Онлайн книга «Последний демиург»
|
Ничего. Этого. Нет. Ничего нет. Ничего и никого. Никого кроме меня. – Вереск крепче ухватила мужа за руку. Переплела пальцы. – Никого кроме него. Есть только мы. И в этом мире мы одни... Яркая вспышка. Не просто яркая – ослепляющая. Вспышка, а потом – удар. Ощутимый, хотя и не резкий. Земля и небо поменялись местами. Реальность кувыркнулась и опрокинулась вверх тормашками. Вереск упала на траву. Сочно-зелёную и мягкую, точно ковёр. Мгновение, что длилось дольше вечности, она лежала недвижно, созерцая бескрайнее голубое небо, по которому плыли облака. Белые. Пушистые и огромные, словно дивные сказочные замки. – Жива? – прохрипел Ладимир. Он растянулся рядом. Насквозь мокрый, растрёпанный, в изорванной, подозрительно порозовевшей, рубахе. Грудь князя часто вздымалась: он дышал тяжело и неровно. – Жива, – откликнулась Вереск и села. Села и... ахнула. Пустошь! Надо же! Вересковая пустошь! Мириады розовых цветов, пряные летние ароматы, бабочки, ласковый тёплый ветерок. И никаких тебе чудовищ. Никаких молний, никаких волн высотой с башню... Место, где мы были бы в безопасности. – Забавно, – усмехнулся князь и перевернулся на бок. – Что забавно? – Вереск приметила, что Ладимира трясёт, как от озноба. Похоже, он ранен. И ранен серьёзно. – П-платье... – выдавил князь и сморщился. – Ты могла придумать себе любой наряд, но выбрала этот. Он протянул руку, но тут же уронил. Вереск оглядела себя и нахмурилась: розовое платье! Проклятущее розовое платье с серебристыми парчовыми вставками! Но... как же? Как же так? Минуту назад она была голой, словно новорожденный младенец, а сейчас... Ты могла придумать любой наряд... Что значит... "придумать"? Что же это получается? Что, чёрт побери, происходит? – Кто ты такой? – Выпалила она. – Где мой муж? – Я... я твой муж. – Знакомый незнакомец перевалился на спину и прикрыл глаза. – Просто я не Ладимир. И не князь. – Объясни мне всё. – Вереск не знала, чего хочет больше: придушить этого типа, или поцеловать. – Немедленно! – Придётся. – Ладимир скрипнул зубами и прижал ладонь к боку. Пятерня вмиг стала красной. – Другого пути, увы, нет. Да и времени совсем не осталось... Вереск вздрогнула. Сколько обречённости в голосе! Так мог бы говорить преступник за секунду до того, как лезвие топора коснётся шеи. Или капитан, решивший пойти ко дну вместе с кораблём. – Помнишь, мы говорили о той сказке? – едва слышно спросил князь и кашлянул. На губах выступила алая пена. – О везучем пастушонке? – Вереск разорвала рубашку на его груди и хмуро уставилась на рану. Весь левый бок превратился в сплошной синяк. Местами кожа почернела, а кровь выходила толчками, заливая траву. Нехорошо. Ох, как нехорошо! – Помню. – Она легонько шлёпнула мужа по небритой щеке. – Глаза открой. – Ты должна знать... должна... – Ладимир снова зашёлся кашлем. Не мудрствуя лукаво, Вереск стянула нижнюю юбку и принялась рвать на полосы. – Я не князь. Я... демиург... – Деми... что? – Демиург. – Этот титул неведом мне. – Она прижала ткань к ране: надо хотя бы попытаться остановить кровь! – Придумать бы, как до замка добраться. – Замка больше нет, Вереск. – Он шумно выдохнул. – Ничего нет. А демиург – это... Это не титул. Демиург – это создатель миров. – У тебя начинается горячка, – сказала она мягко и коснулась пылающего лба. – Ты бредишь. – А ты? – Ладимир ухватил её руку. – А ты не бредишь? Или не тебя голую только что пытался проглотить монстр? Нет? Посмотри вокруг, Вереск! – Глаза князя лихорадочно блестели. – Посмотри! Весь этот мир... Всё в нём, от и до – создал я. Придумал и создал. Всё здесь – лишь отражение моих фантазий. Всё здесь – часть моей души. Даже бедняга Аван! Даже чёртов кракен! Вереск нервно сглотнула, ощущая, как по спине струится холодный пот. И кто из нас безумен? Я, или он? Или оба? – Я из другого мира, Вереск. Ты веришь мне? – Нет. – Плевать! – князя трясло всё сильнее. Кровь ни в какую не желала останавливаться, и на зелёной траве образовалась красная лужа. – Придётся... Тебе придётся поверить. Иначе нельзя. – Что... что это за мир? – Мир, в котором больше не осталось света... – прохрипел Ладимир. – Там больше не осталось света. Свеча... моя свеча почти угасла... Он нашёл её ладонь. Легонько сжал и поднёс к губам. – Я просто незнакомец из чужого мира, Вереск. И моё время вышло... "Пострадает незнакомый тебе человек в чужом мире...", – скрипучий голос призрака отчётливо прозвучал в голове, и Вереск сжала кулаки. Так вот, кто жертва! Так вот чью жизнь жаждал погубить Безликий! И наивный пылкий Аван помог монстру, разбив стеклянный шар... – Нет! – вскрикнула она и прильнула к мужу. – Не смей умирать! Не вздумай! Не вздумай! – Всё будет хорошо, – едва слышно прошептал князь, и Вереск поняла: хорошо уже не будет. Никогда. – Я сумею спасти тебя, слышишь? Тебя и маленького. – Так ты... знаешь? – охнула она. – Откуда? – Ты – моя самая светлая грёза в мире, полном теней, – вымученно улыбнулся Ладимир. – Я хочу, чтобы ты знала... Твой голос... Я слышу его сквозь мрак. Всегда. Каждый день. Даже когда тебя нет рядом, любимая... – Ч-что? – Неважно. – Князь зажмурился и сжал зубы. Ему больно, – сообразила Вереск. – Очень. Очень больно. Больно так, что нет сил терпеть. – С-слушай меня... – выдавил он. – Слушай внимательно. Оно пожирает мир, но тебя ему не достать. Я... создам убежище. Ребята помогут... помогут тебе. Но ты должна обещать... Обещать... – Что? – Слёзы катились по щекам солёным градом. Дышать стало трудно, а сердце рвалось на части. – Что обещать? – Обещай, что не будешь искать меня. Искать и пытаться спасти. – Князь вдруг оттолкнул её. Не грубо, но настойчиво. – Прощай, Вереск. Что? Что это? Вереск не успела сообразить, что произошло. За спиной разверзлась дыра. Чудовищная дыра прямо посреди вересковой пасторали. Реальность лопнула, образовывая воронку. И воронка эта ширилась с каждым мгновением... – Нет! – закричала Вереск, тщетно пытаясь ухватиться за мужа. – Нет! – Я всегда буду любить тебя. – Ладимир отстранился, и воронка втянула её в себя. Перед глазами мелькнуло месиво розовых и лазурных красок, бледное лицо князя и пушистые громадины облаков. |