Книга Мама для Одуванчика, страница 77 – Алекс Коваль, Анна Мишина

— Карина Витальевна, вызывали? — появляется на пороге приемной Артур, тот самый начальник службы безопасности. Рослый, высокий, спортивный, серьезный мужчина примерно сорока лет, с убийственно спокойным взглядом и полным решимости выражением на лице. Легкая щетина украшает по-мужски суровое, красивое лицо, а мои глаза сами собой залипают на накачанных, я бы даже сказала, чересчур, руках и мышцах, что бугрятся под кожей.

Буду вруньей, если скажу, что не обратила на него никакого внимания, когда этот титан впервые появился на пороге моего кабинета.

Обратила.

Еще как.

И вот, два года рука об руку, и хоть я именно в этом филиале бываю редко, но Артур, пожалуй, первый, кому я буду звонить в случае проблем на фирме. Будь это Питер, Москва или любой другой офис в России и за ее пределами.

Этот мужчина одним молчаливым яростным сопением может поставить всех по струнке.

— Да, Артур, пройдемте в мой кабинет, — поворю, а у самой, кажется, дрогнул голос. Да ладно? Карина, сдаешь позиции.

— Как скажете, — бросает мужчина и проходит мимо меня в кабинет, задерживая свой взгляд на моем лице чуть дольше положенного.

— Так, — откашливаюсь, спуская себя с небес на землю. — Все поняла, Майя? Утром уеду, буду к вечеру. На шесть можешь переносить совещание.

— Но в шесть заканчивается рабочий день, я боюсь, что многие работники…

— Я сказала, в шесть! — перебиваю, не имея терпения выслушивать, когда кто-то начинает бубнить себе под нос. И разворачиваясь, возвращаюсь в кабинет, где уже стоит по стойке смирно и ждет меня Артур.

Нет, почему я не могу перестать глазеть на этот огромный разворот плеч?!

Ой-ей, Романовская, кажется, пора тебе найти мужика. А то уже на коллег заглядываешься! Хотя…

И, тем не менее, почему он так соблазнительно смотрится в этой серой футболке?! И вообще! Кстати говоря, почему он в футболке, а не в форме?!

— У нас на фирме разве отменили дресс-код?

— Нет, — все, что мне говорят, когда я огибаю рабочий стол и замираю напротив исполина Артура.

— Тогда почему вы в таком виде?

— А вам нужно, чтобы я галстуки с рубашками носил или чтобы преступников и жуликов ловил, Карина Витальевна?

Черт. И не поспоришь.

— Так, ладно. Я, конечно, недовольна, что вы являетесь на работу вот так… — говорю, а самой впервые в жизни становится неловко под пристальным мужским взглядом.

Слон и моська, ей богу!

— Но?

— Но мне нужна ваша помощь, Артур.

— Слушаю вас, Карина Витальевна.

И почему так режет слух это его «Карина Витальевна»?

— Мне нужно, чтобы ты нашел информацию о Руслане Смольнове. Помнишь, в прошлом месяце фирма собиралась выходить на сделку?

— Помню, — выгибается мужская бровь, — но моя служба тогда проверила и его, и его фирму. Стандартная процедура перед заключением сделки. Досье было у вас, — соединяет руки за спиной и пожимает своими внушительными плечищами Артур.

— И все бы замечательно…

— Чувствую, тут снова будет “но”.

— Именно, — сверкаю глазами, злясь на такой саркастичный тон мужчины. — Но именно Смольнов слил информацию обо мне и муже. Бывшем муже, — зачем-то добавляю, — в прессу. С его подачи нарисовалась та самая статья в журнале, и я, хоть убей, не могу понять, какая ему-то была от этого выгода? Это не дает мне покоя. Да и… — ух, чувствую, как меня понесло откровенничать и резко прикусываю язык, замолкая.

— Да и… — тянет Артур, медленно под моим ошарашенным взглядом огибая рабочий стол и приближаясь. С каждым шагом все стремительней сокращая между нами расстояние так, что сердце уже бьется где-то в пятках. Что это за буйство гормонов? Чтобы я терялась и растекалась лужицей перед мужчиной?

Романовская, возьми себя в руки!

— Да и благодаря этой статье я разрушила личную жизнь бывшего мужа, — договариваю, все же беря себя в руки и останавливая мужчину, упираясь ладонями в его гранитную грудь. — Я чувствую себя виноватой, — говорю уже тише, и глаза сами собой опускаются на недовольно поджатые в тонкую линию губы Артура. В горле слишком стремительно пересыхает, а дыхание перехватывает.

Я вижу, как дернулся кадык, и тяжело сглатывает Артур. Вижу, как стремительно заволакивает безумной дымкой взгляд, и каких усилий ему стоит замереть.

— Так… ты поможешь мне?

— Карина…. — начинает Артур, но тут, словно ураган, в кабинет врывается Майя и с визгливым “ой!” замирает на пороге, заставляя меня чуть ли не отскочить от начальника службы безопасности.

— Простите, пожалуйста, что помешала, но это очень срочно!

— Что… — непроизвольно тянется рука к волосам, которые я нервно поправляю, — что… случилось, Майя?

— Раз вы завтра уезжаете утром, то необходимо сегодня провести конференцию с рекламщиками. У них сроки горят, Карина Витальевна.

— Да, я…

— Уезжаешь? — вклинивается неожиданно резкий возглас Артура, и мы, как по команде, с секретаршей оборачиваемся.

— Днем. Верней, утром. Мне нужно быть в столице, — отчитываюсь, как провинившаяся девчонка.

— Я отвезу вас, — снова переходит на “вы” Артур, заставляя меня смотреть на себя ошалевшими глазами.

— Правда?

— Да. Только выезжать тогда нужно в ночь.

— Эм… — растерялась. Я впервые за очень и очень долгое время растерялась. Даже не зная, что ответить-то. А самой и страшно, и волнительно от того, что еду в Москву не одна. И что-то пятой точкой чую, окончание этой поездки будет очень неожиданным для нас двоих. Потому что даже тут, в кабинете, воздух буквально искрится от напряжения, а меня едва ли не потряхивает от гуляющего внутри голода.

— Так что делаем с рекламщиками? — снова напоминает о себе секретарша, выводя меня из забытья.

— Организовывай. Через час устроим встречу.

— Поняла, — кивает Майя, но уходить не торопится.

— А ты… — поворачиваюсь к Артуру, который все это время прожигает взглядом, — вы. То есть, вы, — чувствую себя дурнее дуры. — Вы займитесь вопросом, который я озвучила ранее. Все контакты, включая “третьих лиц”, скину на почту. Очень надеюсь на твою… вашу помощь, — и добавляю:

— Пожалуйста.

Вот последнего от себя совершенно не ожидала. Романовский любил говорить: Карина, у тебя не отсохнет язык, если ты скажешь элементарное “пожалуйста” и “спасибо”. Или бывший муж воспитал, или нынешний… охранник так влияет?

— Все сделаю, к поездке все подготовлю. Могу идти?

— Можешь, — выходит хрипло и сдавленно, а мозг уже рисует в красках всю десятичасовую поездку на машине. Да так рисует, что пальчики на ногах в предвкушении подгибаются…