют эмоции до предела. Он взрослый, холодный и недоступный. У нас нет ничего общего, нет будущего… потому что Он — мой тренер.

— Ланской, я не поняла, ты меня на танцполе пытался лапать? — накинулась я на него, пока Таня не вернулась. Музыка играла довольно громко, и мне приходилось наклоняться к нему ближе, чтобы мы друг друга слышали. Мирослав был этой ситуацией доволен, и мне казалось, будто он втягивал в себя воздух возле моих волос, вызывая этим мурашки по спине. — Ага, угадала, — ответил он, ни на грамм не смутившись. — А ты, вообще-то, парень моей подруги, — напомнила я ему. — Можем поменять вас местами, — усмехнулся он и положил свою лапу на мою талию. — Да убери руки! — возмутилась я, скидывая тяжёлую руку. — Зачем ты это все делаешь, Мир? Его ответ выбил из лёгких весь воздух. — Вариант, что я в тебя влюбился, устроит?

— И что ты собрался делать с этим фото? — осторожно спросила я. Ланской ничего просто так не говорит… — Покажу их ректору, разумеется. Он уже сделал шаг в сторону выхода из аудитории, как я нашла в себе смелость перегородить дорогу огромному парню. Холодные глаза вопросительно смотрели на меня. — Не надо показывать фотографию, — попросила я без особых надежд на успех. — Удали её, Мир. Пожалуйста. — И что я с этого буду иметь? — спросил наглый мажор. — Ты хочешь получить что-то взамен? — А вот это уже правильный вопрос, Ди, — парень ухмыльнулся и окинул меня взглядом с ног до головы. — У меня на тебя большие планы. — Что ты хочешь, Мир? — устало спросила я, рассчитывая на что-то вроде "сделай за меня курсач". — Поцелуй, — заявил парень моей подруги. А… Что?!

«Привет. Ты меня помнишь? Я беременная». «Привет, Артем! Я Алена, которая Плохая, помнишь меня? Послушай, я беременная». «Привет, Артем! Я Алена Плохая. И я беременная». «Привет, Артем! Я Алена Плохая, а твои таблетки полный отстой!» «Помнишь, ты перепутал меня с девушкой друга, а я тебя приняла за уборщика?» Пока я безуспешно пытаюсь придумать, как лучше сообщить отцу моих детей, что он станет отцом, к киоску с рождественскими сувенирами от благотворительного фонда миллиардера Асадова приближается сам Артем Асадов. Отец моих девочек.