Онлайн книга «Под маской ангела»
— Нет, но после обеда собираемся выезжать. Что случилось? — Ты можешь отправить в гостиницу несколько человек, чтобы они забрали Майю? Тишина в трубке, после чего вполне логичный вопрос: — А ты сейчас где? Видимо, в подобном состоянии вести машину и говорить по телефону было не лучшей идеей. Я плохо вошел в поворот и едва не столкнулся с грузовиком. Какое-то гадкое чувство рвало душу в клочья, руки дрожали, как у алкоголика. Концентрации ноль. Я прижался к обочине, заглушил мотор, чтобы не наломать еще больше дров. Гибель в автомобильной аварии вряд ли мне грозит, но незачем подвергать опасности других. — Лёня, твою мать. Я жду ответ на вопрос. — Я на подъезде к городу. Тяжелый вздох. — Что за чертовщина между вами творится? Если бы я сам знал ответ… Если бы я нашел определение тому, что со мной и с ней происходит, то, возможно, избавился бы от дрожи в руках. Правильный диагноз — половина лечения. — Некогда об этом говорить. Она осталась одна в гостинице и надо, чтобы ее скорее кто-то из наших забрал. — Вменяема? — Когда я уехал, она еще спала. Чудовищно хотелось стиснуть виски до боли — так сильно, чтобы голова наконец-то перестала взрываться. Сотни, тысячи гребаных, противоречивых мыслей плодились и плодились. Я сейчас чокнусь. Перед глазами, как назло, застыла безмятежная картина предрассветного утра, когда я, собрав все вещи, напоследок обернулся перед уходом и задержал взгляд на спящей Майе, сбросившей с себя одеяло аж до бедер. Волосы разметались по подушке, одна рука вытянулась в сторону, точно пыталась дотянуться до меня. Обнаженная, прекрасная и моя. Вот кто настоящий ангел, вовсе не я. Меня по привычке, как и сотни раз прежде, перемкнуло этой ночью. Свою миссию я закончил — полностью изменил Майе жизнь, получил свой заслуженный бонус. И теперь больше не хотел ее. Не мог находиться рядом. Но уйти было дьявольски тяжело, как никогда. Как это, черт побери, назвать?! Я себя спрашивал миллионы раз, ни на секунду не мог уснуть этой ночью. Лежал рядом, смотрел, как она безмятежно спит… И чувствовал, как меня дико трясет внутри, будто выпил три литра кофе и залил это все бутылкой виски. Ни разу во время гонок ничего подобного не испытывал. Хотелось к ней прикоснуться, прижать к мягкой, нежной коже ладонь — и отдернуть руку, точно от кипятка. Мартин явно вышел перекурить — послышался щелчок зажигалки и характерный шумный выдох. — И какого хрена ты уехал? — Я не могу остаться рядом с ней… Вышли в отель скорее людей, чтобы они ее доставили в Лагерь. А я… У тебя нет еще какой-то работы по обмену? Мне желательно на месяц-второй уехать подальше. — Я с отвращением слышал свой нервный голос. Меня выкручивало изнутри от понимания того, что творю. — За это время она отойдет, да и познакомится с кем-то из Лагеря… Надо будет позвонить кому-то из друзей, попросить присмотреть за ней. Друг молча слушал меня, давая понять лишь шумными выдохами дыма то, что он еще не отключился. Но только я сделал паузу, вдруг выдал: — Возвращайся в гостиницу и вези к нам Майю. Это приказ. — Ты меня вообще слышал или нет?! — Тебе объяснить, что бывает за невыполнение приказа? Ты и так уже отличился — оставил девушку с едва пробудившимся даром одну. Уже за это я имею полное право тебя оштрафовать и отчитать. Если ты еще и откажешься от выполнения приказа, я выкину тебя из Лагеря, вычеркну из Списка и пусть тебя ловят шавки из Апексориума. Обойдемся и без твоих инвестиций. — Черт, Мартин, ты мне друг или нет? Не делай вид, что тебе на все насрать! — Прежде всего я твой Командир. Я с силой сжал свой смартфон, дико желая скомкать эту вякающую железяку в мячик и бросить его со всей дури в лобовое стекло. Дар разъяренно пытался расцарапать крепкий блок, вырваться на свободу и развернуть мою ярость до глобальных масштабов. Но блок не так то просто сломать. — Если ты прямо сейчас вышлешь людей, то она еще даже проснуться не успеет и… — У тебя нет права мне перечить, — перебил меня он. Вернуться в гостиницу для меня было равносильно прыжку с утеса на острые пики скал. Вновь посмотреть в ее карие глаза и за улыбкой спрятать гром и молнии в моей душе? Нет, я не смог бы это сделать, даже приложив дюжинные усилия. А если я вновь буду рядом, то бурлящие внутри меня чувства станут во сто крат сильнее. Да, сейчас, находясь близко к черте города мне было немного легче, чем рядом с ней в кровати. Если я уеду еще дальше, то, возможно, это чувство — противное, выворачивающее наизнанку душу, пронзительное и мучительное — пройдет. — Мартин, слушай, я готов на любую работу, да хоть круглосуточную без выходных. Хочешь, я даже в этом месяце вложу в развитие Лагеря в три раза больше денег чем обычно. — Ты струсил, парень. Тупо струсил. Я-то отправлю сейчас за Майей агентов, потом отошлю тебя на два месяца в командировку. Там ты будешь работать без выходных, круглосуточно. Заберу у тебя деньги, в три раза больше чем обычно. Да, мне действительно похер. И мне нахер не нужен рядом такой трусливый щенок, как ты. — Где я, твою мать, струсил? Что ты несешь?! — Ты, придурок, впервые по-настоящему влюбился, но у тебя слишком шкура тонка, чтобы смириться с тем, что ты изменился и остальные девушки стали больше неинтересны. Конечно, умный выход пытаться убежать от себя — лучше не придумаешь. Но, поверь, никому из вас не станет лучше, если ты исчезнешь. А она еще и тебя никогда не простит. Какая-то часть меня внутри притихла, заткнулась, молча соглашаясь с произнесенными словами. Она не простит, окончательно разочаруется в мужчинах, будет долго страдать — вот что меня останавливало. Мне ее по-прежнему жаль. Но к настоящей любви это не имеет никакого отношения. Да, мне иногда казалось, что я влюблен. Скорее всего, я лишь путал влюбленность с радостью от того, когда нашел ее на дороге… или когда наконец-то трахнул. — В ней нет ничего такого, за что я бы мог ее полюбить. Как только я получил то, что хотел, мне стало неинтересно. Я ее не хочу больше. Эта ситуация ничем не отличается от предыдущих. — Да у тебя просто импотенция на фоне нервного срыва, — рассмеялся Мартин. — Ты нарываешься, — прошипел в ответ. — Только тебя увижу, расквашу тебе морду. И не посмотрю на то, что ты Командир. — И загремишь в тюрьму. Там тебе и место. — Сукин сын, ты тупо пользуешься своей должностью. Не будь ты… — Конечно, пользуюсь, — в его голосе по-прежнему звучала насмешка. И это, черт возьми, друг? С такими друзьями и врагов не надо. — Знаешь, я подумал, что увеличить в три раза инвестиции как-то маловато. В десять раз самое то. — Ты охренел? |