Книга Два с половиной человека, страница 8 – Екатерина Дибривская

– Благодарю, майор Власов. – Она поднимается. – Кстати, меня подключили к делу об убийстве Туманова. Поэтому хочешь-не хочешь, а работаем мы теперь в одной связке. Я зайду минут через двадцать, надеюсь, к тому времени ты уже закончишь свою трапезу и сможешь ввести меня в курс дела.

Чёрт! Чёрт! Чёрт!

И хотя появление бывшей начисто отбивает аппетит и настроение, я приканчиваю сэндвич и вливаюсь в рабочий процесс. Снова и снова ищу несостыковки в протоколах опроса свидетелей, отмечаю спорные моменты, набрасывая план действий на сегодняшний день.

Нужно бы поехать переговорить с соседями родителей Ритки, как и планировал, но неожиданно я погружаюсь в воспоминания.

Я только перевёлся в этот город после развода, только заступил на службу в новый коллектив. Сколько прошло? Месяц-полтора? Ну точно не больше двух, когда я принял это дело.

– Дело крайне деликатное, – сказал мне гражданин начальник. – Тормозной путь отсутствует, что говорит о неполадках системы или умышленном со стороны водителя транспортном происшествии. Ни то, ни другое, в зависимости от результатов проверки, не должно стать достоянием общественности. Это тесть и тёща самого Туманова.

Как человек, мало осведомлённый о том, кто такой сам Туманов, первый свой визит я нанёс в его особняк. До официальной повестки для малолетней дочери погибших при странных обстоятельствах супругов Пелевиных я хотел посмотреть своими глазами на этот фрукт, которого крупнейший бизнесмен и меценат города взял в жёны каких-то пару месяцев назад.

Впрочем, встреча с Риткой в тот день так и не состоялась. Я увидел её лишь мельком, на лестнице. Она неважно себя чувствовала, это было понятно сразу. Аркадий Туманов быстро хлопнул дверью кабинета, закрывая обзор, и отрезал: «Моя супруга больна и не в силах выдержать беседу». Я задал несколько вопросов, он ответил… А на следующий день гражданин начальник, брызжа слюной и распаляясь от этого всё больше, сказал, что Туманов попросил проявить деликатность и прислать для разговора с Маргаритой сотрудника женского пола.

«Клоун», – решил тогда я. – «Старик с раздутым эго, который отчаянно опасается, как бы молодая супруга не наставила ему рога.»

Теперь всё читается в другом контексте. Если принять во внимание, что у Риты был сильный и затяжной токсикоз, становятся вполне понятны опасения Туманова. Он переживал за наследника. Но это никоим образом не отменяет вопроса, зачем кому-то утаивать информацию о беременности подозреваемой.

Я хочу вызвать к себе лейтенанта Дьяченко. Именно она опрашивала Ритку в первый и практически единственный раз. Аркадий закручивал гайки следствию всё туже с каждым днём, очевидно, это было связано с его собственным  ухудшающимся состоянием и непрекращающейся слабостью жены. В любом случае, переговорить с Натальей Михайловной в очередной раз лишним не будет.

Именно это я и пытаюсь осуществить, когда Геля снова бесцеремонно вваливается в мой кабинет.

– Ну, Власов, рассказывай. Где Туманова?

Я устраиваюсь удобнее, киваю ей в сторону кресла напротив, и она присаживается.

– Ну так что, Ярик? – вкрадчиво спрашивает Ангелина. – В жизни не поверю, что ты упустил подозреваемую.

– Скорее всего, её вывезли из города во время пожара, – я наклоняюсь ближе над столом. – Гель, там не дело, а чёртово недоразумение. Пара клоунов пытались похитить Туманову, но у них из-под носа её увёл какой-то мужчина. После этого, по словам очевидцев, они скрылись на чёрном или тёмном автомобиле представительского класса в неизвестном направлении. Дороги перекрыли не сразу…

– Не думаю, что они успели проскочить, – цокает Ангелина. – Сколько у них было времени?

– Час с небольшим от момента начала пожара.

Власова резко отъезжает на стуле, подхватывает со стеллажа дорожную карту и раскладывает между нами.

– Дай карандаш, – задумчиво просит она, и я выполняю просьбу. – Смотри, Ярик. Допустим, подозреваемая и её сообщник решили скрыться для начала в соседней области, так?

– Допустим, – не возражаю я.

– Значит, всего три подходящих направления. Это, это и это, – она чертит на карте три линии. – Эта дорога –  наиболее перспективный вариант.

Она обводит кривоватым овалом ту самую дорогу, по которой я мчал в ночь пожара. С усмешкой киваю жене. Бывшей жене.

– Безусловно, Власова, ты права. Любой здравомыслящий человек выберет наиболее короткий путь к точке Б, но это…

– Вот и я говорю, Власов. В городе она. Или в ближайшем пригороде. Даже два с половиной часа, возьмём по минимуму, чтобы пересечь область и успеть выехать – это крайне рискованно.

– Я бы успел, – поддеваю её с улыбкой, – ты бы – тоже.

– Так то мы, – отмахивается женщина и жуёт мой карандаш.

Я чуть хмурюсь, словно снова очутился в своём прошлом, в котором мы с Гелей, ещё будучи женатыми, просиживали над очередной загадкой днями и ночами напролёт. Обгрызенный карандаш, выбившаяся прядка волос, сколотый лак на ногтях – всё в её образе бьёт по моим нервным окончаниям. Невольно я присматриваюсь к молодой и ухоженной майорше, Ангелине Анатольевне Власовой, которая более десяти лет была моим светом, моим путеводителем, моим двигателем.

В уголках глаз скопились едва заметные морщинки. Раньше она часто смеялась, а теперь? Есть ли в её жизни человек, который скрашивает вечера тяжёлых трудовых будней, с кем она проводит свои редкие выходные?

Она вытягивает губы в трубочку, втягивая карандаш глубже в рот, и замирает.

– Власов, я поняла! Поняла! – говорит Ангелина, отбрасывая карандаш обратно ко мне. – Это кто-то из персонала Туманова!

– С чего ты взяла?

– Сам посуди, Максим Аверьяненко и Фёдор Звягинцев утверждают, что Туманова ломала комедию, цитирую: «словно знала, что она в безопасности». Так? Может, она и знала, что в безопасности, что сейчас ей на выручку придёт её сообщник.

– Зачем же устроила цирк? – я закатываю глаза.

– Чтобы они могли сказать, что незнакомый субъект увёл у них девочку из-под носа... Я чувствую, Власов, что правда вот она, на поверхности... Туманова – молодая девица, неужели ты думаешь, что она просто сидела со стариком-мужем? Я уверена, что она вполне могла завести интрижку с кем-то из охраны или прочего персонала, вступить с любовником в сговор и прикончить муженька.

– Логично, но вот тебе, Власова, нестыковка: Маргарита Туманова осталась ни с чем. В пожаре сгорело всё добро, счета заморожены до результатов следствия.

– У неё могли остаться приличные накопления. Если из нескольких миллиардов взять несколько миллионов, заранее вывезти из особняка наиболее ценные цацки, подготовить документы и наличку, то можно списать на пожар их отсутствие... Возможно, по их преступному замыслу и сама Маргарита Викторовна должна была исчезнуть в том пожаре, но что-то пошло не так... Объявление это, опять же... Словно мудрит кто-то, а какая цель? Если всё потеряно в огне...